Проект 018. Смерть?
Шрифт:
Достоевский словами Раскольникова говорит циничную правду жизни. «Люди по закону природы разделяются на два разряда: на низший (обыкновенных) то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово».
Человечество подобно ракете, рабочий модуль которой уходит в стратосферу, а нижняя ступень падает на землю. Отработанные ступени должны отстреливаться, чтобы ракета вышла в космос. Человечество растягивается между верхним и нижним мирами. Однажды оно разорвется, как растягиваемая резинка. В момент разрыва каждая часть уйдет к своему полюсу. Одни будут животными, другие божествами. Человека не будет.
«Человечество будет разделено на две неравные части; Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру; Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсировано и навсегда обгонит большую…». («Волны гасят ветер», братья Стругацкие.)
Инквизитор Достоевского говорит, что люди не равны. Необходимые для обретения рая тяготы могут понести тысячи, для миллиардов они неподъемны. Не в силах малые отказаться от земных радостей ради будущего рая. Они будут нарушать заповеди Бога ради своего простого, бессмысленного и глупого временного счастья. Но даже это счастье будет у них неполным, потому что его омрачит осознание предстоящей расплаты.
«И если за Тобою во имя хлеба небесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станет с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным для небесного? Иль Тебе дороги лишь десятки тысяч великих и сильных, а остальные миллионы, многочисленные, как песок морской, слабых, но любящих Тебя, должны лишь послужить материалом для великих и сильных?»
Христос молчит, а Инквизитор продолжает: «Нет, нам дороги и слабые». Раз малые обречены на ад, ибо не могут не грешить, пусть их земная радость не омрачается мыслью о грядущей расплате. Пусть они перед вечной мукой получат свое временное глупое детское счастье. Для этого он разрешает им грешить, освобождая от мысли о будущем.
Цена неомраченного временного счастья миллиардов — утрата единицами их вечного счастья. Чтобы ухватить мысль, допустим, нам нужно вычленить из массы детей единицы способных к математике (допустим, знание математики счастье). Для выявления нужно всех погружать в изучение математики. Заранее понятно, что большинство будет просто мучиться, ни математики не усвоив, ни в детские игры не наигравшись. Единицы выявятся и обретут большое счастье. Цена — лишение большинства детей их малого глупого счастья.
Если всех детей освободить от математики, значит, лишить счастья единиц, имеющих математические таланты (не забываем: математика в нашем случае аналог вечного счастья). Дилемма: или временное счастье миллиардов за счет утраты вечного счастья тысяч; или вечное счастье тысяч за счет утраты временного счастья миллиардов.
Инквизитор делает выбор в пользу слабых. Он принимает решение лишить вечного счастья тысячи людей, чтобы миллиарды людей имели временное счастье. А потом все пойдут в вечную муку, в том числе и те единицы, что могли пойти в рай.
Он изложил свое решение так: «Я тогда встану и укажу Тебе на тысячи миллионов счастливых младенцев, не знавших греха. И мы, взявшие грехи их для счастья их на себя, мы станем пред тобой и скажем: «Суди нас, если можешь и смеешь».
Инквизитор считал временное счастье миллиардов выше вечного счастья тысяч. Я не разделяю его позиции. Мне ближе слова Христа: «Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7.13–14). Вечное счастье миллиона выше временного счастья миллиарда. Ценность определяется качеством, а не количеством.
Можно сколько угодно охать, причитать и отрицать очевидное. Можно петь песню «Все хорошо, прекрасная маркиза». Но «Люди не равны — так говорит справедливость. И чего я хочу, они не имели бы права хотеть!» (Ф. Ницше, «Так говорил Заратустра»).
P.S.
Идея победить смерть стара как мир. Вчера она рождала в людях религиозную веру. Сегодня она инициирует научные изыскания. Мое новое слово не в том, что я предложил победить смерть. Новое слово в способе. Я считаю, что шанс совершить революционный прорыв появляется только в одном случае — если перестроить общество под идею. Если делать то, что делаешь всегда, получится то, что получалось всегда, — смерть.
Приведенные здесь размышления ни в коем случае не претендуют на статус истины в последней инстанции. Абсолютная истина нам недоступна. Единственная несомненная истина для нас — наши желания. Все остальное сомнительно и туманно. Никто не может дойти до самых последних корней, потому что мы конечны, а объект исследования бесконечен. Археолог Уильям Хоули сказал после раскопок Стоунхенджа: «Чем больше мы копаем, тем глубже становится тайна». Это в полной мере касается Целого.
В философском аспекте самым главным своим достижением я считаю масштаб поднятых вопросов. Я попытался на них ответить (хотя то, что я написал о понимании Целого, — это не все, можно погружаться дальше, но я по совету моих друзей не стал все свои мысли включать в данный текст, чтобы не перегружать его). Но в любом случае я спокойно отношусь к тому, что, возможно, я ошибаюсь в своих представлениях и на все можно взглянуть с иной точки зрения. Будет интересно услышать иное мнение по поводу поднятого масштаба. Но желания все равно останутся несомненными.
Пару слов, почему я не хочу публиковать своего имени. Во-первых, чтобы человек ориентировался на идею, источник должен быть анонимен. В противном случае человек будет оценивать не столько идею, сколько автора идеи, и через эту призму саму идею.
Во-вторых, в информационную эпоху идею можно дискредитировать, выставив в негативном свете ее источник. Если же источник неизвестен, критикам ничего не остается, кроме как работать с идеей. Это более полезно для нашего общего дела.
В-третьих, я не хочу быть поп-звездой, обзаводиться фанатами и быть узнаваемым на улице. Я хочу оставаться свободным и быть узнаваемым только для близкого круга. Для всех остальных я хочу быть безликим, ничем не примечательным человеком из толпы.
Работа еще сыровата. Нужно бы еще месяцев шесть, чтобы довести книгу до ума. Но ситуация развивается слишком стремительно. Нельзя ждать. Сказанного достаточно, чтобы понять суть предлагаемого и соотнестись с темой.
Теперь, когда вы знаете ВСЕ, каждый может решить, кто он мне, близкий или чужой. Для потенциально близких даю адрес своего сайта: text018.ru; text018.com. Там найдете дополнительную информацию, первые шаги и как со мной связаться. Отвечаю на письма лично я.