Проект «Апокалипсис»
Шрифт:
Всего с полтора десятка несчастных, ставших жертвами хирурга-маньяка. Разумеется, все они уже обратились, как и положено, но даже не пытались выбраться из своих оков.
Я их добил – всех до единого, разможжив головы в кашу чем-то тяжелым. Добивал я не оживших мертвецов, а тех, кем они когда-то были.
«Контрольный в бошку» – всплыла вдруг чужая мысль, но я её тут же отогнал.
Ясно было одно – местный хирург-химик мне точно не помощник, и его серое вещество может стать ядом еще похуже, чем та дрянь, что он готовил. Зато стало
Сама лаборатория была в отличном состоянии, если не считать небольшого беспорядка. Новое оборудование в рабочем состоянии, шкафы заполнены образцами, три новейших компьютера – интересно, они подключены к глобальной сети, или нет?
Запасов наркотика оказалось не так много, как я решил при первом осмотре – набралось бы не больше четырёх-пяти пакетов вроде тех, что зашивали в меня и моих коллег-зомби.
В общем, мои надежды на нормальную лабораторию и мозг учёного, биолога или, на худой конец, врача – оправдались лишь по первому пункту.
Вдруг до меня донёсся настойчивый стук откуда-то из соседней комнаты.
Странно. Я еще раз проверил окрестности своим Z-чутьём, но поблизости никого не было – ни живых, и живых мёртвых. Тогда кто там стучит? Или что? Пришлось идти на разведку…
Это был человек…
Нет!
Оно когда-то было человеком!
Как и один из добитых мной мертвецов, этот юноша тоже оказался разрезан пополам. Верхняя часть его тела стояла на кубе аппарата жизнеобеспечения, а верхняя… Была сшита из разных кусков, подобно детищу Франкеншейна: правую руку заменял кибер-протез, левая – когда-то принадлежала зомби, а правую часть лица скрывала металлическая кибер-маска, и глаз с этой стороны светился зловещим красным светом.
А левый… левый таращился на меня блеклым зрачком мертвеца.
И, тем не менее…
– Помоги… мне… – прошептал этот странный человеко-киборг-зомби.
Он был жив, и он разговаривал! И не был отмечен ни как кусок мяса, ни как сородич-зомби!
Но как?
Неужели частичное превращение в киборга позволяет сдержать зомбификацию? Или всё дело в соотношении человеческой плоти? Парнишка явно не умирал, иначе трансформация была бы полной, а так – лишь глаз да рука, да и те явно принадлежат не ему.
– Не… убивай… помоги… мне…
Он смотрел в мою сторону обоими глазами и точно видел меня – меня, живого мертвяка в обрывках военной формы, с развороченным и перепачканным сине-бурой кашей брюхом и окровавленной после трапезы мордой, и, тем не менее – просил о помощи.
Или у бедолаги окончательно поехала крыша, или он знал и понимал куда больше других.
– Р-р-ры… – отозвался я.
Левая (которая мёртвая) рука задёргалась и неловко принялась тыкать пальцами в черную поверхность стола, и та… отозвалась! На нём, прямо там, где посиневшие распухшие пальцы касались чёрной плоскости, начали загораться символы, и раздался звук синтетического голоса:
– Ты… мы… жушь… гры…
– Бля! – выругался парнишка.
Кибернетический протез сильным ударом отбросил в сторону вторую руку и уверенно забарабанил по столу:
– Это медицинская символьная панель. Позволяет общаться без голоса. Ты меня понимаешь?
Только теперь я понял, что пальцы стучат не по столу, а по лежащей на нем черной пластине размерами примерно 30 на 40.
Выходит, теперь у меня есть способ общаться с людьми?
Осталось только понять, как это работает.
Я подошел ближе, неуверенно коснулся панели – и она отреагировала! По черной поверхности побежали едва заметные светящиеся линии, разделив панель на полсотни секторов: большая часть из них была подписана буквами или цифрами, а ещё были целые слова: «да», «нет», «не знаю» и «вызов».
– Ты… понимаешь… что это? – тихо прохрипел этот обрубок не то человека, не то киборга.
– Да, – отозвался синтезированный голос, мгновенно реагируя на моё прикосновение к соответствующему участку на символьной панели, как её назвал парнишка…
– Ты… человек?..
Ну вот что тебе на это ответить, а? Сам, что ли, не видишь?
Я ткнул в букву «Н». И тут же символы на остальных клавишах мигнули, меняясь – теперь я мог выбрать не просто букву, а один из слогов: «На»…
Следующий символ, и теперь панель предлагала уже варианты слов, среди которых я быстро нашёл нужное, имея какой-никакой опыт работы со «стекляшками» (прим: полностью прозрачный сенсорный аналог современных смартфонов):
– Наверное. Пока ещё.
– Наконец-то!
Скорее всего, у него накопилось немало вопросов ко мне, равно как и у меня к нему. Вот только нормально пообщаться нам так и не дали. Что-то громко щелкнуло под потолком, и по всем комнатам прокатился уверенный мужской голос:
– Всем, кто выжил и сейчас находится на базе! Найдите этого грёбаного ублюдка, что засел в лаборатории… Пять штук тому, кто притащит мне его голову! Только с товаром поаккуратнее, иначе лично жопу разорву на паззлы в сто кусочков!…
Похоже, что познавательная беседа откладывается. А ещё мне вдруг стало жалко, что я добил зомби в соседней комнате – сейчас можно было бы их использовать как пушечное мясо.
– Ы-ы-ы и-о, – приказал я парнишке, неуклюже изображая всем знакомый жест: палец, приложенный к губам.
Правда, в моём исполнении это выглядело, как попытка сожрать собственную руку, но тот, судя по кивку, меня понял.
Придётся маленько повоевать.
Я осмотрел бедолагу недокоборга-неозомби, и едва мой взгляд упал на бирку на его груди, всплыло системное окошко со считанной информацией:
Иван Фильченко. Младший сотрудник исследовательской лаборатории 12.