Проект «Чудь». Доверие
Шрифт:
– Всё равно урока не будет, так какая разница? – высоким голосом замечает Полина и тут же замолкает, с явным любопытством заглядывает во вторую часть кабинета, где и проходит вся процедура. Похоже, именно ради этого Титова и заняла стратегически важное место на краю кушетки.
Ирина Сергеевна оборачивается, на мгновение отвлекаясь от своего журнала, и поджимает губы. Видимо не сильно-то ей нравится всё происходящее здесь. И в особенности сторонний специалист на вверенной территории.
– Серова, проходи, – кивает Ирина Сергеевна в сторону дверного проёма
– А почему не наоборот, Ирина Сергеевна? – тут же отвлекается Полина, оборачиваясь. – По списку он.
– Он джентльмен и думаю, пропустит даму вперёд. И тебя тоже, если хочешь, Полина.
Глядя на активно прикрывающую нос натянутым на ладонь рукавом Алису, Макар подозревает, что вопрос тут отнюдь не в джентльменстве. Серову скорее пожалели. Однако озвучивать свою мысль вслух он не собирается. Алиса может ещё упрямо отказаться идти и тогда непонятно чем это кончится.
– Нет-нет, спасибо, – Титову ни запах, ни сама по себе обстановка видимо особо не напрягают. Всё затмевает природное любопытство.
Стоит только всем ожидающим выйти, а двери за их спинами закрыться, как сразу становится просторней и как-то светлее. Хотя с бледно-голубыми стенами, казалось бы, куда уж больше.
– Тогда ты, Перов, готовься, – Ирина Сергеевна улыбается, едва заметно подмигивая. – Не оценила Титова твоего возможного джентльменства.
– Ирина Сергеевна, а может всё-таки?.. – начинает нерешительно мнущаяся на пороге Алиса, но медсестра как-то устало вздыхает:
– У тебя нет отказа, Алис, а ты прекрасно знаешь, что это значит, – улыбается, ободряюще касаясь руки. – Всё будет хорошо. В прошлом году же делали и ничего не случилось, не бойся.
– Кто следующий?
Голос, что доносится до них, явно женский, но хриплый и немного грубый.
– Иди, не бойся.
Алиса кивает и, поджав губы, скрывается в процедурном. Макар только и успевает заметить, как она сильнее сжимает кулаки, прежде чем преступить порог. Внутренне радуется, что брат в другом классе и будет колоться без него, а то он тот ещё антифанат иголок.
Когда приходит его очередь, Макар не медлит: отстреляться поскорее, и свободен. Не то чтобы он торопится в класс, к занявшему место соседа Крюкову с его попытками поддеть, просто находиться дольше необходимого в медкабинете что-то не прельщает. Поэтому он спокойно переступает порог, меняясь местами с устремившейся к выходу Алисой.
В процедурной части запах антисептика ещё ярче, а неприятная горечь оседает на языке и проходит в горло, так что даже сглатывать не хочется.
– Левое плечо, – требует незнакомая медсестра и Макар обречённо вытаскивает руку из рукава, оголяя нужный участок. Кожа тут же покрывается мурашками от холода, просачивающегося через щель в приоткрытом окне.
От коренастой медсестры, одетой в привычный белый халат и с медицинским колпаком на голове, пахнет табаком. Так пахнет от некоторых одноклассников после длинных перемен. Но этот запах не настолько
– Садись, – она указывает на кушетку у голого, ничем не прикрытого окна. – Смелый?
Макар выполняет требование, не вполне понимая, почему именно с ним она решила поговорить, хотя с остальными до этого, кажется, молчала.
Он непроизвольно пожимает плечами в ответ, тут же получая недовольное:
– Не дёргайся. – Хотя та ещё даже шприц в руки не взяла.
Макар украдкой оборачивается, не найдя ничего интересного на белом, как и стена, шкафчике с лекарствами напротив, и растерянно моргает.
– Что? – поймав его взгляд, уточняет медсестра и, не дожидаясь ответа, протирает ватой кожу на предплечье. Тут же к основным запахам примешивается ещё и спиртовой, отчего Макара начинает подташнивать.
– Обычно она прозрачная, – всё же отзывается он, и медсестра на мгновение замирает. Смотрит на желтоватую жидкость в шприце, словно только сейчас заметила, а потом пожимает плечами и снимает колпачок.
– Всякое бывает, – равнодушно отзывается она, наклоняясь и втыкая иглу в предплечье. За тем, как в него уходит жидкость Макар не следит, отворачиваясь к дверному проёму в котором маячит любопытное лицо Титовой.
Глава 7
Она вязнет в снегу, несмотря на то, что бежит по созданному отцом коридору. Перебирает маленькими лапками в попытке догнать маячащий впереди пушистый рыжий хвост. А за спиной слышится собачий лай, одновременно злой и предвкушающий. Алисе даже кажется – торжествующий. И он становится всё громче.
Лапки разъезжаются и Алиса падает, неприятно утыкаясь острой мордочкой в снег. Сердце гулко стукается о рёбра, но испугаться по-настоящему она не успевает. Слишком быстро оказывается в подвешенном состоянии. Бегущая следом мать прихватывает её зубами, поднимая в воздух, и вот они уже несутся вперёд. Белые сугробы мелькают по сторонам, а хвост отца наконец-то становится всё ближе. Алиса чихает от попавшего в нос растаявшего снега и замирает, прислушиваясь.
Тёплое сопение над ухом успокаивает и отвлекает, но собачий лай за спиной так и не затихает. Родители мчатся вперёд и Алиса верит – всё у них получится. И собаки, пущенные по их следу, останутся позади очень скоро. Да так, что перестанет быть слышным этот пугающий до дрожи лай.
Сугробы кончаются, давая возможность для манёвра. Алиса перебирает лапками в воздухе, требуя освободить её от захвата. Она сможет, у неё получится бежать быстрее.
«Ну, мама!» – придушенно тявкает Алиса и на мгновение глохнет от грохота, а потом с тихим писком летит навстречу прикрытой снегом земле…
Алиса просыпается рывком, словно в реальности упала, больно ударившись при приземлении. Дышит ртом, боясь утонуть в нахлынувших после сна воспоминаниях, и быстро-быстро моргает.