Проект ИКАР. Накануне закрытой беты
Шрифт:
Пиликанье будильника выдернуло из сна. Просыпающееся сознание тщетно попыталось ухватить хвост ускользнувшего сновидения, но от него остались только следы приятных чувств, да улыбка, растянувшая губы.
О господи! Как же не хочется отрывать голову от подушки, м-м-м-м... Не могу вспомнить, что у меня сегодня с утра: бассейн? ОФП? Вот черт, а я собрал с вечера сумку, или придется это делать сейчас, впопыхах?
Сладко потянулся, выкручиваясь в нежных объятиях постели, и вдруг... Как холодный душ, или грозный окрик стряхнули остатки сна. Рывком сел, откидывая легкое одеяло.
Непроизвольно скривился: вот почему не люблю ночевать в убежище, да и посещать стараюсь как можно меньше: на миг я забыл все — удар по голове, выключающий свет. И то, как я очнулся в больнице, в окружении мрачных родственников. Заплаканное лицо матери. Осознание, что привычная жизнь осталась там, на утоптанной площадке. И впереди у меня существование недвижимым овощем.
Чем просыпаться в объятиях шелковых простыней убежища, а потом проливать пустые слезы над утраченной реальной жизнью, лучше я буду продирать глаза на грубой лавке дешевой гостиницы, или даже сырой земле, ощущая на щеке отпечаток грубой ткани вещевого мешка, жить здесь и сейчас, той жизнью, которая теперь единственно доступная.
Рывком выдернул себя с мягкого ложа, не хочу ни прибираться, ни пользоваться благами цивилизации. Лучше вообще не залипать. Бросил взгляд по сторонам, когда еще теперь здесь окажусь! И нажал «Вход»
Почти без спецэффектов оказался посреди пустой ЛК. Вздохнул — разительная перемена после хорошо обставленного убежища. Ничего, сегодня начну обживаться.
На улице еще утренние сумерки. Немного прохладно. Поеживаясь, толкнул двери в трактир. Ух ты! Я не первый?
В левой половине зала заметил спортсменов. Те даже не повернулись на звук открывающейся двери. Справа оживленнее: трое. Сидят за одним столиком. Я узнал Деймона, кивнул ему, тот отсалютовал чашкой. Сидящий с ним рядом Цезарь поднял глаза, толи кивнул, толи мне показалось, и вновь уткнулся в тарелку.
С правой стороны подсобки обнаружилось такое же окно раздачи. Подошел. С той стороны виднелся дощатый стол, и знакомый уже поднос. Взял. Через секунду на том же месте стоял еще один, такой же. Вот черт!
Подошел к столику Деймона
— Присоединюсь?
— Валяй.
Сидящий спиной ко мне икар чуть подвинулся, освобождая место. И его я узнал — первый, с кем я здесь поздоровался на обрыве. Поскольку не представляется, буду звать его Бирюк. В моем представлении, это как раз он — в детстве, еще когда бабушка была жива, она всегда, когда я ходил насупившись, обидевшись на весь мир звала меня «бирюком»
— Кстати, доброе утро.
— Ага, — сквозь пережёвывание отозвался Цезарь.
— Смотрю, тут меню не разнообразят? — Я зацепил ложкой густую похлебку.
— Разносолы в большом мире, — холодно произнес сидящий рядом «Бирюк», — а здесь тест.
Разговора не получалось. Но я не сдавался.
— Слушай, Деймон, можешь просветить, что у вас тут за деление?
Тот кивнул, в глазах появился интерес:
— Что за деление?
— Вот смотри — вы тут, своей компанией, — я обвел рукой присутствующих.
В этот момент за соседним столиком пару раз «мигнув» появился еще один икар. Подошел к нам, пожал руки всем присутствующим, в том числе и мне, сходил за подносом, присел за соседний столик, явно собираясь участвовать в беседе.
— А там, — я продолжил, указал на другую половину, — другая компания. И вы как-то между собой не ... — замялся, подыскивая подходящее слово.
— Не дружите? — подмигнул Деймон.
— Наверно ты имеешь в виду «не контактируете»? — весело включился в диалог появившийся.
— Не знаю, вам виднее тут, — я пожал плечами, — просто вы сами по себе, они — сами по себе.
— А чего общаться с зазнайками? — хмыкнул Цезарь, отодвигая опустевшую тарелку, и берясь за стакан. — Они же задроты!
Присутствующие весело переглянулись.
— Да ладно тебе, Цез, — опять подал голос парень от соседнего столика, — причем тут «задроты — не задроты». Просто они — это они, мы — это мы. Как-то так сложилось, исторически, вот и все. У кого-то друзья там, у меня, к примеру, все друзья здесь. Кстати, я — Ветер. — он протянул мне руку.
— Рус, — обменялись рукопожатиями.
— Нет никаких «их», «нас», — разлепил губы «Бирюк», — все мы здесь тестировщики и икары.
Он отодвинул поднос, встал.
— Летать идете, парни? Погода ждать не будет.
Цезарь и Деймон задвигали подносами, табуретками.
— Идите, я ща! — Ветер заработал ложкой быстрее.
Деймон подмигнул мне, хлопнул по плечу, и они с Цезарем вышли вслед за Бирюком.
— А ты давно здесь? — Ветер со своим подносом перебрался за столик ко мне.
Выглядел он как молодой парень, с поправкой на икаровские размеры, чуть пониже меня, с очень живым, открытым лицом.
— Второй день.
— А-а-а! Я — четвертый месяц! И как тебе здесь?
— Пока не понял, — честно сознался я, — пока сложно и много непонятного.
— Тебе наставника дали?
— Майку.
— Ого! Майку знаю, здорово летает! Тогда тебе повезло, быстро научит.
— А тебя кто учил?
— Понимаешь, когда я пришел, еще не было такого, что для обучения полету нужен наставник. Мной ребята все понемногу занимались. Один одно покажет, второй другое... Тогда было как-то дружнее что ли, все всем помогали. Я помню, раз пять или шесть с Ласточкиного грохался, пока Деймон не показал, как правильно динамик ловить. Вульф многому научил, он здесь один из старейшин.
— А кто это?
— Так рядом с тобой сидел. Ты что! Он знаешь как летает?! Если бы бывал чаще, с ним наверно вообще никто не сравнился бы!
Понятно, мысленно усмехнулся, значит я не сильно промахнулся с ником.
— Ладно Рус, давай, учись и присоединяйся в небе. Знаешь там как классно? Это ни с чем не сравниться!
Он отодвинул поднос с наполовину недоеденной едой, порывисто вскочил, тоже подмигнул мне, и спорым шагом почти выбежал из трактира.
Ободренный я вернулся на вчерашнее место. Выходит, что среди икаров все же попадаются нормальные пацаны, а снобизм «левосторонних» распространяется не на одного меня. Ничего-ничего, скоро я вам нос-то утру.