Проект ИКАР. Накануне закрытой беты
Шрифт:
«Ну как ты там, бродяга? Я почти доехал, так что, если что нужно — набирай, я на связи!»
— Слушай, — я «вынырнул» из интерфейса, — я выйду на полчасика? Или даже лучше минут на сорок?
Майя прищурилась, над чем-то размышляя. Пальцы продолжали выстукивать напряженную дробь.
— Хорошо, новичок. Даю тебе час. Через час встречаемся на обрыве.
И она уткнулась в тарелку, давая понять, что разговор окончен.
Трубку сняли после третьего гудка.
— Слушаю.
— Привет Фес, это я.
— О! Рус, здорово! Как дела, дружище? Ты так, поболтать или помощь нужна?
Я вздохнул, покрутился в кресле туда-сюда.
— Поболтать... И помощь.
— Так. Понятно. — голос Феникса утратил легкомысленные нотки, — Говори.
— Да если бы я понимал... Даже не знаю, что и спрашивать?
— А что с голосом? Ты какой-то ... Неприятный разговор?
— С тобой? Да ты что!?
— Я о другом. Обычно люди такие потерянные после каких-то тяжелых известий, или поговорили с кем-то нехорошо.
— Не, что ты, Фес! Просто ... устал чего-то, не знаю. Состояние — как будто марафон пробежал, представляешь? Но это ж бред! Выносливость полная, да и чего такого я сегодня делал? Не вагоны же разгружал.
— Хм... Так и чего делал то? Рассказывай.
Я перебрал в памяти события сегодняшнего дня.
— Ну... С самого утра с башни слетел... В смысле — со второго этажа. — Господи, пронеслось в мозгу, это ж когда было то? Неужели сегодня утром? — Потом с Майкой махи по отрабатывали, и я слетел. Ну то есть стартовал, потом включил махи, долетел до середины долинки и сел внизу. Это в Лягушатнике, — зачем-то пояснил я.
— Ого! Русик, поздравляю! Ты же фактически на пороге самостоятельного полета! Немного подразвить машущий полет и начнешь наверху садиться!
— Так я уже... Ну, сначала то я еще несколько раз садился внизу. Перед этим правда немного по галсировал над склоном. А потом да, сел-таки наверху. Майка говорит метров на тридцать поднялся, над стартом.
— Погоди ка, дай уточню. Ты взлетел, сделал несколько галсов над склоном туда-сюда с набором высоты, и потом сел у старта? Так?
— Не совсем. Галсов было два: туда и сюда. И сел я чуть дальше, чем нужно, но в целом — так. — устало согласился я.
— Рус, — голос Феникса на том конце провода был торжественен, — поздравляю тебя с первым самостоятельным полетом, и вхождением в братство летающих! Поздравляю тебя, брат!
— Погоди, Фес, — я отмахнулся, — рано. Мне еще с южака надо взлететь, чтоб меня начали икаром считать.
— Блин, Рус, это формальность. А в дельтапланеризме это, тянет на завершение обучения. У нас-то на равнине зачетным считается полет по коробочке, то есть по кругу: взлетел, четыре поворота на девяносто, сел на старте. Все! Ты больше не личинка! Ну а на склоне — как раз то, что ты сделал.
— Феникс, да мне еще учиться и учиться. Я даже с разбега еще взлетать не умею.
— Рус, — перебил меня приятель, — я больше десяти лет отлетал, и мне еще — учиться и учиться. Это такая профессия, брат. Этому учишься всю жизнь. Понимаешь?
Я только протяжно выдохнул в трубку.
— Теперь о твоем состоянии, Русик. Ты просто устал, ничего удивительного.
— Фес, я же говорю: выносливость — полная, здоровье — полное. Чему я тут, в игре мог такому устать?
— А ты думаешь нервная система не выматывается? Она то у тебя не виртуальная. Она — твоя самая что не на есть реальная. Думаешь почему пилотам лайнеров после длительных перелетов требуется обязательный отдых? Они же весь полет в креслах сидят, и по идее ничего не делают, у них автопилот. А если и делают — то штурвалы сейчас с усилителями, это не на старых поршневых ручку тягать.
— Откуда мне знать?
— Выматывается нервная система, Рус, потому что как бы не было расслаблено твое тело, тебе надо контролировать ситуацию, приборы, кучу всего другого.
— Фес, но я же не пилот!
— И что? Твой мозг сегодня, в процессе каждого полета ежесекундно отслеживал сотню параметров: крена, причем сразу по нескольким каналам — горизонт, давление на крылья. Скорость: сильно разгонишься — будешь быстро высоту терять, медленно летишь — управляешься плохо, вот-вот в сваливание сорвешься. А за высотой следить? А отслеживать свое положение? А рассчитывать долет? А постоянно держать в уме место, куда ты можешь сесть если что? Так что Рус, если твои виртуальные мышцы потрудились, но теперь отдохнули, то твоему реальному мозгу сегодня пришлось работать даже больше. Только виртуальными эликсирами его не восстановишь!
— Офигеть, — только и нашел что выдавить я.
Появился в таверне как раз через час, за тем же столиком, за которым сидели с Майкой. Удостоился удивленного взгляда одного из «братьев», наскоро перекусывавших в компании с еще одним, не знакомым икаром за соседним столом.
— Тебе говорили, что не стоит выходить из игры в столовке? Особенно, если планируешь заходить обратно днем?
В ответ я пожал одним плечом.
— Майку не видели? — ответил вопросом на вопрос.
— На южаке была, — не поворачиваясь ответил второй «брат».
— Спасибо.
Я вышел из таверны.
Близко к краю не подходил. Феникс советовал лишний раз не «дергать нервы».
— Ма-а-й-ка-а!
Вон она, летает высоко, вряд ли слышит. Только собрался написать ей в личку, как розовые крылья почти сложились, и она в крутой спирали посвистела к земле.
— Ну что? Готов? — в голосе приземлившейся в метре от меня девушки сквозил возбужденный энтузиазм. Понятное дело — первый ученик сейчас должен доказать, что она достойна звания наставника.
— Подожди, Май, — я поднял руку в останавливающем жесте, — я считаю мне еще рано стартовал с обрыва. Сейчас термичка, над площадью должно колбасить, давай дождемся вечера...
Речь я заготовил заранее и несколько раз повторил про себя, пока шел сюда.
— Что? — переспросила девушка, будто не расслышав
— Я говорю, что контрольный полет сделаю вечером, а сейчас я хочу еще немного поработать в Лягушатнике.
— Да какого, Рус?!!! Ты готов! Это я тебе говорю! — с агрессивным напором набросилась на меня наставница.