Проект «Колония»
Шрифт:
– Что, майор, убедился, что тут нужно другое решение? Что есть ещё желающие на радикальные меры?
Не дождавшись толковых решений от своих соратников, обратился к мужику: – А чего вы не эвакуируетесь? Чего ждёте? Там лето, там будущее… А здесь неизвестно что будет. Одно известно точно – зима будет несколько лет и очень холодная. Вряд ли выживете… И это только самый лучший вариант. Так чего?
– Там…, там…, – мужик уже понял, что с этим непонятным военным можно говорить открыто, зло и запросто и за это по роже никто ему не даст, – тут вот всё понятно и привычно, а про «Там» всё неясно. Слух ходит стойкий, что может там и хорошо у кого есть деньги, а вот у нас их нет и
будем там рабами. Так что лучше здесь помереть свободным, чем там в рабстве быть. А может всё и обойдётся. Вот наше начальство мотанёт туда, а мы останемся тут и гораздо свободнее
Я оглянулся и пробежался взглядом на окруживших меня и моих людей, местных жителей, которые жадно прислушивались к моим словам, глаза которых горели надеждой. Горели желанием услышать слово, которое переломит всё и вернёт им надежду на новую жизнь, на продолжение жизни вместо местного прозябания и медленного угасания. И эти слова должны быть простыми и доходчивыми.
– Вот я как раз и есть генерал-губернатор, самый главный той территории, которую ты и все вы называете словом «Там». И все слухи, которые у вас тут бродят – брехня самая натуральная. Там новая жизнь, новые возможности для всех вас и в течение недели у вас есть возможность уйти туда. Берите документы, деньги, самое ценное и памятное, что у вас есть о прошлой жизни и идите к нам. Да…, сразу хочу сказать, первые два года, пока мы не отстроим жильё для вас, могут быть достаточно трудными, но не в голом поле и не под открытым небом. Для вас уже выстроено временное жильё. Да в поле, но оно есть. Но там жизнь, а здесь постепенное угасание. Не хотите думать о себе – подумайте о своих детях. Поверьте мне – там другая жизнь и другие отношения между людьми. Вот я генерал-губернатор, не буду врать и попал сюда совершенно случайно. Я ведь не проехал мимо, а мог ведь сказать самому себе – Да на хрен мне это надо, пусть сами разбираются между собой. А я остановился, защитил вас и торговый центр. Обезоружил этих людей и взял их под охрану. Выслушал ваши обвинения в их адрес. Наверно, это подтверждает мои слова, что там другое отношение к человеку….
– Нуууу…., – в неком сомнение протянул мужик и теперь зная, кто перед ним стоит, уже не столь решительно продолжил, – нууу…, говорить-то интересные слова легко, а вот как нам поверить в них – ещё тот вопрос…. Тут нужно очень, очень хорошо подумать. Тем более сами говорите, что ещё целая неделя есть. Может, за это время и решим что-то. Или здесь остаёмся, или к вам подадимся.
По реакции толпы, стоявшей вокруг нас и внимательно слушавшая, было понятно – зерно сомнения упало на благоприятную почву и чтобы окончательно заставить их хорошо подумать и склониться всё-таки к эвакуации к нам, нужно ещё одно смелое действо, чем и додавить их. И у меня уже сформировался довольно авантюрный план, которым можно было убить сразу несколько «зайцев». Самое главное: развязаться с цыганами и перевалить решение их судьбы на других. Какое-нибудь чмо из гуманистов или гнилых демократов потом будет орать на «всех перекрёстках», что я отдал решение судьбы «несчастных» цыган в руки неподготовленных к такому действу людей, а сам ушёл от ответственности. Да пусть орут. Мне судьба этого дрянного племени не интересна – что заслужили всей своей жизнью то и получат. Но зато это оценят другие, простые и нормальные люди и толкнёт их на эвакуацию, а не на медленную погибель здесь.
– Хорошо, – поднял руку и указательным пальцем обвёл окружающую толпу, снова остановив его движение на мужике, – я вас выслушал…, – и тут же вновь обратился к толпе: – Вы доверяете этому человеку?
Люди активно зашевелились и со всех сторон вразнобой посыпались громкие, одобряющие реплики: – Да… Доверяем… Знаем… Петр, нормальный мужик и справедливый… И его не раз били, за то что он за правду стоит…
Я резко поднял руку вверх, останавливая человеческий гвалт, и когда толпа немного притихла, продолжил: – Тогда поступим следующим образом. Майор Пеньков, сколько там единиц оружия?
– 8 автоматов, пять пистолетов, одна винтовка и 12 единиц гладкоствола охотничьего…
– То есть 26 единиц. А теперь выбирайте 25 мужчин, которым вы тоже доверяете. И давайте посмелее… Я за вас, вашу жизнь и ваши проблемы решать не буду, да и время не ждёт. Я вам только помогу, а вы тут дальше сами разбирайтесь…
После некоторого замешательства, люди в толпе закрутились, завертелись, загалдели, решая кому выходить. В эту же круговерть резко воткнулся Пётр, который цепко выхватывал мужиков из толпы, что-то им решительно толковал и те, хоть ещё и в великом сомнении, но выходили в свободное пространство перед нами. Туда же выходили и другие, выдвинутые людской массой и через десять минут они стояли неровной шеренгой.
Пока шли такие выборы, я надавил на мужика и теперь знал его имя, фамилию, отчество и адрес. Не хотел он это сообщать, но пришлось согласиться на мои требования, особенно когда пригрозил ему, что сейчас плюну, сниму охрану с цыган и уеду, а они пусть сами тогда с цыганами разруливаются и делят торговый центр. Только тут же выразил справедливое сомнение, что цыгане после случившегося будут более сговорчивее. Под таким же соусом переписали и других вышедших мужиков. Правда, когда услышали, что и их надо переписать, 7 человек труханули и сразу нырнули обратно в толпу. Но уже через три минуты, другие 7 человек сами добровольно заняли места струсивших и дали свои данные.
– Товарищ Севастьянов, – обратился к мужику, – Все тут стоят нормальные? И всем ты тут доверяешь?
Пётр Григорьевич обошёл строй, задал несколько вопросов видать незнакомым ему людям и утвердительно кивнул головой. А я лично отобрал из кучи оружия самый лучший на мой взгляд автомат, самодельный подсумок с магазинами, вручив его Севастьянову, того вывел на середину строя.
– Внимание! Сейчас я буду говорить не только им, выбранным вами, но и вам всем, кто здесь находиться, чтобы понимали – как жить дальше. Товарища Севастьянова я назначаю командиром вашего отряда самообороны и передаю вот это оружие вам, для того чтобы вы сами здесь смотрели за порядком, чтобы вот этот торговый центр, пусть даже брошенный и бесхозный, не просто так разграблялся, а товары в нём справедливо распределялись между вами. Чтобы вы, через свой отряд, сами поддерживали порядок на улицах своего района и могли защищаться от пришлых врагов. Я думаю, вы сами определите кто для вас враг. Ну, а арестованных я передаю тоже вам, чтобы вы выбрали из своего состава народный суд и справедливо определили степень вины каждого и назначили им наказание. Но сразу хочу предупредить – никаких издевательств, пыток над арестованными. Заслуживает смерть – пулю в лоб. Заслуживает другого – значит выпороть прилюдно по голой заднице, вот здесь на площади….
По толпе прокатился одобрительный гул и тут же стих, увидев мою поднятую руку.
– Продолжаю. Но каждый приговор должен быть оформлен и подписан, вот этими народными судьями, которые будут нести ответственность за неправедный суд. А нет так просто. И через три дня, когда откроем снова Портал для второго этапа эвакуации, сюда пришлю отряд для проверки. И не дай бог, если тут будет несправедливость. С тебя, товарищ Севастьянов, в первую очередь спрошу, и с остальных тоже….
И последнее, что хочется сказать. Я тоже не люблю цыган и считаю их бесполезным народом, присосавшимся к местному населению. И хотя понимаю, что и среди них вполне возможно есть и хорошие люди, но ни один цыган на мою территорию не попадёт. Если как-то кто-то сумеет проскользнуть, вышвырнем безжалостно обратно. И самое последнее – не тяните с решением об эвакуации. Через неделю будет поздно и никто вам больше не поможет. Думайте своими головами и не слушайте слухи….
Все мои слова были встречены одобрительным гулом, особенно когда Севастьянов, грозно встряхнув автоматом веско заявил: – Ну…, за таким начальником можно смело идти….
Закончив этот импровизированный митинг, я отвёл в сторону командира отряда: – Севастьянов, у тебя есть тридцать минут. Сейчас мигом назначай себе пару замов. Разбирайте оружие и загоняйте цыган в любой подвал и сажайте под замок. Мои помогут. Выставляй охрану у торгового центра и как только мы уедем, пошли несколько групп своих людей по домам цыганского посёлка с целью поиска оружия и боеприпасов, но только не для погромов и какой либо экспроприации… И флаг тебе в руки. Сейчас быстро напишут приказ о назначении тебя командиром отряда, который подчиняется лично мне. Всё как положено – с печатью, с моей подписью. Чтоб всё было на законных основаниях. Предупреждаю насчёт местной полиции, не все там продажные…. Договаривайся с ними как хочешь, тряси моим приказом, крутись, но оружие против них не применять. А со своей стороны доведу до местного руководства об вашем отряде, чтобы не было недоразумений. Они всё-таки пока здесь законная власть, а через три дня сюда пришлю свой отряд и если местные менты здесь как-то неправедно или жёстко поступят с вами, мой отряд с ними будет разбираться. Ну и давайте к нам людей выпихивай и сам переходи. Мне такие люди нужны. Да, если перейдёшь к нам – оружие придётся сдать. А теперь ты тут власть и иди рули этой властью….