Проект «Процветание»
Шрифт:
— Говорили, — Лесков взял бокал и наконец отложил ноутбук. — Но ты еще не видела Ивана. Это мой друг, с которым мы вместе росли в детдоме. На его фоне моя категоричность так же незначительна, как муравей на фоне небоскреба.
— Вы так давно общаетесь? — не поверила Оксана. Она вновь устроилась на диване, но в этот раз уже гораздо ближе к Дмитрию.
— Стараемся хотя бы изредка…
— Я не могу похвастаться такой долгой дружбой ни с одной из своих подруг, — усмехнулась Хворостова. — Если быть честной, я вообще не верю в женскую дружбу. Я сталкивалась с тем, что даже сестры друг другу завидуют, не говоря уже
Услышав эти слова, Дима невольно вспомнил Милану и Катю.
— А тебе доводилось оказываться в подобной ситуации? — спросила Оксана, отпив еще немного вина.
— Можно и так сказать. Мне нравилась девушка моего друга, но, к счастью, у нас с ней так ничего и не было.
— К счастью? — удивилась Оксана.
— Да, в таких случаях нужно выбирать дружбу. Жизнь не заканчивается на влюбленности в одного человека. А вот друзья для меня — это уже на всю жизнь.
— Твоим друзьям повезло. И каким образом можно пополнить ряды счастливчиков? — девушка отпила еще немного вина, после чего положила голову Дмитрию на плечо. Лесков на миг замер, удивленный ее поведением, однако в этот раз отстраняться не стал.
— Действительно ли это ряды счастливчиков? — тихо ответил он спустя какое-то время.
— Ну а что насчет женщин? Есть ли среди твоих друзей женщины?
— Нет.
— Нет? Тогда к какой категории ты причислишь меня?
— Насколько мне не изменяет память, ты — моя невеста, — усмехнулся Дмитрий.
— Без кольца, цветов и поцелуев? — фыркнула Оксана. — Даже перед подругами не похвастаться…
— Наш поцелуй не красуется разве только в журнале по садоводству. Цветы вон стоят… Кольцо куплю по возвращению в Москву. Так что будет тебе, чем хвастаться. Главное, сама не воспринимай этот цирк всерьез.
В этот миг Дима снова прервался, почувствовав, как губы девушки коснулись его шеи. Ее рука скользнула по его груди, игриво задевая ногтями верхнюю пуговицу рубашки.
— Оксана, поверь мне, тебе этого не нужно, — спокойно произнес он, желая отстраниться. — Не придумывай себе влюбленность, в которую тебе всего лишь нужно играть.
— А что, если я не играю? — девушка внимательно посмотрела в глаза Дмитрия. — Что, если ты мне действительно нравишься?
С этими словами она прикосновением очертила скулу парня, но в этот миг Лесков мягко перехватил ее руку.
— Значит, тебе придется выбросить эту глупость из своей головы. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше для тебя.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, но, когда Оксана уже собиралась было что-то сказать, она внезапно обратила внимание на то, что говорилось по телевизору. В экстренном выпуске новостей сообщалось, что полчаса назад в собственном автомобиле был застрелен Жак Сорель, главный акционер компании «Lumiere». Для большинства людей этот человек был известен, как отец современного «искусственного интеллекта», но для «процветающих» он был откровенной занозой. Жак
Несколько секунд Оксана молча смотрела в одну точку. Новость настолько потрясла ее, что она забыла о своем разговоре с Дмитрием и сейчас силилась не заплакать. Жак Сорель был близким другом ее отца, и девушка хорошо знала его. Она уважала его, и именно семья Сорель наиболее поддерживала ее после утраты отца.
— Ты знал? — еле слышно спросила она, не глядя на Лескова.
— Нет, — так же тихо ответил Дмитрий. — Но он, к сожалению, будет не единственным.
Девушка стиснула руку в кулак, до боли вонзая ногти в ладонь и тем самым пытаясь отвлечься от той боли, которая сейчас терзала ее сердце.
— Кто следующий?
— Не знаю. Может быть, Константин Милов, может, Герман Шварц, может, Антонио Гонсалес…
— Может, Оксана Хворостова, — договорила за него девушка. — Иными словами, любой, кто хоть раз высказывался против «Процветания».
Оксана посмотрела на Дмитрия сквозь мутную пелену слез, но теперь в ее глазах читалась неприкрытая ярость.
— Они не получат мою компанию! Плевать, если меня убьют. Я не хочу жить в таком мире. Я не хочу жить в ИХ мире!
Она поднялась с дивана и начала мерить шагами комнату.
— Тебе нужно успокоиться, — произнес Лесков, наблюдая за ней.
— Я спокойна, — ответила она. — Пойду покурю. А ты ложись спать или… занимайся своим проектом.
С этими словами Оксана схватила со стола пачку сигарет и вышла на улицу.
Спустя полчаса Лесков начал беспокоиться. Девушка все еще не вернулась. Он вышел из дома, надеясь застать ее сидящей на крыльце. Но нигде на территории сада Хворостовой не оказалось. Тогда Дмитрий отправился к причалу. Почему-то ему казалось, что сейчас ей захочется побыть где-нибудь у воды. И он не ошибся.
Он действительно нашел Оксану на причале. Она сидела на деревянном настиле, обняв руками колени, словно маленькая девочка, которая имела неосторожность потеряться. Дмитрий молча опустился рядом с ней, и девушка поспешно отвернулась, не желая демонстрировать ему свое заплаканное лицо.
— Оксана, — он мягко позвал ее по имени, но девушка продолжала смотреть в сторону. — Я предупреждал тебя, что это может случиться.
— Но ты не пытался помешать… Если бы все объединились, этих ублюдков можно было бы остановить. Почему ты с ними, Дима? Ты же лучше других понимаешь, каково сейчас тем, кто внизу. Хватит уже прятаться!
— Они убьют меня. Ты можешь считать это трусостью, но я не готов умереть непонятно зачем. Моя могила на кладбище ничего не изменит. А мои недолгие выступления в СМИ оборвутся уже спустя несколько часов. Я — пешка, Оксана. В этом-то весь парадокс системы. Для кого-то ты — Барон, а для кого-то марионетка.
— Но ты же что-то сделал с Беридзе? — с этими словами девушка с надеждой посмотрела на своего собеседника.
— Забудь о Беридзе. Единственное, что я могу сейчас сделать, это защитить тебя. Главное, доверься мне и не делай глупостей.