Проект "Вайнах"
Шрифт:
— Хорошо, — пригубив виски, произнес Абу Алмади, — помоги нашим братьям. Заодно выясни, что они задумали…
Набравшая силу весна залила буйным цветом всю Европу, превратив ее в сплошной зеленый ковер. Поздняя весна особенно хороша в Венгрии, растительность по берегам некогда голубого Дуная насыщает воздух пьянящими ароматами.
Вдоль каменной набережной, отгороженной от реки чугунным турникетом, среди толп туристов и отдыхающих медленно прогуливались двое мужчин в дорогих костюмах, они были похожи как братья.
Несмотря на внешнее сходство, мужчины не были ни братьями, ни даже земляками. Руслан Курбаев знал Ежефа Сендера со времени службы в составе особого отдела Южной группы войск Советской армии, расквартированной в Венгрии. Тогда союзники по Варшавскому Договору стали получать от „старшего брата“ новую технику, поступали самые современные танки, броневики, артиллерийские системы. Пилоты получили новейший истребитель „МиГ-29“.
Военные разведки НАТО интенсивно искали подходы к этим чудо-самолетам. Объектом их обработки стал командир первой эскадрильи „двадцать девятых“ Ежеф Сендер. Но недавний выпускник академии имени Гагарина летчик-снайпер и член коммунистической партии Венгрии подполковник Сендер, которого в будущем ждала великолепная карьера, не решился пойти на предательство, а доложил по команде. Советская контрразведка приняла вызов, начав сложнейшую игру с соперничающей разведкой, где ключевой фигурой был венгерский летчик. Руководил этой операцией Руслан Курбаев.
После нескольких месяцев оперативных игр КГБ раскрыл в Венгрии разведсеть НАТО и выявил резидента. Руслана забрали на повышение в Москву, а Ежеф остался в Венгрии…
Через четыре года Варшавский Договор перестал существовать, Венгрия настойчиво добивалась вступления в НАТО, готовая предоставить свои военные базы в распоряжение блока.
— Все же удивительно, одного из лучших пилотов выперли из армии, — поправляя плащ, произнес Курбаев.
— Ничего удивительного — бывший коммунист, к тому же имел дело с КГБ, кому такой нужен, — усмехнулся венгр, он говорил на хорошем русском языке с легким акцентом. — Меня уволили одним из первых, начальство очень хотело выслужиться перед новыми хозяевами. Но и сами долго не удержались, тоже подмоченная репутация.
Мужчины остановились возле открытого кафе на набережной, венгр жестом пригласил присесть. Едва они присели за свободный столик, сразу же появился гарсон. Поставив на столик пепельницу и приняв заказ на два кофе по-турецки, удалился.
— И как ты после этого устроился? — спросил Курбаев, закуривая.
— Устроился нормально, работаю в одной чартерной компании вторым пилотом. Капитала эта работа не даст нажить, но можно неплохо существовать.
Появившийся гарсон поставил перед ними белые фарфоровые чашки с темным ароматным напитком и молча удалился.
— Значит, все равно летаешь? — спросил Руслан, стряхивая пепел с сигареты.
— Какое там летаешь, — пожал плечами венгр. — Воздушные перевозки. Взлет, посадка и опять взлет, посадка. Одним словом, воздушный извозчик.
— Не тянет на истребитель? Хотя ты, наверное, уже все забыл, времени сколько прошло.
— А вот тут, Руслан, ты ошибаешься, — Ежеф взял со столика чашку и поднес ко рту. — Я и сейчас могу управлять „МиГом“ не хуже, чем пять лет назад, а может, и лучше.
— Да? — Курбаев удивленно поднял брови.
— Когда из Венгрии уходила Советская армия, я купил у одного майора тренажер управления „МиГом“, поставил его в сарае и все свободное время развлекаюсь полетами на земле. Жена уговаривает сделать из него аттракцион для детишек, но я не соглашаюсь.
— Значит, говоришь, капитала не нажил? — задумчиво спросил Руслан. Он затушил сигарету, но к кофе так и не притронулся.
— Жизнь теперь очень дорогая, не до сбережений.
— А что бы ты, Ежи, сказал о миллионе долларов? Все равно, наличными или чеком на любой банк.
Сендер отложил чашку, внимательно посмотрел на собеседника. Они были достаточно серьезными людьми, чтобы шутить такими вещами. Потом улыбнулся и весело сказал:
— За такие деньги я запросто могу слетать и разбомбить Вашингтон. Но только один раз.
— А Москву?
— Москву? — переспросил бывший летчик-снайпер. Он еще раз взглянул в лицо собеседника, теперь уже находя в нем восточные черты, вспомнил репортажи из Чечни в программе новостей, и ему все стало ясно. — За такие деньги можно и Москву, — наконец произнес Сендер, — только деньги вперед. Мне нужен „МИГ-29“ и подробный план моей эвакуации из России.
— Насчет денег я все сказал, твой выбор, как их получить. Истребитель ты тоже получишь. Ну а выход из игры, когда все будет сделано, мы можем обсудить с тобой. Ты ведь не захочешь, чтоб твое имя фигурировало во всей этой истории.
— Правильно, — кивнул венгр.
Сейчас он понял, что надо продумать не только выезд из России, но и въезд в нее, чтобы никто и никогда не узнал, что это его работа. Иметь врагом целое государство — слишком опасно.
— Ну, если все так, как ты говоришь, Руслан, — наконец произнес Ежеф, — то я согласен. Теперь давай обговорим более подробно условия будущей операции…
Во второй половине дня вокруг покосившегося здания станции толпилось непривычно много людей, и все они были приезжими. Добирались до Кузино кто на электричках, кто в маршрутных автобусах или на попутках.
Сидя на скамейке в зале ожидания, Сергей уже в сотый раз изучил расписание пригородных поездов, выкурил полпачки сигарет. То и дело поглядывая на циферблат часов, отсчитывал время до начала операции. Наконец часовая и минутная стрелки сошлись в заданных точках — как говорят военные, „время Ч“, начало операции.
— Щегол, — обратился Луницкий к своему ординарцу, — пойдем получим груз.
Вслед за ними из зала ожидания стали выходить крепкие парни спортивного типа. Будто прогуливаясь, они не спеша направлялись к пакгаузу багажного отделения. В „багажнике“, кроме трех пьяниц рабочих, никого не оказалось; сидя за столом, оклеенным газетами, они „причащались“ красным вином.
— Нам бы получить груз, — проговорил Сергей, осматривая багажное отделение. Территория была ограждена высоким двухметровым забором, здесь могло разместиться несколько сот бойцов, не только команда Луницкого.