Проект Ворожея
Шрифт:
Ой, вы посмотрите, что за тон и какие мы все из себя вежливые. С чего бы это вдруг?
– Сложно делать какие-то выводы за столь короткий срок, – ее ответ казался доброжелательным, но на самом деле был, скорее уж, безразличным. – Но мне нравится, что Антон максимально быстро старается ввести меня в курс дела.
Типа, подколола? И надо же, вот я и Антон оказывается?
– Ну, я же понимаю, как мне повезло заполучить такую помощницу, как ты, Влада, – нахально поддержал ее тон.
– А вы уже, смотрю, на «ты»? – Серега выглядел так, словно ему на любимую мозоль наступили. Ожидал, что я буду ходить недовольный всем миром, а вы будете являться и глумиться над моим невезением? А вот хрен вам!
– А чего затягивать-то? – оскалился, изображая гостеприимного хозяина и припоминая его улыбку от уха до уха утром, от которой сейчас почему-то не осталось и следа. – Так что, по чаю? Влада, тебе какой?
– Да ты знаешь, у меня дела, так что, может, вечером увидимся? – пробормотал Серега, теперь уже совершенно бесцеремонно рассматривая с головы до ног Владиславу так пристально, будто вообще впервые женщину увидел, и меня это снова раздражало. Он что, надеется у нее третий глаз засечь или пальцы считает, нет ли лишних? – Как ты по поводу пива?
Очень смешно, тем более что его женушка этого терпеть не может, и совместные посиделки случаются у нас с ним еще реже, чем мои мифические выходные.
– Ага, этим вечером или тем, когда у тебя окошко вдруг образуется, – не стесняясь, подколол я.
– А вы, госпожа Владислава, как насчет пойти после работы в бар и познакомиться поближе с теми, с кем предстоит работать? – неожиданно переключился он на женщину и снова сушил зубы в широчайшей улыбке. Мля, да что ж ты так стараешься-то, болезный?
Серега стрелял на меня глазами, и я тут же все прочитал в них. Так вот оно зачем и сам визит. Ясно, задумали нечто вроде вписки.
– Она будет работать со мной, так на какой ей пить с вами? – недовольно возразил я раньше, чем решил не вмешиваться.
Новый взгляд, уже откровенно вынуждающий поддержать его, и я понял, что, очевидно, замыслили они не просто вписку, а что-то не совсем хорошее. Наверняка решили так помочь выжить дамочку из нашего отдела. В принципе, я только за то, чтобы от нее избавиться, но поежился, памятуя, каким жестоким розыгрышам подвергался вначале, и это при том, что меня приняли вполне благосклонно. А что же богатое воображение моих коллег может родить в попытке по-настоящему обидеть и задеть? С одной стороны, не пофиг ли мне, а с другой, как-то это хреново и причиняет мне внутренний дискомфорт. Нет, я как-нибудь уж сам с ней разберусь, без их креативной помощи. Уверен, что она и так по работе достаточно облажается, а упаивать и потом выставлять в неприглядном свете, забавляясь от души, это аттракционы чисто для нас, толстокожих мужиков.
– Не думаю, что у Влады будет время на хождение по барам, Серега. Ей еще нужно в дела вникнуть, и как можно быстрее, – Серега нахмурился, намекая, что я дебил и все испортил, но я покачал головой и кивнул ему на выход.
– Антон прав, – поддержала меня госпожа экстрасенс. – У меня не будет времени, и к тому же я совсем не тот человек, с кем вам будет хоть сколько-нибудь интересно.
Серега попрощался и на выходе помахал мне рукой, прося выйти.
Мы отошли от дверей кабинета, и он резко развернулся, глядя на меня почти зло.
– Ты что, совсем тупой, Чудо? – прошипел он. – Мы с мужиками уже придумали, как ее сбагрить по-быстрому за несоответствующее поведение, а ты, придурок, тормозишь!
– Он решил ее сначала поиметь, а потом уже спровадить, – вякнул неожиданно появившийся из-за спины Володька Палкин. – Че, Чудо, ты у нас настолько всеядный, что даже на таких убогих ведешься, или сильно захотелось разнообразия в постели? Будете этот… тантрический секс практиковать? Или еще какую-нибудь мистическо-извращенскую херню?
Он говорил достаточно громко, чтобы его можно было услышать не только в моем кабинете, но и на втором этаже, и потом оглушительно заржал, явно восхищенный собственным охеренным остроумием.
Терпеть не могу этого быдловатого идиота. С его интеллектом и скотскими манерами ему не в органах работать, а с гопниками по подворотням отираться. Мы, конечно, все тут не образец для подражания с холодной головой и горячим сердцем, да и руки не всегда чистыми сохранить удается, но вот почему держат еще таких, как он, честно не понимаю.
– Я, Палкин, не всеядный, а справедливый, и почти все женщины для меня одинаково прекрасны, – закипел моментально, да так, что сдерживаться уже было не вариант. – А всеядный у нас ты, учитывая, что вечерами шлюх с улиц тащишь к себе в кабинет под видом задержания и трахаешь их там. И еще к тому же жалкий, потому что соглашаются они дать, только если ты их шантажируешь. Брезгуют, плюются потом, но соглашаются!
Володька сделал пару шагов, набычиваясь и краснея почти мгновенно.
– Да я тебя, суку… – зарычал он, но натолкнулся на мой прямой взгляд, умоляющий только дать повод, и осекся.
– Эй, мужики, вы охренели, что ли? – встал между нами Серега. – Мы на работе, мать вашу. Хотите оба схлопотать от шефа?
– Это он охренел, – огрызнулся Палкин, но отступил. – Возомнил о себе… Гений сыска, мля, лучший оперативник и жеребец долбаный. Урод! Это бабы от тебя в восторге, Чудо ты гребаное, а мужики, знаешь ли, навалять могут и твою корону на жопу натянуть!
– Мужики-то, может, и могут. А вот единственный способ, каким ты мне можешь навалять, – это собрать толпу таких же одноклеточных гопников-неудачников, как сам, или в темном переулке исподтишка кирпичом по башке шарахнуть, а потом попинать и свалить, пока не очнусь! – презрительно ответил я, и Палкин ретировался, предварительно смело послав меня издали.
– Слышь, Тоха, ты чего вообще? Озверел? – шокированно посмотрел на меня Серега. – Ты на черта с ним цепляешься? Зачем тебе эта гнида сдалась?
– Ни за чем, – отмахнулся я. – Пусть за языком следит!
– Да с каких пор ты на это внимание обращаешь? Что происходит-то? На меня рычал, на него бросился. Тебе, может, персенчика попить?
– Я и коньяком обойдусь, – хмуро ответил я, уже и сам не очень понимая, чего так вдруг завелся.
– Может, тебе в отпуск пора?
– Ничего мне не пора! Просто бесит… все. Еще и в деле третий труп, и ни одной подвижки! – признался я честно.