Профессионал
Шрифт:
Его брови сошлись.
Всё началось не с секса.
Не понимаю.
Он выдохнул.
Раньше у меня всегда были братья, но в Санкт-Петербурге никого рядом не было. Хоть я и познакомился с другими ребятами, близости с ними я не ощущал. Не с моим прошлым. И всё равно я не хотел быть один. Даже в том возрасте, я решил, что мне нужна жена - та, кто будет мне принадлежать.
Я попыталась представить юного Севастьяна, обдумывающего вопросы брака. Даже спустя столько лет он так и не женился. Он хочет жениться на тебе, Нэт...
Мой возраст позволял
– Он умолк.
Расскажи.
Нехотя он продолжил:
Там была одна проститутка, за которой подглядывали все мальчишки. Я видел, что она симулировала страсть для своих клиентов, притворно вскрикивая - лишь бы заработать хоть что-то за ночь.
Я съежилась при мысли обо всех вещах, которые он узрел во время жизни на улице.
Как-то раз к ней пришёл один мужчина, он трогал её так, как я никогда раньше не видел - властно, даже жестоко. Он высек её, заставив опереться ладонями о стену. Я не мог поверить в то, что он её бил. Я почти готов был его убить за то, что он поднял руку на кого-то гораздо слабее его. Я направился было к нему, но потом всмотрелся в её лицо - по-настоящему всмотрелся. Её глаза остекленели, она никак не могла перевести дух.
– Взгляд Севастьян метнулся ко мне - чтобы убедиться, что я по-прежнему с ним?
– потом он вновь посмотрел в сторону.
– Она была... словно в раю.
Продолжай.
После того, как этот мужчина, наконец, её трахнул, эта обессиленная женщина перед ним просто растаяла. В тот момент она бы что угодно сделала, лишь бы получить ещё. Она принадлежала ему абсолютно, - Севастьян повернулся ко мне, удерживая мой взгляд, словно нуждаясь в моём абсолютном понимании.
– Он давал ей что-то такое, что не мог дать никто другой. И я понял, что если научусь, как делать то, что делал он, то смогу также управлять женщиной. Она передо мной растает. Меня волновал не сам акт, а, скорее, следующий за ним результат.
Я и раньше подозревала, что отклонения в этом мужчине были больше связаны с женским удовольствием, нежели с его собственным. Теперь же я поняла, что в его памяти навсегда остался тот день, когда он впервые увидел, как высоко может вознестись женщина.
А потом?
Как я уже говорил, это всегда было похоже на практику. Встретив тебя, я понял, почему. Но с тобой мои желания усилились, я испугался, что боль меня привлекает в каком-то другом смысле. Может быть, потому, что я сам вытерпел так много боли. Может быть, потому, что я хотел контролировать её, как и спиртное, ограничивая каждую дозу. Я приходил в ужас от мысли, что могу тебя отпугнуть - или потерять контроль и как-то тебе навредить.
Но я давила на него всё время. Я сильно об этом пожалела.
Значит, я подталкивала тебя к тому, что тебя тяготило.
Он решительно покачал головой.
Когда эти желания возникают у такой, как ты... то, что я с тобой делал, я не воспринимал, как нечто грязное. Ты делала это... чистым. Оказавшись в том клубе, я тоже почувствовал
Наверное, ему показалось, что он меня не убедил, поэтому он добавил:
Я оказался прав. В ту ночь в клубе ты выглядела так, словно оказалась в раю, и я знал, что ты - моя.
Я вспомнила, как блестели его глаза, когда он прижимался лбом к моему плечу. Он сказал, что я создана для него.
По дороге домой ты вцепилась в мои волосы своими маленькими пальчиками и дрожала, прижавшись ко мне. Ты вздохнула так, словно любила меня.
– Он впился в меня взглядом.
– Ради этого я пойду на всё.
Увидев, что может сделать с женщиной страсть к боли, он запомнил это чувство. Этот мужчина лишь желал свести меня с ума, подняв к новым высотам.
А значит, я не сделала ему больно!
И он действительно со мной общался.
Правда, когда я почти уверилась, что мы с этим справимся, его взгляд вдруг помрачнел.
Но ты ведь была не моей, да?
Была. И есть!
– я раздражённо фыркнула.
– Ты представляешь, каково это - любить каждую твою грань, которую ты позволяешь мне видеть - даже понимая, что больше ты не покажешь мне ничего?
Любить?
– Его кадык дёрнулся.
Да, Севастьян. Я готова работать над нашими отношениями, если ты тоже готов. Если ты и дальше будешь со мной говорить, то, полагаю, мы справимся с чем угодно.
Он подозрительно на меня посмотрел, словно не в силах понять такой поворот событий.
Ты даёшь мне ещё один шанс?
Если и ты дашь мне ещё один. Как ты и сказал, я должна научиться терпению.
Он придвинулся ближе.
Я знаю, что не такой, как надо. Но если поможешь мне, я смогу стать лучше. Я хочу этого. Натали, пойми: я... прошу.
Я уже тянулась к нему. Когда он усадил меня верхом на колени, я обняла его за шею.
Его тело, прижатое к моему, содрогнулось, будто сбросив с себя тяжёлый груз - словно какой-то перетруженный мускул наконец-то расслабился.
Я прошептала:
Ты меня впустил.
– Он смог только кивнуть.
Пожалуйста, не закрывайся от меня снова. Пока ты будешь со мной говорить, я никогда от тебя не уйду.
Я сделаю все, что нужно.
Казалось, он держал меня так несколько часов.
Севастьян, что будет дальше?
Голосом хриплым от волнения, он сказал:
Дальше мы вернёмся домой.
Эпилог
Москва-река уже почти замёрзла.
Из павильона я наблюдала за выдрами, которые резвились на островках льда. Я увидела горностая, несколько зайцев и полярную сову. Все они прекрасно существовали при такой вот температуре воздуха - промозглая сырость здесь кусалась даже сильнее, чем в Небраске.
Павильон был одним из моих любимых мест в усадьбе. Я приходила сюда всегда,
когда Севастьян работал.
Вся Берёзка уже была покрыта девственно чистым снегом. И это помогало мне забыть смертельную схватку у лодочного домика и войну за власть, разразившуюся на этой земле.