Профессия: режиссер
Шрифт:
У Натальи Петровны много раз меняется настроение. В какую сторону? Из-за чего?
Для меня более всего интересна в пьесе загадка, которую нужно разгадать. Она меня тянет, я хватаюсь за книгу каждую секунду. Свой разбор мне хочется скорее осуществить с актерами. А затем, когда готов спектакль, — теряю интерес. Дальше начинается творчество актеров — в чем оно?
В чем суть первого акта? Зигзаги настроения? Наталья
Параллельно идет азартная карточная игра стариков.
Когда игра выходит на первый план, Наталья Петровна мрачно молчит, затем снова что-то азартно делает.
…Азартно, с удовольствием разговаривает об учителе. (Тут азарт — форма сокрытия тайны.)
Где Вера? С утра не видела!
Не хочет больше, чтобы Ракитин читал, пускай расскажет что-нибудь.
Энергией она забивает свое волнение.
Через рассказ Ракитина как бы со стороны осознает свое положение. Наивно, как ребенок.
Ракитин что-то говорит о любви. Она даже не понимает, ибо слово любовь к нему не относится.
Занятный у нее характер — резкий, откровенный, взбалмошный, склонный к риску.
Снова на первый план выходит азартная игра в карты. Наталья Петровна мрачно замолкает.
Она требует, чтобы Ракитин рассказал, в чем он видит перемену в ней.
Она снова активна. Покой ей страшен. Она таким образом воюет, протестует против своей беспомощности.
Свое волнение из-за долгого отсутствия Беляева и Верочки вымещает на Ракитине.
Как встретила вошедшего Беляева? Скорее всего, скрытно. Ждала, а встретила не прямо.
К Ракитину: ну, как он вам?
А Ракитин думал о другом. Проницательность, называется!
После того как повидала Беляева и Веру, кажется, сникла. Устала ли? Или успокоилась? Или просто в мыслях о них осталась. В смутной неясности этих мыслей.
Опять картежники!
Пришел Шпигельский. Опять активна с новым человеком — чтобы тот что-нибудь смешное рассказал! Мучительное желание отвлечься.
Картежники тоже слушают то, что Шпигельский рассказывает, а она из всего рассказа только свое вытащила.
Двух любить нельзя.
Доктор все знает и только делает вид, что не понимает причины ее размолвки с Ракитиным? Или нет?
Карточная игра окончена.
Какая она порывистая, плохо собой владеет!..
Мысль о возможном замужестве Веры встретила весело, без подтекста. Мысль о том, что замужество Веры кстати, придет к ней позже.
С
С неким чувством «убийцы».
…Ракитин опять спрашивает, что с ней. Ее новое, мягкое, тихое состояние. Отчего?
А потом опять переход к откровенности. Жажда общения. Сложная женская логика.
Иногда какая-нибудь хорошая идея появляется вдруг, чуть ли не на двадцатой репетиции. Все уже, кажется, отрепетировал, обдумал и вдруг только потом начинаешь понимать, в чем дело.
Я знал, например, что Яго поймает Кассио на выпивке, что Кассио напьется и Отелло за драку отстранит его от должности. Яго знает, что Кассио, напившись, становится сам не свой. Но тут мне пришла в голову такая мысль. С Кассио ведь что-то конкретное случается, когда он напивается. Что именно с Кассио происходит при опьянении? Быть может, будучи очень скромным человеком, таким умным, добрым, нежным, — напившись, он как бы заболевает манией величия. Или же, напротив, зная свою слабость, способность к быстрому опьянению, он, чувствуя первое головокружение, начинает зверски подозревать каждого, что тот смотрит на него как на алкоголика. И тогда, все больше и больше пьянея, он конфликтует со всеми, утверждая, что трезв.
Но, может быть, во время его опьянения проанализировать, что есть опьянение Кассио, раз Яго так уверен, что оно приведет к скандалу. Не играть эту сцену огульно, в общем, мол, опьянел и все, а узнать какую-то тайну, в ней разобраться, найти конец и начало.
…Яго предлагает Кассио выпить. Нужно, кстати, не предлагать, а уже открывать бутылки, подготавливать место, чтобы выпивка стала для Кассио неотвратимой. Кассио должен почувствовать, что отказаться нет сил, раз Яго уже что-то делает. Если тот не успеет все приготовить, то вдруг можно будет еще отказаться. Чуть ли не драка из-за этой бутылки — открыть ее или поставить на место. Но Яго показывает на дверь, за которой якобы ожидают товарищи. И Кассио, имеющий слабость не только к вину, но и к товариществу, уступает.
Появляется, собственно говоря, лишь один Монтано, но Яго уже затянул прекрасную песню, и Кассио, выпив, тоже присоединяется к этому пению. Потому что он не чужд поэзии, как и дружбы, как и вина. Они поют широко, красиво, громко, импровизируя, так что Дездемона и Отелло, еще не успев заснуть, эту песню слышат.
Отелло даже привстал немного — не напились ли соратники?
Эта песня очень нравится Кассио. Он подхватил ее с удовольствием, а когда песня закончилась, сказал задумчиво: «Чудесная песня!»
И тогда Яго с жаром стал рассказывать, что выучил эту песню в Англии, и про англичан стал рассказывать, как они пьют и скоро ли пьянеют. «Датчане, немцы, голландцы — все это ерунда против них», — с азартом рассказывает Яго. Англичане «питьем заморят датчанина и шутя перепьют немца. Они еще раскачиваются, а голландца уже рвет». Конечно же, все от души смеялись этим шуткам. Неплохие шутки, кстати, если представить зрителей «Глобуса», именно англичан, услышавших столь бурную похвалу по своему адресу.