Профи крупного калибра
Шрифт:
Теперь она не знала, как ей называть Льва. С их последней встречи под дулами пистолетов прошли всего сутки, а кажется, что миновала целая жизнь, полная драматизма. И наверное, это так. Теперь ей не нужны никакие доказательства, хотя из вчерашнего дня в сегодняшний робко скользнул ее взгляд, обращенный на Олега Скачкова: «Вот видишь... А ты говорил...» Все доказательства на бледном, измученном лице этого сильного человека, стоящего на пороге комнаты. Ах как ей хотелось, чтобы все эти прогремевшие выстрелы были в ее честь, как салют... Они были, их невозможно забыть, но они оказались иного качества, равно как и она сама
– О господи!.. – не зная куда девать глаза, Грязнова отвернулась. – Только не при мне, ребята, только не при мне. – Она представляла Араба другим, при встрече все же надеялась увидеть «тракторный конденсат» разведчика, но столкнулась с пронзительным, «нержавеющим» взглядом.
Все, что они должны сказать друг другу, обязано выглядеть просто, без сложных излияний, которые могут возникнуть из недомолвок, – так думала Грязнова. Но они не проронили еще ни слова, что вызывало в Людмиле протест. Теперь ей выпала возможность поговорить не только с девочкой, но и с «мальчиком». Если не она, то кто замкнет зубами два оголенных высоковольтных провода? У них, понятное дело, случится контакт, а ее шваркнет током.
«Так, – прикидывала Людмила, – что там у нас имеется попроще?..» Порой скажешь так просто, что другие поймут совсем наоборот. Скажешь, я люблю детей, обвинят в педофилии. Объявишь о своей любви к животным, инкриминируют зоофилию.
А ну их к черту, ломать голову над их проблемами!
– Эй, Лев Платонович! Мой-то убогий жив? Я Людмила Грязнова, следователь. Попала в плен из-за любви к старикам и детям. – Она выразительно оглядела обоих.
Радзянский улыбнулся и только сейчас догадался убрать пистолет. Слова молодой женщины возымели свой эффект. Нужно поскорее убраться отсюда, но так, чтобы не возвращаться уже никогда. Руслана здесь нет, но это не так уж и важно, уже сегодня он найдет то, к чему неизбежно стремится каждый живущий: смерть.
– Нужно уходить, – пропуская женщин вперед, Лев помянул Скачкова: «Олег, Олег... Все же проболтался». У Радзянского не осталось сомнений, что Грязнова знакома с ним заочно. – На некоторое время придется задержаться, мне нужно сделать несколько телефонных звонков. К сожалению, мой сотовый вышел из строя. – Внезапно он остановился. – Лена, а где твой паспорт?
Она пожала плечами:
– Не знаю. Руслан забрал.
– Ладно, обойдемся без него. – Радзянский посмотрел на часы: Руслан по меньшей мере час пробудет у Скачкова. У него осталось всего два человека, но это еще ни о чем не говорит. Как только он вернется домой, все для него станет ясным. Один звонок в ГОВД – и все выезды из города перекроет не только милиция, но и подключится криминал. Одному можно уйти сравнительно легко, а вдвоем с Леной – сложнее. И разделяться нельзя.
Они вышли из комнаты. Возле лестницы лежал труп Ачемеза Бостанова. Спустились вниз, еще один труп, Алексея Чистякова; рядом бегали собаки, к этому времени бросившие мусолить туфли Араба. Дальше настороженных взглядов псов дело не зашло.
– Вас даже собаки не трогают, – заметила Людмила, довольно равнодушно отнесшись к трупам бандитов.
– Просто я им понравился, – с улыбкой ответил Радзянский, обуваясь.
Он провел женщин в комнату Руслана и первый звонок сделал Сергею Юрьевичу Иванову.
Иванов очередного сообщения от Льва Платоновича ждал. Долгая и обстоятельная беседа с Николаем Корзухиным многое поставила на свои места. Неясными оставались лишь отдельные моменты, восполнить которые должен, просто обязан сам Радзянский. Если добровольно не захочет, у Иванова имелось множество способов заставить его.
И Павел Усачев, который продолжил телефонный разговор с Арабом, не сомневался, что положение у Радзянского таково, что ему так или иначе придется просить помощи. Павел выслушал Араба и заверил, что все сделает.
Следующий звонок был в собственный магазин. Сегодня была суббота, а по субботам магазин «Природа» работал до обеда. Леня Коркин – двадцатисемилетний компаньон Радзянского, почти все время проводивший за прилавком, оказался на месте.
«Болото» занимало часть полуподвального помещения шестиэтажного здания на улице Вавилова. Узкие окна были на высоте двух метров и только в торговом зале. Маленький склад и конторка, которую Радзянский громко окрестил кабинетом, вообще не имели окон. Так сложилось по какой-то необъяснимой традиции, что ли, что большинство магазинов типа «Природы» располагались именно в подвалах или полуподвалах.
– Леня, привет! Лев Платонович... Нет, не забыл. Завтра... хотя завтра выходной... в понедельник буду. Вообще-то я приезжаю сегодня, но тебя не застану. Ты сейчас в кабинете? Отлично. Леня, друг, для тебя есть непыльная и хорошо оплачиваемая работенка. Сделай следующее – прямо сейчас. Выверни из люстры...
«Стоп!» – осадил себя Радзянский. То, что казалось реальным до разговора с помощником, во время беседы оказалось неприемлемым. Так часто бывает, главное – вовремя прочувствовать ситуацию и найти достойный выход. И сейчас Лев мысленно продолжил задавать Коркину вопросы и отвечать на них. И чем дальше заходил этот абстрактный разговор, тем отчетливее вырисовывалась угроза – обязательный продукт не до конца продуманных действий.
Нет, нельзя привлекать к этой работе Леню. Скорее всего он выполнит ее, но никуда не деть мелочей, которыми может пренебречь партнер по работе, как невозможно проконтролировать его действия. А на карту поставлена жизнь.
Если не Леня, то кто?
Как назло, другие варианты к спасению на ум не шли, уж больно хорошим виделся этот. В магазине было все, чтобы уйти: необходимые компоненты, старая микроволновая печь, в которой компаньоны частенько разогревали бутерброды, порой готовили пиццу, – там было то, без чего дальнейшие действия виделись пустыми. Да, выбирать не из чего.
Последнее время Араб задействовал в работе немало людей. Умение использовать нужных людей в нужное время и есть искусство. По большому счету, этим определяется классность специалиста.
Кто? Кто может помочь?
Леня все еще на проводе, не кладет трубку. Женщины с возрастающей тревогой наблюдают за изменившимся лицом их спасителя.
Нет, среди знакомых никого не найти по той причине, что их осталось совсем ничего, друзей нет и в помине, последний имел репутацию человека никто и, по определению, канул в никуда. Вначале он виделся врагом, а после разговора с Василием Ефимовичем стал просто жалок. И если невозможно найти нужного человека среди друзей, ищи среди врагов. Лев так и сделал, попросив помощи у Иванова. Но...