Программист Сталина
Шрифт:
Так и вышло. Правда я не предполагала, насколько «иное»… какова будет эта невероятная ситуация, в которую я попала на службе стране, народу и партии!
Как я предположила позже, сделав соответствующие выводы из десятка фраз Рожкова, упоминавшего о своём пребывании на даче товарища Сталина, где, похоже, слова «человека из будущего», которые были сочтены руководителем партии и страны, интересными и полезными для СССР, развернули мою жизнь невероятнее, чем могла думать я, находясь под впечатлением и в огорчении от отчисления из ШОН.
Все воспоминания о том периоде моей жизни чётко делились на время «до» и время «после». Но, в отличие от большинства
Именно тогда я стала работать в новом отделе ГУГБ, организованном для прикрытия главной тайны СССР. Для прикрытия и использования её.
«Чтобы исправить будущее».
Подозреваю, что мои сослуживцы испытывали нечто подобное. По крайней мере, такие же слова я слышала от ставшей для меня не только коллегой, но и, пожалуй, подругой, Светланки.
Ну, насколько ставшей подругой? Настолько, насколько это возможно на нашей службе. Где всегда приходится держать перед глазами обстоятельство - личное уступает тому, «что положено».
Война с Германией Гитлера. Мы все, я имею в виду - наш 8-й отдел, знали о ней. Не предположительно, а точно. Сотни книг с тысячами иллюстрацией на ЭВМ потомка, кое-какие немногочисленные кадры хроники там же открыли нам ужасные цифры. Которые лучше всех слов описывали, как и чем будет платить страна и наши советские люди за Победу в Войне.
Каждый день мы знали о приближавшемся нападении страшного врага. Ужасная ноша, разделенная с нами человеком из будущего.
А ведь он знал намного больше чем мы все, вместе взятые! Я уверена, что даже товарищ Сталин и военные не знали всего, что знал тот, кого отделяли от нас несколько поколений. Они, конечно, придирчиво изучали книги, но… по словам Рожкова, он видел «километры» хроники. Не художественных фильмов о войне, а именно документальные кадры. Из концлагерей, из разрушенных городов СССР, из разрушенного Сталинграда, да и Берлина 45-го, из сожжённых ужасным атомным оружием двух японских городов.
Его слова и рассказы о том, что творили германцы на нашей земле, заставляли стыть кровь в жилах.
В эти моменты я верила ему. И воспринимала все рассказываемое им не так, когда он на ходу поплёвывал, «оттопырив губу» в Советскую власть, в нашу партию, в органы НКВД.
Очень и очень чужой человек. Иногда настоящий, которому веришь полностью и безоглядно. Иногда такой… что лично готова зубами загрызть. И… услышать в пылу спора в ответ процеженное сквозь зубы что-то вроде «фанатик моде детектед» (я быстро стала разбираться во всех его шуточках 21-го века, благо объяснял он их смысл образно и доходчиво), «кто не с нами, тот против нас?» и презрительное и как бы сожалеющее «слова о ценности человеческой жизни, вижу, для вас не катят»
Любимое дело потомка - ставить нас в позу для оправданий. Да, своей неподсудностью и неприкосновенностью он пользовался вовсю.
Иногда ненависть к нему просто зашкаливала. Аж наши мальчики и подруга успокаивали меня.
– Охолонись, Верунчик, пришелец он. Чего возьмёшь с него? Помнишь, как он как-то рассуждал о том, как в совсем далёком будущем трудно будет человечеству с инопланетянами из других звёздных систем понимать друг друга, раз уж, как он рассказал, на Марсе и Венере никто не живёт? Он сам для нас как марсианин, даром что человек, только из другого века.
– говорила мне Светка.
Сейчас смешно, как эту дылду из 2018-го наши мальчики чуть ли не под руки отводили в его кабинет - посиди
Хорошо, что с середины сентября, начиная с академика Иоффе, компания допущенных товарищей из научных кругов, у него в кабинете прописалась. Пару очкариков он «программированию» уже несколько месяцев учит.
– Снова ругались?
– с усмешкой выговаривал постоянно лично контролировавший нас нарком, заметив в очередной раз мою раскрасневшуюся физиономию.
Едва отдел начал работать «вокруг» Рожкова, пошли эти споры. Сколько раз готова была провалиться под землю от стыда за своё поведение перед товарищами Берией и Поташником, начальником нашего отдела! Поначалу было страшно, что накажут из-за этого расфуфыренного и много о себе понимающего фрукта из будущего. И только позже сообразила, что именно такого поведения и ждали от нас. Да и от Рожкова.
Его втягивали в нашу, советскую, жизнь. С каждым днём он всё меньше отделял себя от нас. Похоже, этого и добивался Лаврентий Павлович. Да и, наверное, товарищ Сталин. Которого мы лично увидели только перед Новым, 1941-м годом. Хотя и по весьма приятным обстоятельствам, связанным с тем, что стало известно из будущего.
Нами, ещё до знакомства с потомком, были подписаны личные обязательства по не виданной никем из нас форме - нигде, никогда и никому не разглашать сведений о потомке. Тайна «особой государственной важности».
И позже мы знали наперечёт всех, кто был осведомлён о истинной сути случившегося переноса во времени. В дальнейшем, после увеличения отдела, нам пришлось приглядывать и за этими людьми, получившими доступ к сведениям из «иного будущего».
Вскоре после взаимного представления друг другу Рожкова и большинства из нас (только двое - Миша и Сергей, начали работать с потомком ранее), товарищ Берия серьёзно поговорил с личным составом отдела без пришельца.
– Если возникнет такая ситуация, что Вам придётся отдать свою жизнь ради того, чтобы этот человек жил, то партия, страна и лично товарищ Сталин ждут от вас верного выбора. Его знания спасут множество жизней советских людей. Стране и партии нужны эти сведения и его навыки, до которых мы своих ходом дошли бы только через 78 лет. Общайтесь с ним так, как общались бы со своими товарищами. Что за человек он сам, покажет время. А пока у нас создалось впечатление, что он достаточно искренен. Пусть часто его слова звучат не слишком приятно для СССР и советских людей. Надеюсь, вы все понимаете, что так намного лучше, чем если бы он затаил свою неприязнь и говорил только то, чего от него ждут? Также помните, хоть он и говорит по русски и носит русскую фамилию, и скорее всего, является правнуком кого-то из сейчас живущих, но… он - не гражданин СССР. Его паспорт- липовый по сути своей, прикрытие. Не враг, не друг, но… информатор. Ценнейший информатор. Может стать нашим союзником. Или даже… советским человеком. Но мы не требуем от него подобного. Его лояльности вполне достаточно. Главное, чтобы у него не было причин отвернуться от СССР. Ваша задача - чтобы таких возможностей не возникло. В том числе и быть отвёрнутым… кем-либо от СССР. Как человек он достаточно интересен. Впрочем, вы сами оцените его. Руководство СССР не беспокоят те взгляды, которые он высказывает, товарищ Сталин не возражает, чтобы он излагал их как можно полнее… в пределах вашего отдела. Можете спорить с ним, оставаясь в рамках приличий. Интересен не только итог подобных споров, но и те сведения, которые будут «выплывать» в них, о чём вы все будете периодически докладывать. Чтобы руководство имело как можно более полную картину.