Программист
Шрифт:
– Ты и есть наш новый гость? – глазами изучающего мир стороннего наблюдателя обследовав Стаса с головы до ног, спросила девушка.
– Меня зовут Стас, – не в силах разобраться, что к ней испытывает, представился программист.
– А я – Зара, – открыто, по-мужски, красавица протянула руку. – Младшая дочь Хасана. Папа говорил обо мне?
– Нет.
– Понятно, – Зара посмотрела на парня и улыбнулась: – Ты не знаешь, ни где ты, ни среди кого ты, ни зачем ты здесь.
Она не спрашивала, а констатировала – без эмоций или подтекста.
– Да… – Стас изумился ее проницательности. Он ожидал продолжения, но его не последовало. Зара продолжала сидеть молча и с видом человека, которому просто хорошо от того, что он сидит, от того, что он видит, от того, кто с ним. Все это не вписывалось в привычную для Стаса форму поведения незнакомых людей. Он бы мог еще объяснить такую отрешенность сильной усталостью или опьянением, но Зара выглядела свежей, а ее глаза смотрели осознанно. Она не «отсутствовала», не витала где-то в облаках, а, напротив, «находилась здесь и сейчас» всеми своими мыслями и чувствами.
Молодой экспериментатор не мог долго теряться в догадках: не имея возможности объяснить себе состояние гостьи, он начал нервничать. Последние события сильно расшатали нервную систему Стаса, который и раньше-то не отличался завидным хладнокровием.
– Если не секрет: почему ты ко мне подсела? – спросил он.
– Было интересно, – отозвалась девушка.
– Но ты же ни о чем не спрашиваешь! Интересно: для чего я твоему отцу? Для чего я здесь? Кто я вообще такой?
– Нет, – Зара совершенно бесхитростно посмотрела ему в глаза. И… не собиралась продолжать. Просто «нет» и все!
– Но что-то тебя заинтересовало? – совсем запутался Стас.
– Да.
– Что?
– Ты настолько зациклился на том, кто ты и кем тебе надо быть, – без намека на обиду его тоном, объяснила Зара. – Что мне стало любопытно.
– Но, если тебе любопытно, почему ни о чем не спрашиваешь?! – Стас возмутился, что о нем судят по первому впечатлению, даже не предлагая доказать обратное.
– Не знаю. – Зара честно пожала плечами. – Мне было интересно – я подошла. Не спрашиваю – наверное, узнала, все, что хотела.
Опять пауза там, где, вроде бы, должны были начаться разъяснения. Она сидела рядом со Стасом так, словно они были знакомы много лет, и между ними давным-давно все и обо всем было сказано. С одной стороны молодой человек чувствовал себя нездоровым от того, как складывался их разговор. С другой – рядом с этой необычной особой ему было как-то невыразимо уютно, тепло и спокойно…
– У тебя, наверное, красивая мать? – сопоставив резкие черты лица черного как уголь Хасана с аккуратно очерченными тонкими линиями куда более светлокожей собеседницы, спросил Стас.
– Да, – не собираясь вдаваться в подробности, согласилась с очевидным выводом Зара.
Хасан появился через двое суток. Стаса вызвали на аудиенцию в закрытую для «гостей»
– Почему я три дня бездействовал? – невольно заряжаясь воодушевлением Посвященного, спросил у «хозяина» Стас.
– Чтобы информация улеглась, – объяснил Хасан.
– У меня в голове?
– На земле, на воде, в воздухе. Тебе нужно было расслабиться и перестать пульсировать переменами. Немедленно начав работу, мы увеличили бы амплитуду волны и умножили тревогу противника.
– Понятно… – Стас не понял, но подумал, что Посвященный лучше знает, о чем судит.
– Тебе здесь понравилось? – Хасан внимательно посмотрел на гостя.
– Наверное…
– С Зарой познакомился?
– Да.
Мавр улыбнулся широкой улыбкой действительно любящего отца:
– Хорошо. Она удивительный человек и никогда не откажет в помощи. Но тебе лучше держать дистанцию – Зара всегда получает все, что хочет. Во всяком случае, помни, что, разговаривая с ней, ты рискуешь.
Слова произносились с интонацией доброго совета, без угрозы, но Стас все равно принял их, как предупреждение:
– Да я ничего не думал… – начал он.
– Я не о том. – Хасан улыбнулся еще шире. – Я не за дочь боюсь – ты для нее не опасен. Я говорю о тебе!
– А она для меня опасна?
– В какой-то степени да. Она Посвященная. Не член Совета, но Посвященная. У нас с тобой глаза открылись в сознательном возрасте, а Зара выросла, воспринимая мир таким, каков он есть… Понимаешь? Если начнешь присматриваться и прислушиваться, поневоле поддашься увлечению. А если она захочет чего-то от тебя, ты захочешь того же.
Стасу вновь показалось, что его предостерегают от возможных ухаживаний:
– Да мы всего один раз разговаривали! И, можно сказать, ни о чем!
– Я знаю – я слышал.
– В каком смысле, «слышали»? – не понял молодой человек.
– В прямом! – Хасан постучал пальцем по очкам Стаса. – Забыл? Я ведь смотрю на мир твоими глазами.
– Вы видите ВСЕ, что и я?! – до этого момента молодой человек думал, что за ним лишь МОГЛИ следить, но, разумеется, не делали этого постоянно. – Круглые сутки видите?!
– Нет, конечно. Не круглые и не все. – Хасан подмигнул: – Но, что не вижу, записываю!
– Но я ведь не всегда смотрю на то, что могу показать другим?! В туалете, например?!
– Противно? Но ты же мужчина, Стас? Это война людей выше и сильнее тебя: я веду войну, а ты – только оружие. Мое оружие, мой прицел – мне через него целиться. А увижу ли я что-то лишнее – это моя проблема. Подглядывать за тобой никто не намерен – я уважаю тех, с кем сотрудничаю. Думай так: «стыдиться мне нечего и скрывать тоже; если им любопытно, пусть смотрят». Не сопротивляйся – не трать силы! Ты ведь и раньше жил под колпаком, только не знал, когда за тобой следят, когда нет. Вот и смотри на мир так, словно все осталось как прежде.