Прогрессор поневоле
Шрифт:
Вот, наконец, и новый мир. Мы сразу направились к телеге как только подошли к ней, так сразу начал разгружать моих лошадок, так как было видно, что веревки вдавливают кожу на спине лошадей. Около часа у меня ушло на то, чтобы разгрузить коней. Место в телеге оставалось буквально на пару мешков, но я напомнил себе, что будем еще мы, то есть я и Ликура с малышом, так что грузить больше ничего не буду. Итак, мешки лежат в два ряда. Коней попросил не бросать груз, а мы с Ликурой будем здесь через три дня. После этого я отправился в обратный путь. Солнце садилось, а мне нужно было успеть выйти на дорогу хотя бы в сумерках, а не в полной темноте, поэтому я бросился бегом. Как я ни торопился, а к автобусу опоздал и мне пришлось ждать следующий, а это лишние тридцать минут. Конечно, если бы я раньше стал спускаться с хребта, то мне не пришлось бы в самом конце пути идти почти на ощупь. Меня спасало то, что я иногда видел свет от фар проезжающих по дороге автомобилей. Это хотя бы давало примерное направление. В общем я видел, как уходит автобус, но до него было еще далеко, так что я не стал, сломя голову нестись вперед в полнейшей темноте. Остановка была оборудована скамейкой, так что я сел и вытянул ноги, пусть отдохнут. Так я и просидел все тридцать пять минут в одиночестве, никто больше на остановку не пришел.
Подошедший автобус был почти пустой. Я забрался в него и только тут почувствовал, как устал. Тепло и гул двигателя убаюкивали, так что я слегка задремал. Водитель растолкал меня, когда никого в салоне уже не осталось. Он сделал это как-то буднично, видимо ему часто такие пассажиры попадаются. Я поднялся с сидения и поплелся к выходу постепенно приходя в себя. Еще одно путешествие на автобусе и вот я уже похожу к своему дому. Свет фонарей разрывал
1.25. Глава 25.
* * *
Утром вышли, как только позавтракали. В дорогу, прямо в магазине, загрузили мой запасной рюкзак консервами, кашами быстрого приготовления, а так же сахаром, конфетами и печением. Хлеба взяли четыре булки, так что должно будет хватить на весь переход. Я решил закупить у лесника еще и мешок картошки, уж его-то я смогу и на себе до телеги дотащить. В общем, ближе к десяти утра мы уже стояли на остановке возле моего дома, а в начале одиннадцатого, на конечной остановке автобуса, который увезет нас в горы. Я не хотел нанимать такси. Так мы привлекаем меньше внимания. Подумаешь, двое купили что-то и теперь везут его к себе домой в горы вместе с ребенком. Все, что нужно, не вырастишь возле дома, поэтому кое-кто вынужден закупаться в городе, так что здесь не подкопаешься. Я нетерпеливо поглядывал на часы, но автобус пришел точно по расписанию, минута в минуту. Мы загрузились в автобус, но сели так, чтобы быть поближе к двери. Все-таки рюкзак получился большой и с ним не побегаешь по всему автобусу. Наконец водитель закрыл двери и машина стала набирать скорость. За окном мелькал знакомый пейзаж, сегодня было тепло, так что идти будет хорошо. Чистый воздух, легкий морозец и яркое солнышко. На солнечной стороне снег начнет таять где-то ближе к обеду, мы к этому времени уже будем подходить по дороге к месту перехода. Так мы и добрались до остановки на лесничество. Вышли и стали подниматься в гору. Я специально решил набирать высоту от сюда. Здесь подъем был положе, да и к леснику зайти все равно нужно. Во-первых, предупредить, что все остальное заберем через неделю, в во-вторых, купим у него мешок картошки. Он все равно мотается в город, вот и докупит, если у него начнет картофель заканчиваться. Я нес рюкзак и малыша. Они друг друга уравновешивали, да и для меня это был нормальный вес.
Вскоре показался забор избушки лесника, а по-умному, кордон. Мы подошли к воротам и я позвонил в дверной звонок. За забором послышался лай, но потом умолк, видимо барбос меня почуял. Все же хозяин меня мимо него несколько раз водил. Так что я теперь свой. Наш малыш, как только услышал собачий лай, так сразу стал как-то меньше росточком. Теперь его из одеяльца и не видно было. Наконец к воротам подошла жена лесника. Я поздоровался и поинтересовался, дома ли хозяин. Оказалось, что уехал на соседний кордон, я описал ситуацию и спросил, сможет ли она продать нам мешок картошки, нам очень нужно. Можно даже проросшей. При слове проросшей, жена лесника изменилась в лице и сказала, что у нее проросла часть картошки, когда была оттепель, так что она готова мне ее продать. Цена была названа и я заплатил не торгуясь. Потом предупредил хозяйку, что остальной свой инструмент заберу через неделю, так как раньше с нашей точки спуститься не получится, но я рассчитаюсь инструментом или деньгами, так что пусть хозяин не волнуется. Забирать товар буду так же как и в прошлый раз. Хозяйка пообещала передать мужу мои слова, но меня успокоила, что сарай сейчас все равно простаивает, так что и мне хорошо и им подспорье. Потом позвала меня за картошкой. Ликура побоялась входить во двор из-за собаки. У них таких животных не было, а ее зубы и воинственный вид ясно говорили, что это хищник. Насыпать мешок картошки было минутным делом, так что через десять минут я выходил из ворот дома лесника, и мы направились по дорожке в сторону перехода. Сейчас Ликура несла ребенка, но здесь не было больших и крутых подъемов, дорога плавно поднималась в гору, так что через сорок минут мы подошли к месту перехода. Я связал нас с Ликурой страховочной веревкой, что была в рюкзаке и мы вошли в переход. Еще минут двадцать и вот мы в родном мире Ликуры. Все забываю спросить, как он называется.
Ликура как будто помолодела лет на двадцать, а может так оно и было, ведь магический фон всегда поддерживает мага, да и я себя здесь чувствовал гораздо лучше, чем дома. Хотя, ведь я тоже, по словам Ликуры, маг. Ну не маг, а ученик мага, но все равно, индивидуум, наделенный магической силой. Теперь бы только до замка добраться, да сделать вторую ходку за инструментом и можно будет расслабиться. Пока все эти мысли проносились у меня в голове, к нам подбежали наши кони. Ликура так была рада, что потрепала их по загривкам, чего раньше никогда не делала. Похоже я на нее плохо влияю. Хи-Хи. Я тоже подошел к лошадям и принялся их поглаживать и расчесывать гривы руками. Лошадки, отталкивая друг друга подставляли мне свои морды. Наконец обнимашки были закончены и мы стали впрягать лошадей в телегу. По обоюдному согласию, я закопал в приметном месте наше золото и деньги, уложенные в толстый полиэтилен. При необходимости любой из нас мог воспользоваться этим кладом. Все было готово и мы, усевшись на маленьком пятачке в телеге, тронулись в обратный путь.
Судя по местному солнцу, была первая половина дня. Мы ехали гораздо быстрее, чем в первый раз, когда везли раненых, так что ночевали на старом месте. Распрягли коней и отправили их охотится, а сами тоже стали готовиться к ужину. На этот раз я вытащил из рюкзака маленькую походную газовую плитку. На нее я поставил небольшую кастрюльку с водой, которую мы набрали по дороге. Кастрюлька имела тефлоновое покрытие, что облегчало процесс приготовления в ней пищи. Я открыл газ в баллончике и нажал на кнопку поджига, огонь под кастрюлькой загореля с характерным гудением. Вскрыв два пакета с кашей быстрого приготовления я высыпал их в две походных миски. Как только вода закипела, я разлил ее по мискам с сухой кашей. Через пару минут над поляной ароматно пахло уже готовой вкусной кашей. В остатки воды высыпал немного заварки и закрыл крышкой. Пока ели кашу, чай заварился и мы, отставив пустые миски, разлили чай по двум бокалам с поворотными крышками. Это было удобно, так как чай долго не остывал, а отпив из кружки, поворотом крышки можно было прикрыть кружку полностью и даже если бы она упала на бок, то чай бы не разлился. Мы посидели еще немного и принялись готовиться ко сну. Ликура ушла кормить малыша, а я отправился к лошадкам. Отыскав в телеге их любимый гребень, я стал расчесывать им гривы. Лошади от этого действия млели. Было видно, что они испытывают истинное наслаждение. Мне было не трудно, и я расчесал их всех, а потом отправился спать. В этот раз костер мы зажигать не стали, а если будет что-то происходить, то у меня под рукой был сильный фонарь.
Но ничего этого не понадобилось, ночь прошла спокойно и утром мы тронулись дальше. Вокруг нас простиралась степь с небольшими островками маленьких рощ. Ветра почти не было, так что ни пыли, ни каких-то других неудобств наше путешествие нам не доставляло.
1.26. Глава 26.
* * *
Дни были похожи один на другой. Мы ехали, на много опережая наш прошлый график передвижения по этой лесостепи. Теперь мы не останавливались на обед, а кушали его прямо на ходу. Моя плитка вызывала восторг Ликуры. Конечно будешь радоваться, когда не надо собирать хворост, потом разжигать костер. Вешать на него котелок на распорках и помешивать варево обжигаясь об огонь. После еды нужно было хорошо вымыть котелок и почистить его с песком, чтобы не запачкать все вокруг сажей с его боков. Сейчас все эти проблемы исчезли и мы делали остановки только чтобы сменить лошадей и самим сбегать в кусты или просто размяться. Вот в конце третьего дня Ликура вечером и предложила попытаться воздействовать на опухоль малыша. По ее словам, в этом месте было разлито много магической силы, так что место было идеальным в этом отношении. Я только кивнул головой. Во всем, что касалось магии я доверял Ликуре безоговорочно. Мы удобно устроились на травке в небольшой рощице. Решили сделать так, сначала я сканирую малыша и ничего не говоря предоставляю сделать это и Ликуре. Потом мы обсуждаем то, что увидели. Если все то, что мы обнаружим можно будет магически удалить, то мы приступаем к лечению, если нет, то оставляем это для земных врачей. Как и договаривались, первым к сканированию приступил я. Опять небольшая задержка, а потом образ подкожных тканей и костей прыжком раскрылся и я увидел то место, что нас интересовало. Опухоль была с небольшими отростками, которые прорастали прямо в соседние ткани. Вот такой отросток и передавил место соединения глазных нервов. Этот отросток можно было убрать, но это не решало всю проблему. Ну, будет ребенок видеть, но опухоль то останется, значит нужно каким-то образом убить опухоль. Если она исчезнет, то и отростки съежатся и перестанут активно давить на глазные нервы. Может и еще что-то передавлено разросшийся опухолью, так трудно угадать, куда еще проросли отростки опухоли. Я вышел из состояния глубокого сканирования и предоставил свое место Ликуре. Она тоже вошла в какое-то, доступное только ей состояние и застыла. Прошло наверное около двадцати минут, прежде чем она, как и я выпрямила спину и устало откинулась назад. Я вопросительно взглянул на Ликуру. Она честно призналась, что смогла различить самый ближний край опухоли. Она такая же, как и на том рисунке, что давал нам врач. Но глубже она не смогла погрузиться. Ей это не под силу. Тогда я начал рассказывать, что разглядел сам. Описал место, где опухоль пережимает глазные нервы. Показал ей это на рисунке. Ликура тут же ухватилась за эту ниточку и стала меня уговаривать, чтобы я освободил нервы, тогда ребенок будет видеть. Я отрицательно покачал головой. Стал ей объяснять, что в нашем мире делают что-то подобное. Разрезают тело человека и вырезают опухоль, но очень часто, после такого лечения, опухоль опять появляется, иногда и не одна. Мне бы хотелось убить опухоль, а уже потом освобождать зажатые нервы. И вся проблема в том, что я не знаю, как ее убить. Тут Ликура задумалась, а потом высказалась в том плане, что наверное я прав, так как мы вылечим следствие, а не причину. Ее учитель, когда она только начала обучаться у него, однажды был вызван к богатому купцу. Тот подвергся нападению болотного рейга. Тот проник под кожу и длинным жгутом впился в печень купца. Многие маги пытались лечить такие укусы, но их пациенты всегда погибали. В книгах рекомендовалось отрезать усик, чтобы не давать рейгу питаться человеком. Но ее учитель, который сам несколько раз лечил такие укусы рассказывал, что когда ты отрезаешь усик, то из рейга вырастают уже два усика, причем в разные стороны. Если отрезать и эти два, то усиков будет уже четыре. Если срезать четыре, то их станет шестнадцать. Геометрическая прогрессия прошептал я Ликуре. Та непонимающе пожала плечами и продолжила, оказалось, что ее учитель отказался от того, что рекомендовали лекарские магические книги и пошел своим путем. Он замораживал рейга, а потом резко вырывал его из тела человека, так как рейг очень быстро начинал возвращать свою нормальную температуру и у лекаря на все, про все, оставалось времени не более трех ударов сердца. Рана была глубокая и всегда рваная. Очень долго не заживала, но человек оставался жить. Но это нам не подойдет, так как опухоль находится в голове, и ее так просто не выдернешь. Я же, наоборот, ухватился за эту идею, только немного иначе.
– Ликура, ты молодец, это почти то, что нужно. Просто я читал, что с некоторыми подобными заболеваниями наши врачи пробовали справляться нагревая этот участок или наоборот, охлаждая. Нагревать я боюсь, так как не знаю, при какой температуре может начаться разрушение белка. По идее чуть больше сорока градусов по Цельсию, но у нас нет термометра, да и не поместим мы его туда, даже если бы и был, а вот заморозка мне нравится больше. Мы локально заморозим опухоль и подождем реакции самой опухоли и организма. Если все станет восстанавливаться, то сколько на это уйдет времени мы не знаем. Если этот процесс будет длительным, то тогда мы сможем работать с ней, как с куском стрелы. Мы начнем просто рвать ее по кускам и выводить наружу. Через небольшое отверстие. Но может случиться и такое, что опухоль начнет рассасываться, тогда мы не будем мешать этому процессу и дождемся его окончания. После такого лечения нужно будет раз в год обязательно сканировать все тело малыша, чтобы обнаружить появление новой опухоли, если такая возникнет. Теперь возникает другая проблема, я могу видеть опухоль всю, но я не умею замораживать ткани.
Ликура задумалась на мгновение, а потом произнесла, что она с радостью бы научила меня такому, но ее учитель заставил свою ученицу поклясться своей жизнью, что она не научит ни одного из их магов этому заклинанию, потому что маг, владеющий такими знаниями может убивать на расстоянии. Я задумался так и так прокручивая последнюю фразу Ликуры. Получалось, что мне она может доверить такие знания, так как я не их маг. Я еще раз попросил Ликуру дословно произнести то, что сказал ее учитель и как она поклялась. Когда Ликура все проговорила, то стало понятно, что смысл услышанного мною не изменился, а значит, я мог получить такие знания из рук Ликуры, о чем ей и сказал. Она задумалась, а потом ее лицо просияло. Она потерла руки так, как это делают маленькие дети, когда хотят сделать что-то, что им запрещено. Она прошептала, что даже если она умрет, то таким образом даст шанс своему ребенку жить и видеть. Я успокоил ее, так как клятва все очень четко описывала, и мы ее никак не нарушаем. Ликура встала и пошла в глубь рощи. Вскоре она вернулась оттуда, неся в руке небольшое животное похожее на сурка или хомяка. Миг, и она погрузила его в сон. Затем, сделав небольшое движение рукой, губами что-то прошептала и по пузу животного стала проступать изморозь. Затем она опять проделала похожее движение и опять шепот. На моих глазах изморозь пропала, а зверек вскочил, что-то застрекотал и бросился под защиту деревьев. Улыбка не сходила с лица Ликуры, думаю, что она была рада тому, что не забыла того, что вложил ей учитель. Она положила мне руки на голову и принялась вкладывать запретные знания в меня, как и в начале моей карьеры ученика мага. Когда кошмар, раздирающий мой мозг прошел, то я хриплым голосом поинтересовался у колдуньи, когда и мне произносить клятву, но та успокоила меня и призналась, что по сравнению с их магами, я сущий ангел, так что сам буду знать, кому можно доверить опасные знания, а кому нет.
1.27. Глава 27.
* * *
Все, что говорила мне Ликура, я воспринимал, как будто это говорилось другому человеку. Я не представлял себя в роли лекаря для такой крохи, поэтому попросил Ликуру начать самой, я покажу ей место, расскажу, на какой глубине от края головы нужно развернуть заклинание, и буду следить, как протекает процесс. Ликура стала возмущаться, что силы у меня больше, а значит, я смогу лучше воздействовать на опухоль. Однако, я наоборот, убедил ее, что она не сможет причинить вред, так как при максимальном воздействии, подопытное животное все равно осталось живым, я же могу не сдержаться, и тогда последствия будут необратимыми. Если понадобиться, то я подключусь, но мне кажется, что у нас все получится, опухоль надо только подтолкнуть к рассасыванию, а дальше организма ребенка справится и сам. Ликура еще немного поупиралась, а потом, признав мою правоту, сдалась. Решили начать лечение, когда малыш уснет. Пока было время, то мы хорошо поели, чтобы хватило сил. По очереди отлучились за ближайшие кусты. В общем, мы были полностью готовы, когда ребенок тихо засопел. Я осмотрел его и убедился, что все складывается удачно. Ребенка даже не надо будет поворачивать, так как из такого положения доступ к опухоли наиболее подходящий. Я заставил свое сознание проникнуть под черепную коробку малыша. Раньше я такого не делал, проникал только через мягкие ткани, через кость как-то не довелось, может быть в прошлый раз именно из-за этого я не смог пробиться сквозь ауру и кости черепа. Я сделал попытку проникновения, и мне это удалось. Опухоль была как на ладони, она и была размером с грецкий орех, может чуть больше. Я стал проводить замеры, на какую глубину следует направить заклинание перед тем, как активировать его. Для этой цели я использовал травинки, которые обломил, изготовив, таким образом, своеобразное лекало. Одна показывала расстояние от отверстия ушной раковины, а точнее, от козелка, до того места, где нужно будет погрузить заклинание на глубину второй травинки. Когда я показал Ликуре, куда воздействовать и на какую глубину, то она слегка расслабилась, одно дело, когда ты работаешь вслепую, и совсем другое дело, когда имеешь четкие ориентиры. Договорились, что Ликура нанесет первое воздействие в половину своей силы, а я посмотрю, точно ли мы попали, и если все нормально, то она усиливает воздействие, а если нет, то я буду корректировать ее своими подсказками.