Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
– Есть предложения?
– Сама ж вчера сказала, что не прочь по горам помотаться.
– Пожалуй, это действительно единственное разумное действие, которое можно сейчас предпринять.
– Так давай и предпримем! – подбодрил ее Зив.
Ира, более не раздумывая, быстренько собралась, и они отправились на Ажек, где под грохот водопада провели весь день. Вечером, вволю надышавшаяся свежим воздухом и набродившаяся до боли в ногах, Ира с особым кайфом упала на собственный диван. Порывшись в дисках, извлекла «Интервью с вампиром», однако Лестат, едва появившись в кадре, так ярко напомнил
На следующий день хлынул тропический ливень, и Ира, с вечера поймав зрительский запал, просмотрела в неизменной компании Зива и Лоренца все три части «Матрицы». Тут, правда, с Женечкой ассоциировался Мировингин, но поскольку в кадре он появлялся нечасто и находился недолго, Ира вытерпела. Тропический ливень решил не ограничиваться одними сутками и на третий день своего блаженного ничегонеделания Ира, плюнув на все ассоциации, отдалась все же «Властелину колец». Между «Двумя крепостями» и «Возвращением короля» позвонил Радный.
– Ира, в субботу вечером я собираюсь устроить нечто вроде официального новоселья и мне бы хотелось видеть у себя Вас и молодого человека, который помогал Вам в качестве менеджера. Он, естественно, может прийти вместе с супругой, дабы не провоцировать семейные конфликты.
– Спасибо за приглашение.
– Так Вы его принимаете?
– Да, конечно.
– Тогда – до субботы. Жду Вас часам к шести в поющем доме.
– Хорошо.
«Хорошо», Ира, судя по всему, сказала уже только своему мобильнику. Она тут же набрала Влада и сообщила ему о приглашении Радного.
– Алиночка будет вне себя от счастья, – без энтузиазма заключил он.
– А ты сам, что – не рад?
– Да нет, рад, конечно. Чай, не просто так приглашает, а то я нынче вроде как безработный.
– И то верно. Кстати, как там твоя сессия? Насколько я понимаю, учиться дистанционно – это не значит, ничего не делать.
– Ира. Не переживай. Я все сдал. И уже делаю задания следующего семестра.
– Честно?
– Честно. Когда я тебе врал?
– Напомнить?
– Что именно?
– Для начала школьные годы.
– Ир, не надо. Я честно все сдал. Можешь у Лешки спросить. Он мне задания проверял.
– Ладно. Хорошо. Верю. Так что – до субботы?
– Я, вообще-то, могу к тебе до субботы в гости заехать.
– Приму к сведению, но пока мне до ужаса хочется побыть одной.
Ира попрощалась с Владом и снова устроилась на диване перед экраном.
К вечеру ливень стих, ветер разметал облака, и, когда стемнело, все небо покрывали звезды. Наутро красоту природы, щедро заливаемую лучами умытого солнца, омрачала лишь насквозь промокшая земля. Ира решила оторваться от телевизора, но месить грязь вовсе не хотелось, и она позвонила Женечке.
– Сильно занят? – спросила Ира.
– Занят, а что?
– Да хотела тебя на море позвать.
– Хорошая идея!
– Так что? Оторвешься?
– Только ради тебя, Палладина!
Через несколько минут Ира вместе с Зивом и Лоренцем сидела в Женечкиной гостиной.
– Знаешь что, Ирка?
– Пока не знаю, но если скажешь, буду в курсе.
– Коль отрываться так по полной. Не возражаешь, если вместо Ривьеры мы отправимся на какой-нибудь девственный пляж?
– Конечно, не возражаю! Только, по-моему, после таких дождей…
– Ты что, Палладина? Каких дождей?
– Как каких? Два дня лило как из ведра!
– Так то ж, видимо, у тебя в горах, а на побережье тишь да гладь.
– Ну, если так…
– Ребят, а вы с нами?
– С удовольствием бы, – ответил Зив. – Да только неохота созерцать недовольные… – он запнулся, – лица ваших соплеменников.
– Он хотел сказать рожи, – пояснил Лоренц незначительную заминку Зива.
– Пляжик действительно в полном запустении, так что ваше присутствие никого напрягать не будет.
– Ну раз так – мы всецело за, – выразил Лоренц общее согласие.
На пляж вышли прямо из Женечкиной прихожей, и Ира впервые ощутила, что значит появляться как бы из воздуха. Сначала почувствовала, насколько бы странно выглядело их появление, если б было кому на них глядеть, а потом увидела своими глазами всю эту странность, когда уже стояла на мелкой гальке и через проход выходили Зив с Лоренцем.
– Впечатляет? – спросил Женечка, заметив ее изумленный вид.
– Наверное, не в полной мере. Я хоть понимаю, что происходит, и щель могу видеть, а у простого человека, наверное, точно бы крыша поехала.
Женечка усмехнулся:
– Знал бы простой человек, сколько раз за свою жизнь он становится свидетелем подобного, так точно бы крыша поехала. Ир, не поверишь! Они действительно на это внимания не обращают. А если все же как-то фиксируют, так тут же объясняют усталостью, перегревом или еще какой-нибудь хренью в том же духе. Им проще даже приписать себе массовое помешательство, чем признать, что мир обладает куда большими возможностями, нежели те, к которым они приучены.
– Знаешь, в этом есть определенный смысл, ведь, насколько я понимаю, пользоваться-то этими возможностями даже потенциально могут далеко не все. Вон Генка! Он прекрасно обо всем этом знает, однако ведь не получается.
– В общем-то, верно. А называется это: тотальная идея тотального равенства. Как только она начала внедряться в умы, так и появились табу на то, что не может быть доступным всем без исключения. Маленькому, ничем не примечательному человечку очень приятно осознавать, что и он, хоть чисто теоретически, может стать, к примеру, президентом. А то, что этого не происходит, легко объясняется причинами ничуть не принижающими посредственное существо, потому что существо на высоком посту такое же посредственное. Да, более трудолюбивое и целеустремленное, может, даже более талантливое в узаконенных, присущих в той или иной степени всем способностях, но по сути такое же, то есть, наделенное тем же самым набором возможностей, хотя и в другой степени.