Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
— Получается что так, — подтвердил Зив.
— И вы так спокойно об этом говорите?
— Видишь ли, кто бы и с какой бы целью ни решил поиграть в столь опасные игрушки, мы абсолютно уверены, что ты выйдешь сухой из воды при любом исходе. Конечно, будет здорово, если тебе удастся захватить силу себе, но даже если этого не произойдет ты, в самом худшем случае, сумеешь отделаться лишь легким испугом.
— С чего такая уверенность?
— Видишь ли, судя по твоим ощущениям, сила между вами распределена неравномерно, а значит, взрыв маловероятен, хотя и не исключен полностью.
— И какое же это преимущество?
— Ты не одинока! Рядом с тобой целых два твоих существа — Радный и Логинов.
— С чего вы взяли, что они мои? Ну, допустим, по поводу Генки я еще могу согласиться, а вот Радный? Между прочим, это именно он приволок этого Рауля! И вообще — бред какой-то! Силы! Взрывы!
— Силы — они действительно силы, а вот взрыв — это, конечно, фигуральное выражение. Не переживай! Хиросимы и Нагасаки не предвидится. Кстати, по поводу взрывов — сейчас он у тебя был. Крохотный, конечно, но все-таки взрыв, точнее взрывчик, а еще точнее ма-ахонький взрывулишка. А вот от настоящего взрыва можно получить инфаркт или инсульт с летальным исходом, или угодить в авто- или авиакатастрофу — это уж кому как больше нравится. В некоей сфере действительно гремит взрыв, который на этом вот уровне воспринимается как внезапное чрезвычайно острое стечение обстоятельств. Хотя иногда происходят и вполне нефигуральные взрывы. Всякое случается.
— Лоренц! Тебя хлебом не корми — дай порассуждать! — рассмеялась Ира. — Ладно, лучше скажите, с чего вы решили, что Радный мой, а не Рауля?
— Потому что… — начал было в запале Лоренц, но Зив стремительно перебил его.
— Ира, поверь на слово: Радный — твой.
— Слушайте, а что происходит с тем, кто не сумел захватить силу?
— В случае если ее схватил другой? — уточнил Лоренц.
— Да.
— Примерно то же, что и при взрыве, но в несравненно меньших масштабах. Так, незначительное недомогание, легкая депрессия, мелкие неприятности, но не более. Не переживай. Если тебя и постигнет неудача, ты в любом случае отделаешься легким испугом.
— Но почему вы так уверены?
— У нас есть некоторые соображения относительно того, кто это все устроил.
— И кто же?
— Мы не можем тебе сказать, но это очень могущественное существо. Правда, не настолько, чтобы удерживать вас вместе столь долго, но, судя по всему, у него есть не менее могущественный помощник.
— Видишь ли, хоть это и опасный, но при этом один из самых эффективных способов получить дополнительную силу, притом невероятной мощности. Если тебя в это толкнули — значит, уверены в тебе.
— Но зачем она мне?
— Если тебя в это толкнули — значит, есть причины.
— А у Рауля?
— Судя по твоим рассказам, он, конечно, мальчик непростой, но вряд ли понял, куда влип. По крайней мере, осознанно.
— Я, кстати, тоже.
— Не-ет! Ты сразу поняла, что влипла!
— Да уж! Отрицать бессмысленно… только я до сего дня понятия не имела куда, да и сейчас не вполне ясно представляю себе это.
— Ты всегда это ясно себе представляла, хоть и неосознанно. Иначе ты бы с разбега прыгнула к нему в койку.
— И что бы тогда случилось?
— Мы не знаем. Мы же уже говорили тебе, что между людьми во время соития происходит нечто такое, что более никаким земным существам неизвестно. Но определенно ничего хорошего. По крайней мере, для тебя. Хотя, как сказать… Ты очень непростое существо и если б тебе взбрело в голову с разбега прыгнуть к нему в койку, скорее всего, ты бы точно знала, что делаешь и зачем, и извлекла б из этого максимум пользы для себя. Хотя и неосознанно, конечно. Ты и сейчас знаешь, что делаешь.
— И что же я делаю?
— Неумолимо и безжалостно гнешь свою линию.
Глава 30
Донор
«Если взрыв — это что-то вроде эмоционально-интеллектуальных реакций, то Хиросима с Нагасаки уже отдыхают», — промелькнула у Иры мысль, когда они с Раулем мозговым штурмом пытались одолеть одну из загвоздочек возникшую во время наладки. Загвоздочки эти иссякать, похоже, если и собирались, то отнюдь не в ближайшее время, и ни одна из них не сдавалась без ожесточенных боев.
Иру от напряжения била мелкая дрожь. Правда, при всем желании не представлялось возможным свалить всю вину за напряжение до дрожи только на загвоздочку. В этот момент Ирой владела взрывоопасная смесь из неуклонно усиливающейся грандиозной страсти, не менее внушительного и растущего теми же темпами страха, а еще — всего диапазона мыслей и чувств по поводу полученных от Зива и Лоренца сведений. И со всем с этим Ира умудрялась целиком и полностью погружаться в покорение очередной загвоздочки.
Ира и раньше дивилась своему состоянию, но теперь полностью отдавала себе отчет, что ее действительно поддерживает, несет и делает возможным практически без последствий испытывать и переживать столько всего сразу какая-то мощнейшая внешняя сила. Ее била дрожь и состояние казалось невыносимым, но ни усталости, ни разбитости, ни чего-либо еще в том же роде она не чувствовала, и понимала, что навались на нее еще три раза по столько — она выстоит.
На пороге показался Радный.
— Как дела, ребята? — спросил он.
— В рабочем порядке, — ответил Рауль, сосредоточено пытаясь нащупать что-то отверткой в недрах механизма.
— Опять проблемы? — спросил Радный.
— Да не так чтоб очень… — ответила Ира. — Рауль, дай я попробую!
— На! — Рауль отдал ей отвертку и, тяжело вздохнув, отошел в сторону.
— Рауль, не вздыхай! Это называется наладка по-русски, то есть методом научного тыка.
— Если б мне кто-нибудь сказал, что я займусь подобной вивисекцией, я бы решил, что надо мной прикалываются. Но теперь мне, почему-то, это даже нравится!