Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Гадюка остановилась и замерла на несколько мгновений. Затем она заползла на плоский прямоугольный камень и свернулась на нем кольцами. Ира поняла, что цель ее странного путешествия достигнута, сделала еще несколько шагов и уселась на другой похожий камень. Наверное, он был очень холодным, но Ира этого не ощущала, как не ощущала и окружающего холода, хотя знала, что в пещерах температура, как правило, держится примерно на отметке +11 градусов.
«Может быть, у меня и ноги в кровь изодраны, просто я этого не чувст…», — Ира не успела додумать мысль до конца. Над головой
— Ну, здравствуй, Ырэа! Рад видеть тебя вновь! — прошелестел тихий приятный бархатистый голос, подхваченный реверберацией пещерного эха.
Темнота полностью рассеялась. Ира находилась в огромном подземном зале, а перед ней красовалось существо, название которого у Иры не хватало мужества сообщить даже себе. Впрочем, страха не было, хоть рациональное и вопило вовсю: «Надо испугаться! Надо испугаться!», — правда, не объясняя, чего именно следует испугаться в первую очередь: существа грандиозного вида, названия которого Ира благоговейно не могла произнести даже мысленно, или всепоглощающего ощущения своей сопричастности этому существу.
— Ты, как вижу, шла сюда, до самого конца не зная, что именно тебя ждет? — вновь прошелестел после небольшой паузы тихий приятный бархатистый голос, подхваченный реверберацией пещерного эха.
Ира отметила, что говорит существо по-настоящему, то есть, как человек, то есть не так, как разговаривают Зив и Лоренц.
— Я и сейчас не знаю, — спокойно ответила она.
— Ырэа, неужто ты действительно совсем не помнишь меня?
— Если честно, то сейчас я что-то смутно чувствую, но не помню.
— Но ты хотя бы догадываешься, кто я? — с оттенком шутливости спросило существо.
— В смысле?
— В смысле? Ну, вот ты, к примеру, сейчас человек. А я кто?
Ира сделала глубокий вдох и, неимоверными усилиями собрав воедино всю свою волю и все свое мужество, произнесла:
— Дракон.
— Верно. Можно и так. Правда, лично мне больше нравится, когда нас называют змиями.
— Почему?
— Не знаю… Просто нравится и всё… Честно говоря, я, когда посылал тебе первую весточку, лелеял безумную надежду, что ты сразу догадаешься, от кого она. Ну, может, не от кого лично, но хотя бы, что от змия.
— И как же я должна была догадаться?
Змий вздохнул и склонился перед ней, почти положив голову на пол пещеры:
— Смотри!
— Так то действительно были не камни?! То действительно были чешуйки дракона?! — взволнованно воскликнула Ира, и по пещере прокатилось гулкое эхо.
— Да. Я отправил тебе свою чешуйку, надеясь, что это сразу вызовет у тебя целый ряд ассоциаций, и ты вспомнишь, но…
— Ассоциации возникли, но я не придала им значения, посчитав всего лишь забавными.
— Что ж, это вполне понятно… — дракон немного помолчал. — Отправляя вторую, я думал, что аналогичность должна заставить тебя задуматься. Ну а посылая третью, считал, что ты сможешь понять, что имеешь дело с системой, и у тебя появится желание добраться до ее сути.
— Меня поразило сходство, но не более того.
— Я не виню тебя, Ырэа. Воплощение в человеке — страшная вещь!
— Воплощение в животном или растении благоприятнее?
— В какой-то степени… Видишь ли, ни у животных, ни у растений нет управленческих амбиций. Управленческих амбиций в отношении системы миров Вселенной, в которых мы все живем.
— Ну, по поводу системы миров, это Вы хватанули! Человек лишь смутно подозревает о существовании таковой, сам же себе не давая ввести эту идею в разряд официальных.
— Ну еще бы! А кто б ему позволил! В свое время пришлось отрезать человеческое восприятие в целом от этой системы. Лишь избранные единицы допускаются. Но человечество в целом — ни-ни! Один мир изгадили — еще ладно! А представь, если допустить во всю систему! Кстати, и не надо мне выкать. Мы с тобой на равных, даже если ты этого и не помнишь.
— То есть?
— То есть, во-первых, потому что и ты, и я — высшие личности Мироздания и на данный момент единственные из таковых во всей системе миров Вселенной. А во-вторых, потому что и ты, и я являемся членами братства змиев. Или драконов, если тебе так больше нравится.
— То есть, я что, дракон?
— В своем нынешнем воплощении ты — человек, но по своей сути здесь, во Вселенной, ты — дракон. Или змий, как мне больше нравится. Мы с тобой здесь были с самого начала сотворения Вселенной. Потом тебе здесь надоело, и ты ушла, а мне здесь понравилось, и я остался.
— Извините… ой… прости… А я могу узнать, как твое имя?
— Конечно… может быть, его звучание что-нибудь напомнит тебе… Мое имя — Пэфуэм. Ассоциируется с чем-либо?
— Да. Несомненно. Только не думаю, что ты ждешь от меня именно такого воспоминания.
— Ну, хоть какого-то!
— Хорошо. Пэфуэм — несколько созвучно с Пифон. В греческой мифологии есть такой змей.
— Я в курсе. А еще в этой самой греческой мифологии, и не только в греческой, есть очень много всего интересного. По большей части это, безусловно, результат коллизий человеческого восприятия и бурной фантазии, однако, не на пустом месте… не без оснований… — Пэфуэм многозначительно посмотрел на Иру.
Ей стало немного не по себе, и она перевела разговор на другую тему.
— Послушай, а ты живешь здесь невообразимое количество лет непрерывно?
— Нет. Я предпочитаю менять тело. Мне нравятся перемены. Есть, конечно, живущие непрерывно по нескольку столетий и даже тысячелетий, но это особый случай. Все законы можно обойти, только зачем это делать, если нет необходимости? Правда, тело змия служит верой и правдой гораздо дольше человеческого, но и оно, если не предпринимать специальные меры, изнашивается — закон действия времени. И, чем тратить силы на сохранность, если того не требуют особые задачи, его лучше поменять. Кроме того, змии не забывают прошлых воплощений, когда вновь рождаются змиями.