Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Женечка повернулся во сне и положил на Иру свою руку.
Женечка… До времени совсем недавнего она никогда не задумывалась ни о его роли в своей жизни, ни о своих чувствах к нему.
Более изысканного любовника в своей жизни она не встречала.
Более преданного друга в своей жизни она не встречала.
Более интересного и надежного делового партнера в своей жизни она не встречала.
Он во всем был супер — супер, органично соответствовавший всем ее потребностям. Ире казалось странным — почему она не влюблена в него? А собственно… она ведь
Ира намеренно рассматривала ситуацию с позиции себя «до», так как теперь, то есть «после», она начала смутно догадываться об истинных причинах происхождения особенностей отношений с Женечкой. По крайней мере, ей так казалось. Она, безусловно, любила его, но эта любовь не имела никакого отношения к их межполовому общению. Он вызывал чувства самые теплые и бескорыстные.
— Ирка! Хватит мне кости мыть! — Женечка светился довольной улыбкой Чеширского Кота.
— А ты не подслушивай!
— А я и не подслушиваю — я подглядываю…
— Я, вижу, Вы, Евгений Вениаминович, безмерно счастливы, что доступ к моему сознанию для Вас вновь открыт, а?
— Батюшки! На «Вы»! По имени-отчеству!
— Женечка-а! А на вопрос ответить!
— На вопрос? А что Вы спросили, уважаемая Ирина Борисовна? А-а! Счастлив ли я вновь иметь возможность ковыряться в Вашем драгоценном сознании? Как бы поточнее выразиться… Мне стало спокойнее, но мужское самолюбие, тем не менее, уязвлено, ведь доступ ныне у Вас под контролем…
Женечка стянул с нее одеяло и коснулся языком соска. Горячая волна дрожью прокатилась по телу, и Палладина Ирина перестала терзать свой мозг требованием определений своим взаимоотношениям.
Глава 10
Если не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь
Иру с Женечкой разбудил авангардно звучащий дуэт мобильников. Женечке звонил Логинов, Ире — Радный. Женечка первым нащупал свой телефон, и Ира, пока искала свой и выходила на кухню, вынужденно прослушала часть их разговора:
— Слушай, ты, кретин! С Палладиной, что ли, спишь?
— Уснешь тут с ней!
— Ну, ты, Женька, и сволочь!
— Ты именно это хотел мне сообщить с утра пораньше?
— С утра?!! Женич! На часы глянь!
— Ну! Глянул! По-твоему полвосьмого не утро?
— Ой бли-ин! Я ж в другом часовом поясе… Женич, прости!
— Вот то-то же! Чего хотел-то?
Дверь на кухню закрылась.
— Да, я Вас слушаю, Станислав Андреевич.
— Стас.
— Извините…
— Здравствуйте, Ира. А Вы, оказывается, не только гениальный дизайнер, а еще и не менее замечательный источник инвестиций, — абсолютно ровным голосом сказал Радный. — Мне относительно Вас сделал более чем интересное предложение Геннадий Васильевич Логинов. Он заверил меня, что с Вами у него соглашение полностью достигнуто, и Вы уже чуть ли не к работе приступили. Я ему, конечно, верю, но все же хотелось услышать Ваше собственное мнение относительно предложенного им проекта.
— Предварительное соглашение действительно достигнуто, а поскольку мы с Геной давние друзья, то дело можно считать окончательно решенным, правда, по поводу того, что я уже приступила к работе, он сильно погорячился. Мне ужасно стыдно, но я до сих пор не просмотрела присланный им вот уже как неделю назад материал.
— Не переживайте, Ира. Вы за два месяца сделали, как минимум, годовую работу и вполне заслужили отдых. Сейчас вовсю идет выпуск уже разработанной Вами коллекции. Так что о внедрении новой еще достаточно длительный период будут только разговоры. Правда, Геннадий предложил инвестировать не только выпуск новой линии, но и расширение производства под нее, но и на это нужно время, как Вы сами понимаете. Он, вообще-то, готов форсировать события, но не переживайте, на Вас его рвение никак не отразится. По крайней мере, я не позволю. Отдыхайте, Ира, и по поводу моей дачи тоже не особо напрягайтесь — это не к спеху.
— Станис… Извините… Стас, я, конечно, еще понятия не имею, что будет представлять собой новая коллекция, однако, если у Вас грядет расширение производства, то и оборудование будет закупаться, ведь так?
— Безусловно.
— Если не возражаете, мне бы хотелось, по возможности, принять участие в этом процессе.
— Не вопрос! В двадцатых числах сентября в Германии состоится международная мебельная выставка. Я в самом принципе хочу пригласить Вас на это мероприятие, ведь там мы собираемся представить разработанную Вами коллекцию. Едете?
— Обязательно!
— Значит, договорились. Удачи Вам, Ира.
— До свидания! — сказала она, и почувствовала, как ее слова уткнулись в плотную стену тишины отсутствия соединения.
Ира приоткрыла дверь кухни. Женечка с Генкой все еще болтали:
— ….пусть сама со всем разбирается, — услышала Ира Женечкин голос.
— В твоих объятиях?
— Ты что, ревнуешь?
— Конечно, ревную! Я ж тайно в нее влюблен!
Ира открыла дверь в комнату, которую оглашал веселый смех реального Женечки и «мобильного» Генки.
— Ладно, пока.
— Пока! Ирчику привет!
— Тебе привет, — сказал Женечка, отключая трубку.
— Спасибо. Как там Генка?
— Изо всех сил бьется за твое достойное трудоустройство.
— Уже знаю. От Радного.
— С ним сейчас разговаривала?
— Да.
— Ну и?
— Знаешь Жень, я не могу понять своего отношения к нему, точнее природы этого отношения. Вроде человек как человек, притом во всех отношениях весьма положительный, а в отношении меня так и вовсе просто замечательный, можно даже сказать, добрый гений. Благодаря ему мечты сбываются, деньги рекой текут, а меня даже звук его имени в ужас повергает.
Ира присела на краешек кровати. Женечка слегка приобнял ее.
— Ты его так боишься?
— Не то, чтобы боюсь… но по спине мурашки бегают… и волосы дыбом становятся… и сердце то в глотке, то в пятках бьется…
— Не отвечай сразу — послушай свои ощущения: тебе бы хотелось, чтобы он раз и навсегда исчез из твоей жизни? Послушай ощущения и не бери в расчет все исходящие от него блага. То есть, представь, что все это останется, как есть, но Радный более никогда и никак не появится в твоей жизни. Тебе хочется этого?