Прогулки с бесом. Том 1
Шрифт:
– Видел, сам иногда улыбаюсь...
– Улыбаешься от уха до уха открытым ртом, а, не сцепив зубы?
– Понятно, вроде как бы и замирились, но открывать рот память не позволяет... фальш-улыбка.
– Она самая.
Что-то одно следовало оставить за "совецким народом": гордость основных победителей в далёкой войне и отказ от компенсаций, или разделить славу победы с союзниками ровно на две части и навсегда забыть учинённые врагами неудобства.
– Столько перебитых - и всего лишь неудобства? Хотя бы капля совести
– Флакон с Совестью в командировки не беру, лишний, ненужный груз, за сутки до вселения положил в ячейку Вселенского банка, есть такой.
– Коли помянули примирение - не грех поведать историю о настоящем примирении.
– Длинная?
– Не особо, но впечатляющая.
– "Шапка" нужна, заголовок, то есть?
– Сделай:
"Сельская история оккупационного и послевоенного времени" Изложена бесом с правками, замечаниями и
сомнениями наборщика (моими).
– Было так: заняли оккупанты село, и по своему иноземному обычаю поставили над селянами старосту из жителей села.
В будущем пришлые собирались управлять захваченными, а на время военных действий ответ за "орднунг" в селе возложили на старосту
Человеческого в ставленнике было немного, и это немногое касалось физиологии: питание, сон, размножение, и что-то ещё по мелочи, таких на Руси честят "зверем" нанося обиду четверолапному зверью.
Зверское назначение мужик исполнял исправно, часто и с удовольствием, кое терпящие определяли как "не по делу", напрасно, "не перечь моему ндраву"
Задержек в пуске кулака не было как в семье - так и вне семьи, "крутым" был, в зверстве никого не выделял.
Если удариться в рассмотрение причин зверств людских - таковых окажется больше, чем нужно в нужном деле очистки человеческого древа от дефектных ветвей...
– ...занятие, караемое международным судом известного города в Европе.
– Нюрнберга?
– Нет, как-то иначе зовётся... забыл...
Время военное, проводить исследования патологии какого-то аборигена захватчики не собирались, но коротко, по-военному сказали:
– Назначаем старостой. За порядок спросим.
– Почему назначили старостой? Рекомендация сельчан?
– Логики не вижу: кто бы по доброй воле поставил явного палача управлять собою?
– Тебя логика обошла вниманием, оттого и не видишь, что всю историю тем и занимаемся, что ставим палачей на царство с редкой заменой на пьяниц и дураков.
– Не отвлекайся на мелочи, продолжай: у врагов манера была: сгоняли жителей селения на просторное место, выбирали крупный, внушительный экземпляр из аборигенов и делали командиром над остальными. Разве в мире животных не так?
– Предводитель с характером палача - естественно, а мягкий вожак приведёт племя к вырождению, проверено на иванах грозных.
Староста, какая ни есть, всё же власть, а любая власть без органов соблюдения порядка (полиции) таковой не является, будь ты каким угодно старостой.
Нужна вооружённая свита, нужна, без свиты никак, но кого рекрутировать? Только из своей деревне, не соседей звать, в самом-то деле!
– и на другой день, поутру, по деревне прошёл приказ:
– Так, мужики, шустро прибежали до моего подворья, получили оружие и построились на получение указаний, как служить новому порядку!
– а мужики, сукины дети, не идут, причины выставляют:
– Старые мы, какая с нас служба? Молодых нет, война вымела подчистую, быть тебе без войска.
А двух братьев неопределённого возраста мобилизация не тронула, не призвала защищать социалистические успехи, и подробности недосмотра неизвестны.
– Присутствие паники, мобилизационная неразбериха, возраст братьев...да что угодно! Повестка на явку в военное учреждение по дороге затеряться, могли и братья затеряться... Неразбериха, в общем. Староста до них:
– Чтобы поутру явились!
– братья грозный окрик пропустили мимо уха и на утро не явились...
– ...точно так могли не явиться в военкомат и другие граждане страны советов?
– ...и началась у главы новой власти на селе затяжная война по имени "гражданская" в пределах одной деревни, но без правил и соблюдения женевских конвенций при ведении войн". Годится?
– Вполне.
– Нет нужды приводить список пакостей, учинённых старостой семейству братьев-отказников, но наибольшей была конфискация коровы "для нужд германской армии". Корова на селе первая кормилица во все времена, какими бы прекрасными они не были, в обнимку с молоком и лебеда в желудке приют найдёт. Без коровы... без коровы-матушки селянин долго не живёт...
Не остался представитель новой власти без опоры, нашёл слабого человека и повесил на шею вражеский "винтарь"...
Оккупационное время оказалось временным и коротким по меркам Истории: воинская мощь с востока погнала врагов туда, откуда и явились. Староста, было, собрался бежать вслед за врагами, но замешкался по неизвестной причине.
– Почему "неизвестной"? Очень даже известная и понятная, что человеку, что зверю: "пусть смерть получу, но в доме родном, не на чужбине кости лежать будут, родная земля примет". И зверью в человечьем обличье не отказать в любви к земле родной.
Взяли старосту братья-уклонисты, судили своим судом, где главной статьёй обвинения фигурировала реквизированная на нужды германской армии корова, и учинили быструю расправу: вывели недавнего сельского временного владыку в чистое поле, воздаяние по заслугам начали с отрубания рук с пояснениями за что:
– За корову!
– полное четвертование не случилось: коварный староста умер от болевого шока и от потери крови.
– И братаны, узрев результат мести, тронулись рассудком.
– Основательно?