ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВОСТОЧНОГО СЛАВЯНСТВА (История и современное состояние вопроса -1948г.)
Шрифт:
«Процесс возникновения племени, а тем более народа, это длительный акт нарастания все новых и новых скатывающихся в один клубок слоев не только в различные эпохи, но и в различных местах». [30]
Схему Марра кладут в основу своих исследований советские этногенетики. Учение Марра выбило почву из-под ног расовых теорий, которые строились на основе ложных индоевропейских лингвистических построений с их «праплеменем», «праязыком», «пранародом», являвшимся якобы исторической культурной закваской человечества и тем самым автоматически обеспечившим своим своевременным потомкам право господства над «низшими» расами. Н. Я. Марр доказал, что так называемые индоевропейские языки, объединяемые лишь по языковому строю есть просто определенная историческая стадия развития языков, что до этого мировые языки прошли одну общую стадию — яфетическую, [31] которая конструируясь далее в глубины доистории сводится при всем многообразии племенных диалектов к четырем первичным типам. [32]
30
Н. Я. Марр. Избранные сочинения.
31
В настоящее время нет единства мнений о том, является ли яфетическая стадия Марра стадией, этапом, в развитии вообще человеческих языков (как думает, например, профессор Артамонов) см.: Вестник Ленинградского Университета. 1947. № 2. Археологические теории происхождения индоевропейцев в свете учения Н. Я. Марра), или это этап в развитии только индоевропейских языков, как полагает профессор С. П. Толстов (см. Проблема происхождения индоевропейцев и современная этнография и этнографическая лингвистика). Мы думаем, что яфетическая стадия (конечно, не конкретно-яфетическая современных яфетических языков) является общей для всех языковых систем, хотя бы только из тех соображений, что отбросив ее как таковую (т. е. как общую), мы нарушим диалектическое единство мирового глоттогонического процесса и таким образом лишим яфетическую теорию одной из самых революционных ее сторон.
32
Учение о четырех первичных племенных элементах Марр отбросил в последние годы своей жизни. Действительно, с точки зрения исторической диалектики, можно говорить только о четырех типах, но не о первичных элементах.
Учение Н. Я. Марра показало великую и основную роль скрещиваний в процессе образования любого языка. Скрещивание вступает у Марра, как закон глотогонического процесса. Эти выводы учения Марра являются общими принципами любых этногенических исследований. Но кроме того Марр, занимаясь палеолингвистическими исследованиями русского языка оставил в своих работах множество ценнейших наблюдений и бесспорных положений по древнейшей истории восточного славянства и его этногенезу.
«Ведь чистота этнического состава славянства — миф, миф не народный, а созданный в кабинетах, книжный, постулат лингвистической рабочей теории, построенный на сродстве позднее сбытовавшихся языковых явлений, не разъясненных генетически, да и не могущих быть разъясненными безжизненной гипотетической схемой». [33]
33
Н. Я. Марр. Книжные легенды об основании Куара в Армении и Киева на Руси.
Таково мнение Марра о всех индоевропейских теориях происхождения славян. Оно перекликается с когда-то высказанным положением Ломоносова.
Справедливость требует отметить, что в нашей науке среди филологов и историков к исследованиям Н. Я. Марра долгое время, было двойственное отношение. С одной стороны признавалась его огромная заслуга в совершении целой революции в языкознании, в первом опыте построение марксистской лингвистики, но вместе с тем его выводы и идеи совершенно не использовались ни историками, ни филологами (за исключением его учеников, разумеется). С другой стороны многие ученые, продолжая заниматься филологическими исследованиями на основе устаревшей, консервативной индоевропейской школы, упорно замалчивали учение Марра, делая вид, что его вовсе не существует. Но в последние 10–15 лет учение Марра пробило себе путь и в языкознании и в истории. Историки, особенно занимающиеся проблемой этногенеза, во все более широких масштабах обращаются к этому живительному источнику идей, мыслей и наблюдений.
Методика исследований, применяемая этногенетикой, специфическая, комплексная. Как указывает профессор А. Д. Удальцов, этногенетика не совпадает с простой совокупностью археологии, антропологии, лингвистики, этнографии, собственно истории, [34] но дает нам качественно новый комплекс и выводы ее могут не совпадать с простой суммой выводов отдельных элементов этого комплекса.
В связи с большим размахом, который приняли у нас за последнее время этногенетические исследования, появилась необходимость уточнить и систематизировать отдельные понятия, исходные пункты, стандартизировать терминологию, в которой все еще наблюдается значительная разноголосица. [35] Только при такой систематизации и стандартизации этногенетика приобретёт качества полноценной науки. Удачная работа в этом направлении проделана А. Д. Удальцовым в его статье «Теоретические основы этногенетических исследований». Основное положение этой работы сводится к следующему. Прежде всего необходимо устранить разнобой в понимании и определении основных терминов: племя, народность, национальность.
34
А. Д. Удальцов. Теоретические основы этнографических исследований. Известия АН СССР. Серия истории и философии. 1944. № 6. Стр. 252.
35
Примером небрежности в основной терминологии может служить следующее место из книги Н. С. Державина «происхождение русского народа». На стр.8 читаем: «Мы видели ряд культур, преемственно сменявших одна другую, но не встретили пока ни одного народа, как группу людей, объединенную „исторически сложившейся общностью языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры“». Речь идет о времени до н. э. Приводя известное сталинское определение нации, Державин приписывает это определение народу и говорит, что до н. э. мы «пока» не встретили сложившуюся нацию, которая, как известно, является «категорией эпохи подымающегося капитализма» (Сталин. Марксизм и национальный вопрос. Стр. 16).
ПЛЕМЯ — категория этнографическая, противоположность нации, категории исторической. Племя в этнических категориях это нечто первичное, исходное, характеризуемое низким уровнем производительных сил с племенным тотемом и оформленным племенным диалектом.
НАРОДНОСТЬ — более крупная этническая общность, ряд родственных племен со сливающимися диалектами, менее устойчива, чем нация (народность можно приравнять к национальности, но первый термин удобнее, ибо национальность смешивают с нацией). [36] «Народность» в эпоху рабовладельческих и ранних дофеодальных государств — более крупная этническая единица.
36
Нам кажется, «народность» удобнее еще и потому, что в наше время национальностью обозначают исторически сравнительно устойчивые группы, не имеющие общности территории и экономики.
НАРОД — При переходе от первобытной общины к классическому обществу (стадия военной демократии) — союз родственных племен и их слияние называется народом. Категория «народа», как классовая, более сложная, чем племя, ибо процесс интеграции (слияния) осложняется здесь внутренней дифференциацией (расслоением) на классовой основе в отношении языка и уровня культуры. В феодальный период на первый план выступают уже не племенные связи, а связи личного и территориального порядка. Это в свою очередь подготавливает полное отрицание всех предшествующих этнических категорий и образование на основе уже капиталистических отношений новых, исторически устойчивых общностей наций (образующихся на основе предшествующих скрещиваний). Все эти этнические категории ничего общего не имеют с расой. «Раса» — категория антропологическая, а передовая антропология учит, что каждый народ в физическом отношении есть продукт скрещивания нескольких рас, а не развития одной из них в чистом виде. Степени и формы скрещиваний бывают различны. Скрещивание племен с более низкой культурой с племенами более высокой культуры (например, готы в алано-сарматской среде северного Причерноморья). Бывают скрещивания обратного порядка. Например, славянская миграция на Дунай, на Балканы. Известны взаимодействия равностадиональных народов (наиболее трудные для изучения). В этом случае большое значение приобретает выяснение путей их передвижения.
Основой процесс этногенеза идет от множества к единству. Но наряду с ним (не отменяя его!) идет побочный процесс этнической дифференциации. В тот или иной период времени одна из этих тенденций может преобладать, но в историческом аспекте первая всегда остается решающей. Диалектика обоих процессов в их общей связи и создает своими противоречиями конкретную для каждой данной эпохи этническую многообразную действительность, составляющую предмет изучения этногенетики. [37] В общем этногенетическом процессе мы отмечаем переломные моменты (критические периоды) перехода в новое этническое качество. Эти переломные моменты необходимо улавливать и тщательно изучать, иначе выпадет самое главное — результат, появление на исторической арене нового народа. Некоторые компоненты, участвующие в создании того или иного народа (народности) могут войти затем в состав нескольких этнических образований. Это весьма распространенное явление. Но в этой массе всегда есть предки с основной ролью и предки с ролью побочной в образовании данной этнической единицы. Нужно помнить, что ни один народ (как бы мал он ни был) не исчезает бесследно, а продолжает жить в культуре последующих народов сменивших его на этой же территории. Из всего выше изложенного легко заключить, что наше понимание этногенеза категорически исключает понятия «пранарод», «праязык», «прарелигия» и т. д., как исходные моменты, которые лежат в основе буржуазных построений. Наконец, советская наука пересмотрела вопрос о роли миграции в этногенезе народов. В то время как буржуазная наука придает миграциям решающую роль, мы считаем их второстепенным фактором, придавая решающее значение историческому развитию насельников данной территории. Мы, конечно, не отрицаем миграций особенно внутренних (внутри исторических территорий), но масштабы исторически засвидетельствованных миграций сильно преувеличены (модернизированы) буржуазной наукой, а степень охвата миграцией на стадии военной демократии всего народа нуждается в тщательной проверке и исследовании.
37
А. Д. Удальцов. Теоретические основы этнографических исследований. Известия АН СССР. Серия истории и философии. 1944. № 6.
В заключение необходимо подчеркнуть, что в этногенезе славян (как и других народов) есть периоды, есть моменты, которые не удается пока фактически обосновать, так как у всего комплекса этногенетики для обоснования их не хватает данных. Тогда нам на помощь придут гипотезы, которые будут вполне закономерны, ибо исходят из правильных теоретических предпосылок, и целый ряд гипотез, безусловно, ляжет камнем в фундамент всего здания, ибо известно, что без гипотез нет науки!
Таковы теоретические основы советской этногенетики.
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ
Современная геологическая эпоха согласно периодизации, предложенной академиком Ферсманом, насчитывает 25000 лет, но уже значительно раньше в Европе появился человек древнекаменного века, начавший осваивать послеледниковые пространства. Давно канули в Лету теории буржуазных «рассоведов», согласно которым первобытный человек возник в определенных локальных жизненных очагах с особо благоприятным субтропическим климатом и оттуда уже расселился повсюду, (конструируя, таким образом, первобытную историю «великого переселение народов»). Останки первобытного человека находят во всех частях света. Территория Восточной Европы, т. е. то место, где образовалось когда-то восточное славянство, не является исключением. Огромный материал, предоставляемый нам археологией, свидетельствует о том, что человек уже среднего палеолита обитал и здесь. Более того на территории СССР, как известно, найдены останки неандертальца, т. е. одного из переходных типов человека. Работы советских археологов П. Фоменко, Ю. Готье, С. Киселева и др. дали возможность обобщения всей доисторической культуры восточноевропейской части территории СССР. Не вдаваясь в подробности палеолитического времени, так как это интересует нас лишь как база дальнейшего развития человечества на этой территории, мы хотим подчеркнуть, что теперь стало возможным говорить о единстве древней палеолитической культуры этой территории. Население ее также проходило все остальные стадии развития: среднюю ступень дикости (в период верхнего палеолита) и высшую ступень дикости (эпоха неолита), а затем переход энеолита, представляющий переход к низшей ступени варварства, когда появились уже коллективные деревенские поселения.
Археологические исследования на территории Восточной Европы дали нам картину непрерывного существования и развития человека начиная с эпохи первобытного общества, с низшей ступени дикости. Установлена связь и преемственность сменяющих друг друга в определенной хронологической последовательности «культур». Археология нащупала связи и взаимодействия различных археологических культур одного и того же периода. В свете общей картины не может быть и речи о замедленном темпе развития первобытного общества в Восточной Европе, или вообще о более позднем появлении его по сравнению с Западной Европой. Наглядно показывая преемственность следующих одна за другой культур, археология отрицает миграцию откуда-то доисторического более культурного субстрата позднейшего славянства на якобы пустые или полупустые места.