Проклятая деревня
Шрифт:
– Я не хотела вас не в коем случае обидеть барин. – сделала испуганное лицо девушка, и склонила голову.
– Кто ты такая, чтобы меня обидеть. – покачал головой он. – Я все сказал. Вам нужно уйти из этих мест. Завтра вас уже не должно быть. Иначе мне ничего не нужно делать, деревенские сами придут и перебьют вас всех.
– Но вы же власть, только вы и можете остановить их, мы никогда больше не пустим к себе деревенскую молодежь. Помогите нам, барин. – попытала
– Я просто не смогу. Крестьяне ныне бунтуют по поводу и без. – сказал помещик Булгаков. – казаки не смогут их остановить. Даже оружие не сможет остановить взбесившихся людей.
Она беспомощно смотрела на него, не зная, что ей делать. Она надеялась на то, что он выслушает ее и поможет. Выслушать выслушал, но не помог.
Он был прав. Что может один глас против толпы. Даже если это глас барина.
Надья вышла из его поместья, и подошла к своему коню, стараясь не замечать взгляды слуг и казаков, которые стояли на улице. Цыган никто не любил. Все боялись. Считали колдунами.
Она запрыгнула в седло, и присвистнув развернула скакуна.
Пятками пришпорила бока животному, и поскакала прочь.
Путь проходил как раз через деревню, недалеко от поместья, и девушке пришла безумная мысль.
Мысль, которая в последствии изменила всю ее жизнь.
Время было послеобеденное, но людей на улице было полно. Старушки, сидевшие на скамейках у домов. Молодые женщины в светлых сарафанах, идущие от колодца с полными ведрами. Маленькие дети, бегающие практически голышом по улице.
Деревня ничем не отличающаяся от табора, в котором она жила. Но почему-то к ним испытывали ненависть. Надью заметили практически сразу.
На ней в разы отличалась одежда яркой расцветкой, распущенные длинные черные волосы, карие глаза.
– И что тебе здесь нужно, цыганка? – спросил старик, который первым подошел к остановившейся девушке.
– Я хочу поговорить с вами. Со всеми вами. – громко сказала девушка.
– А кто сказал, что мы с тобой захотим говорить? – снова спросил он, и позади девушки вышло еще несколько молодых парней.
– Я не желаю вам зла. – спокойно сказала Надья.
Вокруг них начала собираться толпа.
– Не могу сказать о нас того же. Да и откуда нам знать, для чего тебя послал ваш табор.
– Мы хотим остаться. Мы вас не трогаем. – сказала Надья, – К чему нам все это. Мы не появляемся в вашей деревне, мы спокойно живем у себя.
– Наша молодежь начала болеть, после того, как вы появились! После того, как к вам начали сбегать. – сказала какая-то женщина, стоявшая впереди всех.
– Но это они к нам приходят, не мы их зовем. Мы ничего не делаем им плохого, я не знаю, отчего они болеют! – отчаянно сказала девушка, и в этот момент почувствовала, как ее стягивают с коня.
Она пришпорила лошадь, но ее уже крепко держали, и поэтому, когда лошадь поскакала, Надья упала на землю.
– Что вы делаете? – громко спросила она, пытаясь подняться, но молодые парни крепко ее пригвоздили к земле.
– Мы пока что ничего. – сказал старик.
– Тогда отпустите меня. – сказала девушка, отбиваясь.
– А вот здесь милочка, я вынужден отказать. – усмехнулся мужчина, – Бросьте ее в погреб. Пусть посидит там. Будет знать, как в нашу деревню без приглашения захаживать.
Ее подняли, и поволокли куда-то в сторону.
– Отпустите меня, что я вам сейчас плохого сделала? – закричала Надья.
– Вот именно, сейчас ни чего, а до этого? – сказал мужчина. – Откуда нам знать, что не ваше дьявольское племя засуху на наши земли и жару наколдовали. Никакого урожая не будет с такой погодой!
Толпа начала шушукаться громче, кивая на слова старика.
– Отпустите меня!!! Мы уедем, отпустите!!! – кричала цыганка, пока ее волокли по улице.
– Так давайте убьем ее. – крикнула какая-то горластая баба. – она подохнет, так и эти испугаются нас, и наверняка уберутся с земли.
– Тихо Настасья, мы людей просто так убивать не станем. Барина дождемся. Что он скажет с ней делать, то и сделаем. – шикнул старик, но Надья уже этого не слышала.
Ее бросили в погреб, и крепко закрыли за ней двери.
«Ох я глупая, и с кем я решила поговорить. – думала она. – еще нас называют чертовыми отродьями. А сами воплощение доброты.»
Девушка постепенно привыкла к темноте, и смогла различить скамейку у дальней стены, напротив дверей. Аккуратно дойдя к ней уселась, и стала ждать своей участи, надеясь на то, что конь поскачет прямиком в табор.
Глава 3.
– Надя, – я почувствовала, как меня кто-то тормошит. – Надя, очнись.
Я приоткрыла глаза, и увидела светловолосую зеленоглазую гадалку, к которой и шла. Я лежала на чем-то мягком, видимо она меня затащила к себе в квартиру.