Проклятая в Академии Стражей, или “я случайно, магистр!"
Шрифт:
При всем при том, это место разительно отличалось от увиденного мной ранее царства всепоглощающей зловещей тьмы.
Здесь было очень светло. Невероятно светло! И этот свет исходил словно ниоткуда. В том смысле, что шагнув за порог я нигде не увидела ламп, свечей, окон… да хоть бы и тех же злополучных факелов, которые явно пользовались популярностью в этом странном месте. Тем удивительнее было то, как ярко блестело сусальное золото, покрывавшее пристранную композицию в глубине зала.
Там, меж двух статуй, изображавших весьма сурового вида даму, облаченную в доспехи и беспечно улыбающегося мужчину, опирающегося на витиеватый посох практически в чем мать родила, была установлена какая-то картинная рама. Должно быть, в высоту она была никак не ниже трех метров. К сожалению, отсюда мне было никак не разглядеть что было изображено на полотне, которое было в нее заковано. Какие-то темные разводы на светлом фоне… неужели абстракция в стиле Малевича? Пожалуй, выставка современного искусства особенно странно смотрелась бы в таких интерьерах… Хотя, чему мне удивляться, после всего что сегодня со мной приключилось? Да еще и с моим-то зрением… вот только что я здесь делаю, – было самой непонятной мне загадкой.
– Следующий! – вновь раздался голос старика и я наконец смогла сконцентрироваться на источнике шума в этом зале – недлинной, но весьма возбужденной очереди из парней и девчонок примерно моего возраста, тянувшейся к той самой картине.
Двери за моей спиной оглушительно лязгнули и тут же вновь заскрипели петлями, открываясь. Я едва успела увернуться от плеча выбежавшего оттуда темноволосого парня, но он все равно больно заехал мне по ногам своей немаленькой дорожной сумкой.
– Эй! Смотри куда прешь! – вдруг рыкнули на меня, а я, аж растерялась от такой наглости!
Эх… и как последняя дура проблеяла:
– Простите…
Ответом мне был надменный, полный презрения взгляд, который в один миг превратил смазливую физиономию брюнета в рожу, требующую хорошего такого кирпича. Гад нервно откинул в сторону край своего длинного темного плаща, обсыпав меня при этом самым настоящим снегом, и поспешил вперед, к очереди.
Однако и там успел отличиться.
Вместо того, чтобы встать в конце, как положено, растолкал крайних ребят и протиснулся ближе к середине. И вот, я уже кровожадно понадеялась на то, что сейчас этот мальчиш-плохишь получит в жбан во-он от того долговязого скинхэда, лысина которого отражала чудесный потолок зала. Но все недовольные, как ни странно затихали, едва обернувшись к возмутителю спокойствия.
Я с тревогой оглянулась на дверь позади себя. А ну как еще кого нелегкая принесет чтобы отдавить мне ноги! Но та сейчас казалась монументально-непроницаемой. Стрельчатая, выполненная из какого-то темного дерева с грубо вытесанным узором, в окружающем интерьере она была какой-то чужеродной. И от того еще более пугающей…
Нет, открывать ее и возвращаться обратно мне не хотелось. К тому же бродить по темным коридором без магистра-красавчика было вдвойне страшно. А уж пускаться на поиски обратного хода в мою реальность – страшно тем более! Ведь все так? Я по какой-то невероятной случайности провалилась в самую настоящую кроличью нору, и теперь тут было одно из двух: либо я лежу сейчас привязанная к кровати или обвешанная трубками в какой-нибудь больничке, либо параллельные миры существуют и меня неведомым образом занесло в один из них.
Пожалуй, самым разумным что я могла сделать в сложившейся ситуации – это довериться случаю и просто понаблюдать за происходящим. Скорее всего я так или иначе встречу кого-нибудь более разговорчивого, чем магистр или жутковатый библиотекарь. И этот доброжелательный встречный мне обязательно хоть что-то да прояснит. А то и пальцем ткнет в какой-нибудь портал, со словами: “Вот тебе, горемыка, дорога в твое измерение. Как говорится, валите, пожалуйста, по-добру, по-здорову”.
С этими мыслями я незаметно подкралась к очереди в центре зала и скромно встала в ее конец, заняв место за простоватого вида белокурой девчонкой, глазеющий по сторонам с почти таким же выражением полного офигения от всего происходящего на лице, как у меня.
– Клаус Дорметтер! – раздалось впереди.
Небольшая очередь к картине взволнованно заерзала и мне удалось увидеть мужчину в мешковатой монашеской робе, который с огромной лупой склонился у ее нижнего края. Блондинка передо мной даже губу прикусила, пока пыталась разглядеть что-то впереди, приподнимаясь на цыпочки и нервно теребя в руках облупившийся от старости ремешок дорожной сумки, перекинутой через ее плечо.
Я же просто отклонилась в сторону, увидев как монах, назовем его так, вдруг резко выпрямился и, недовольно покачав головой, вместо слов просто махнул рукой в сторону.
– Нет… – убито простонал парень, первым стоявший в очереди.
Я поняла, что говорил именно он, потому что бедолага был намного выше других и буквально возвышался над остальными, предоставляя мне прекрасный обзор на свой неровно остриженный затылок.
– Это какая-то ошибка… посмотрите еще раз! – выкрикнул он куда увереннее и явно подался вперед.
Я не видела что случилось дальше. Очередь в который раз заерзала, закрыв мне весь обзор. Но уже в следующее мгновение старый монах во всеуслышание вновь проскрипел свое противное:
– Следующий!
Белокурая девчонка передо мной испуганно икнула и прошептала, едва не плача:
– Я думала мойры не ошибаются…
Невысокая худенькая девушка с буйной копной русых волос, стоявшая впереди нее, хихикнула, услышав это и сказала ей через плечо:
– Это еще что! Я слышала, что она до сих пор спит там, в южной башне.
– Кто? – испуганно переспросила блондинка.
Сплетница щербато улыбнулась ей и, развернулась, поправив на плече лямку не менее тяжелой, но более новой сумки. Увидев, что и я уши развесила, она подмигнула мне и заговорщицки сказала чуть громче прежнего:
– Ну, вы чего? Неужели не слышали? Я про адептку из другого мира! Она коснулась иглы и заснула. Говорят, мойры в канцелярии тогда что-то настолько сильно напутали, что ее письмо не просто из другого мира перенесло, а из другого времени… Вот с ней и не придумали что делать. Оставили, надеясь что сама очнётся, когда придет время. Вот! – назидательно вздернула она к потолку маленький аккуратный пальчик. – А ты говоришь, не ошибаются!
– Тупые сказки для новеньких. – Холодно отозвался знакомый голос.
Несколько ребят впереди, как оказалось, внимательно прислушившихся к нашей болтовне, немного расступились, вновь явив мне надменную морду гада, едва не сбившего меня у дверей.
Увидев, что почти все здесь внимательно ждут от него продолжения, парень еще выше задрал нос и снисходительно пояснил:
– Мой дядя был в южной башне, и сказал что там нет ничего кроме старого хлама и птичьего дерьма.
– Будто ты сам не новенький. – Выпалила я, несколько не рассчитав громкость своего голоса. За что, разумеется, была немедленно пригвождена к мраморному полу ледяным взглядом мажора.