Проклятье речного змея
Шрифт:
— Светлана, — прощебетала родственница. — А мужа моего Валерием зовут. — Она обернулась к крыльцу и улыбнулась. — Ты б сходил в погреб за моченой брусничкой, да малины прихвати. Они там, на третьей полке, справа.
— Будет сделано, товарищ командир! — отрапортовал огромный мужчина и направился к невысокому строению.
— Мальчишки-то наши в Москве учатся, а мы тут одни кукуем. Скучно без них, так что мы гостям завсегда рады. Ой, да вы проходите! Лена, приглашай гостя!
— Благодарствую, хозяйка. Но мне в город пора. Агриппина
Дядя Саша споро доставал из багажника баулы с гостинцами.
— Ох, да куда же столько? — всплеснула руками Света.
— В хозяйстве сгодится, — добродушно хмыкнул Степной. — В дом-то помочь занести?
— Валера справится.
Я же решила позвонить бабушкам, но сеть не ловила.
— Почему-то телефон вне зоны действия сети, — пожала плечами, вертя аппарат и так, и эдак.
— А нет ее здесь.
— Кого?
— Сети этой. В одном месте только и ловит, — ответила Светлана.
— Где?
— Вон, видишь, лесенка у березы стоит? Как на пятую ветку заберешься, так и сеть появится. Правда, ловить все одно с помехами будет. Не доходят до нас сигналы. Да и ночью по деревьям не советую скакать. Здесь, чай, не город. Освещения нет.
В принципе, я была с ней полностью согласна. Конструкция местного телеграфа доверия не вызывала совершенно.
— Письмецо там, в красной сумке, в боковом кармашке, — сообщил дядя Саша и откланялся.
Света достала конверт, и мы прошли в дом. Внутри обстановка была не менее уютной. В огромной комнате стоял диван и несколько кресел с накидушками из овчины. На стенах в красивых резных рамках висели фото, в пузатых кадках пышно разрослись домашние цветы, а в самодельном камине весело трещали дрова.
— Вечерами в лесу прохладно, — словно оправдываясь, произнесла Света. А потом кивнула на широкий журнальный столик с разложенным вязанием и мотками лески. — А это мы мастерим. Телевизора же у нас нет. Я вяжу, Валера сети плетет, и блесны на заказ делает. — Она рассмеялась. — Представляешь, из обычных столовых ложек. А их местные рыбари в момент расхватывают, как горячие пирожки.
Да, толк в рыбалке лесничий знал. Это я помнила еще с детства.
— Может, на кухню пойдем? Там как-то привычнее. — Я кивнула и прошла вслед за хозяйкой туда, где от хлебного духа голова шла кругом. — Леночка, тебе чаю или молочка парного? Только вечером корову подоила.
— Молочка, если можно, — ответила я и получила доверху наполненную глиняную кружку с огромной горбушкой ржаного хлеба.
Вот, вроде ужинала, но от такого угощения грех отказываться. Пока я уплетала, Света пристроилась рядом на табурет и внимательно пробегала глазами строчки, написанные знакомым с детства почерком. Письмо оказалось длинным, на несколько страниц. И когда только мои бабушки успели его состряпать? Хотя, в их расторопности я никогда не сомневалась.
Пришел дядя Валера и водрузил на стол две трехлитровые банки с ягодами.
— Ты бы в пиалочки налил, что-ли, — Светлана, не отрываясь от письма, дала ценные указания мужу.
Гигант потоптался и шагнул было к буфету, но я его опередила.
— Спасибо, но в меня сегодня точно больше ничего не влезет. Вы мне не покажете, где расположиться? Помню, у вас тут неподалеку маленький охотничий домик был. Так, может, я туда? Чтобы вас не стеснять…
Дядя Валера пожал мощными плечами и развел лопаты-ручищи.
— Можно и туда…
Но договорить ему не дала Светлана, предупреждающе взглянув на мужа.
— Не можно! — перебила она, спешно складывая письмо и пряча его в карман джинсов. — Что у нас в доме места мало? Занимай вон любую спальню мальчишек! А домик мы сдали. Да, сдали. Туристкам! — Лесник удивленно посмотрел на жену. — То есть, я хотела сказать, туристам. В общем, располагайся, Леночка, в доме.
— Ну, раз так, то пойдем, покажу комнату, — не стал возражать супруге Валерий и подхватил мой рюкзак.
Очень любопытно, и что это у них здесь за туристки завелись вдруг?
— Вот, занимай любую, — пробасил лесник. — По той лесенке можно прямо к двери спуститься. И хоть дискотеку здесь устраивай, нас вряд ли побеспокоишь.
— Танцую я так себе, — честно призналась родственнику. — А вот купаться в лунной дорожке люблю. Особенно, когда луна полная.
— Это, видать, у вас семейное, — добродушно хмыкнул здоровяк.
— Наверное, — не стала спорить я. — Так куда здесь можно сходить искупаться?
— На озеро можно… — и снова дяде Валере не дала договорить жена.
— Нельзя на озеро! — категорично заявила она, подходя к нам.
— Почему? — искренне удивился ее супруг. А мне тоже стало любопытно, а еще смешно, но я всячески боролась с собой, подавляя улыбку.
— Потому что… там весь берег с нашей стороны водорослями порос! Превратился в болотину какую-то! — ответила Светлана и многозначительно посмотрела на здоровяка.
— Да? — поднял брови он.
— Да. Вот пусть лучше на речку сбегает. И вода там чище, и лунная дорожка шире, и добираться в потемках удобнее.
— Но, Веточка, там же… — начал было дядя Валера, но его снова бесцеремонно перебили.
— Я сказала — на речку! — нахмурилась Светлана. — Не слушай его, Еленушка, совсем из своего леса глаз не кажет, вот и не знает, что в округе делается.
— Разбирайтесь сами, — махнул рукой здоровяк и пошел к лестнице, ворча под нос что-то про невыносимых ведьм и их вечные загадки.
Во мне же их комический диалог никаких опасений не вызвал, только, пожалуй, разжег любопытство. Окунуться в нагретую за день воду все же хотелось. Разумеется, ни о каком купании голышом, как советовали бабушки, и речи не шло. Для этих целей вполне сгодится и обычное белье. Если надеть сарафан, то обратно можно и без неглиже добежать. Правда, кто меня ночью в лесу увидит? Звери только.