Проклятье в подарок
Шрифт:
– Вард, а почему в Алердане магия запрещена? – спросила я как бы между прочим, пока словоохотливый стражник сопровождал меня дальше по арочным галереям дворца.
– А кто ж его знает, – он пожал плечами, отчего нагрудный доспех бряцнул. – Но нам и без магии хорошо.
Хорошо-то хорошо, но нелогично.
Единственное во всем этом мире королевство, где запрещена магия! И при этом самое процветающее… Разве его не должны были уже десять раз завоевать?..
Ну да, ну да, существует запрет на божественном уровне вообще на Алердан посягать, про это я тоже читала, но вот откуда такая милость? Чем эта страна такая особенная? И, главное, чем мне грозит нахождение здесь?
Впрочем, даже если это королевство от магии и вправду оберегают местные боги, то могли бы меня уже и молнией по темечку стукнуть для профилактики. Уж от них-то маскировочные чары точно не прикрывают.
Мы миновали несколько лестниц, поднимались все выше. Последний отрезок пути вообще проделали по арочному переходу под прозрачным куполом – эдакому мостику между пролетами дворца, словно бы сотканному из кружева. Вот право слово, вздумай в этом мире снимать эпические фильмы про эльфов, этот дворец подошел бы идеально!
– Ты особо принцессу не пугайся, – напоследок наставлял меня Вард. – Она, конечно, психованная. И может чем-то в голову зашвырнуть. Или каминной кочергой по стене врезать… Не, зря так смотришь, реально было! На той неделе вон дружно из стены в коридоре кочергу вытаскивали. Так что принцесса запросто прибить может, но в остальном безобидная.
Ага, прибить может, но безобидная. И тут я в роли личного надзирателя… Ну ничего-ничего, я уже знаю, как это все провернуть…
Арочный внешний мостик привел к винтовой лестнице – причем шире любой из подобных лестниц, что я раньше видела.
– Здесь располагаются королевские покои. Все на разных этажах. Ну так специально построено, – Вард с важным видом небрежно похлопал по стене, словно он сам лично тут все проектировал долгими алерданскими ночами. – Так что, смотри, не запутайся, куда именно тебе надо, если, конечно, случайно не хочешь к принцам забрести… Ну что опять так смотришь? Я же типа юморю, по тебе же сразу видно, что безнадежная и сама знаешь, что с твоей внешностью только если слепого очаровывать.
Да уж, наслушалась я сегодня комплиментов…
А Вард без остановки продолжал:
– Я это вообще к тому, что были раньше у принцессы фрейлины. И все они якобы случайно забредали в жилые покои принцев. Ну, точнее, в основном принца Эмера. Он хоть их и выпроваживал, но все равно не дело это… Хотя почему не дело? Отчего же не пользоваться, если оно само в руки валится? И вообще, странные они все какие-то… Вот та же принцесса чего страдает? Если бы меня отправляли в женский монастырь, я бы точно не страдал…
– Вард, а дальше куда? – перебила я все еще топчущегося на лестнице болтуна.
– Так еще на один пролет поднимешься, а там направо, – махнул рукой он. – Я дальше не пойду, принцесса сегодня особенно злобная, она может прямо за углом с каким-нибудь канделябром наперевес ждать. Не хочу, чтобы мне прилетело. Черепушку-то можно будет вылечить, а за погнутый шлем наш начальник будет орать недели две… Ну удачи! – по-братски похлопал меня по плечу так, словно отправлял в последний путь. – Если выживешь, забегай в любое время, поболтаем. Только лучше не в то время, когда я на карауле. Или на строевой тренировке. Или…
– Хорошо-хорошо, я поняла, спасибо, – снова пришлось его с улыбкой перебить.
Махнув мне напоследок рукой, Вард поспешил вниз по лестнице. Ну а я преодолела последние ступени нужного пролета.
Так, верх по лестнице там дальше еще чьи-то спальни будут, а мне точно сюда…
К счастью, из коридора никто не кинулся на меня с намерением проламывать ту самую «черепушку». И, как ни странно, в открывшемся взгляду небольшом коридоре хватало дверей. И только одна из них, с позолотой, отличалась от остальных. Причем, искуснейшая роспись на стенах запечатлевала райских птиц в не менее райском саду. Ну а учитывая, что весь рисунок плясал именно от золоченной двери, да еще и после рассказов Варда, мне сразу казалось, что и прекрасные птицы тоже как раз разлетаются в стороны прочь от агрессивной принцессы.
Но мне-то чего бояться? Она явно не страшнее тех же умертвий. И с ней точно будет попроще, чем с ними, а то меня в свое время пробуждать умертвия научили, а вот как обратно их упокаивать – нет. И, конечно, в том, что половина монастыря в ту ночь осипла от испуганных визгов, обвинили тоже меня… Но я там и без того всегда крайняя оставалась.
Но вот, кстати, до сих пор не дает покоя вопрос… Если Солнцедержащая перенесла меня в этот мир, да еще и дала наказ сделать из меня эдакого магического терминатора, то на кой это было поручать тем, кто сам в этом не смыслит?.. Настоятельница не смогла дать мне на это ответа. Как и вообще на то, зачем это все. Правда, под конец, у нее уже прорывалось в сердцах, что я послана именно им в наказание… Но все равно истинная причина так и осталась покрытой мраком.
Так что встреча с принцессой меня не пугала. И я даже, как приличная, постучала, но дверь и без того была не заперта, сразу поддалась вперед.
Что ж, будем считать это приглашением.
В моих весьма посредственных представлениях в обители принцесс все непременно должно было быть розовым. Ну или золотым. Или розового-золотым… Ведь в то время, когда другие девочки играли с куклами Барби, я играла в машинки и роботов, спасибо моим старшим братьям и финансовым трудностям в нашей семье в то время. И малолетняя я мечтала, что, когда вырасту и у меня будет много денег, я обязательно куплю себе самую красивую Барби-принцессу и обязательно дворец для нее. А раз они бывают только розовые, то такой и будет.
И вот, в итоге я выросла, и пусть мешок денег на меня так и не свалился, но зато теперь был и дворец, вот только не розовый, и собственная принцесса, только тоже совсем не похожая на Барби…
Мильта стояла посреди своей личной гостиной, где розовый цвет отсутствовал напрочь. Пастельные тона делали комнату блеклой, и на этом фоне темноволосая принцесса в черном платье больше походила на злодейку, чем на каноническую принцессу. И сердитая гримаса на в общем-то миловидном лице заранее настраивала на не самый дружелюбный лад.