Проклятие Аримана - Магистр
Шрифт:
Я грустно вздохнул и негромко промолвил:
– К сожалению, я не могу ждать семь дней. Учитывая важность и срочность моей миссии, я должен буду покинуть монастырь сразу после того, как побываю там, где ходит королева.
Настоятель и отец-ключник были озадачены и огорчены, услышав от меня, что я не дождусь установленного срока передачи завещания. А вот отец-хранитель был сражен наповал. Он сидел, словно пораженный,громом, с выпученными глазами и торчащим изо рта грибом. По подбородку у него текла подлива, а руки самопроизвольно шарили по скатерти в поисках неизвестно чего.
Тут,
Наконец он слегка разжал зубы и застрявший гриб с облегчением шлепнулся обратно в тарелку.
– Но как?!– выдавил он из себя вопрос, понятный только мне.
Я небрежно пожал плечами и коротко ответил:
– Серая магия...
– А-а-а...– понятливо протянул отец-хранитель и закрыл рот. Его тело обмякло, а глаза приняли нормальное состояние. Теперь и он выглядел таким же, как настоятель и ключник, - озадаченным и огорченным.
Но я не позволил им вдоволь насладиться своим огорчением. Посмотрев через стол на настоятеля, я негромко спросил:
– Кстати, почему мы до сих пор там не побывали?.. Вопрос был задан таким тоном, что настоятель Исат вздрогнул. Потом, пожав плечами, он неуверенно произнес:
– Я был как-то не уверен в необходимости показывать это место...
– Да?– Нотки сарказма, появившиеся в моем голосе, заставили настоятеля еще больше растеряться.– И что, там действительно кто-то ходит и попадаются изумруды?!
Настоятель опустил глаза и совсем тихо ответил:
– Да, но очень редко...
– А ты сам видел того, кто там проходит?!
– Только один раз...– еще тише ответил настоятель.
– А ну-ка вспомни хорошенько, как это было! И когда настоятель Исат прикрыл глаза, вспоминая свое давнишнее приключение, я внезапно и беспощадно вторгся в его сознание.
Передо мной было совершенно чудесное место. Невысокий, покрытый травой и мелким кустарником холм, спрятанный в глубине чистой буковой рощи, имел у своего подножия Довольно глубокий каменный грот. Из него по замшелым камням выбегал маленький кристально чистый ручеек. Заднюю стену грота было не видно, ее скрывал густой полумрак. Совсем рядом с гротом, полускрытый густой высокой травой, лежал большой серый валун, сидя на котором можно было погрузить ноги в чистую прохладную воду.
На этом камне расположился молодой монах.
Было совершенно неясно, как он попал в это место. В его возрасте он должен был быть очень загружен монастырскими обязанностями. Тем не менее монашек никуда не торопился. Он откинул с головы капюшон, снял свои довольно грубые башмаки, опустил ступни ног в воду и, откинувшись назад, подставил лицо с зажмуренными глазами просверкивающему сквозь густую листву буков солнцу.
Несколько минут перед моим взором стояла эта незамысловатая картинка, словно память настоятеля наслаждалась давним чудесным мгновением.
Но вот монашек вздрогнул, поднял голову и открыл глаза, словно его кто-то позвал. Он оглядел свой тесный мирок, и вдруг его лицо застыло, а глаза расширились. Он, не отрываясь, вглядывался в глубь грота.
А оттуда спокойно и размеренно выплыла высокая женская фигура, одетая в длинное темное, слегка переливающееся на солнце платье. Ее голову украшала высокая корона из слегка желтоватого металла, украшенная крупными зелеными камнями, бросавшими во все стороны веселые зеленые искорки.
Фигура медленно прошла мимо монаха, перешагнула через ручей и направилась к близким деревьям. Дойдя до них, она постояла, всматриваясь в чащу, а потом повернулась и медленно пошла обратно к гроту. Пройдя еще раз мимо изумленного монаха, она вошла в грот, но прежде чем исчезнуть в его темноте, она повернулась, взглянула на... меня и легким жестом поманила к себе. Именно меня, а не сидевшего на валуне монаха!
Затем она окончательно исчезла в глубине грота.
Монашек тут же вскочил со своего камня и, сделав несколько шагов в сторону пещерки, присел над травой. Когда он выпрямился, на его ладони зеленым светлячком блеснул изумруд.
В этот момент изображение дернулось и пропало.
Я тряхнул головой и огляделся. Оба помощника настоятеля растерянно топтались возле его кресла. Сам настоятель сидел с опущенными веками, из-под которых текли слезы, и обиженно шептал:
– Нет, она меня не позвала... Она меня не позвала... Нет, она меня не позвала...
Я быстро встал и, подойдя к настоятелю, положил ладонь ему на лоб. Он мгновенно замолчал и через секунду задышал ровнее.
– Отнесите его в спальню, пусть он спит до утра...– посоветовал я монахам, а сам вернулся на свое место. И тут, прямо над тарелкой с какой-то едой, я набормотал формулу ликвидации для этой моей тени и, оставив ее дожидаться одиночества, поспешил к Темному Окну монастыря Преклони Голову.
Черный, лаково поблескивающий зрачок волшебного зеркала глянул мне в лицо. Темное Окно. Ловушка, приготовленная Ариманом для исполнителя предначертания Ахурамазды, принявшего в этом мире имя Хэлфа. И теперь мне было необходимо заглянуть в эту ловушку. Вряд ли я найду там Слово, но обойти ее в своих поисках я не мог. Таков был мой Путь.
Я еще раз заглянул в глубь чернеющей пустоты и протянул к ней руку.
Мягкая ласковая сила повлекла меня к себе. Моя рука коснулась поверхности черного зеркала и, ничего не ощутив, провалилась в него по локоть. Влекущая меня сила тут же Утроилась. Казалось, что я даже услышал, как она тянет, зовет, манит меня к себе.
Я протянул вторую руку к Темному Окну и скорее осознал, нежели почувствовал, как моя, неожиданно онемевшая, тень погружается в зыбкий мрак, как этот мрак смыкается надо мной и удовлетворенно вздыхает, выполнив свою миссию.
Меня не стало.
* * *
Нет. Не стало моего тела. Оно растворилось бесследно в окружающем мраке.
Только осознал я это далеко не сразу. Вначале мне показалось, что сбылось предупреждение настоятеля Агалта - я прекратил существование и вместе со мной пропал весь окружающий мир. Что все сущее вернулось в первородный мрак, в тот мрак, который существовал задолго до знаменитого "Да будет свет!".