Проклятие Белой Зимы
Шрифт:
– --А.. вы зачем здесь?--мой вопрос прозвучал как-то слишком невежливо--- у вас же в башне есть своя библиотека?
– --Насколько я понимаю, -- он перелистнул страницу и ледяным тоном продолжил--эта библиотека общая. А значит, я вполне могу взять почитать что-нибудь из этих книг--он жестом указал на лежащую стопку книг на журнальном столике, в которых я с ужасом опознала отобранные мной вчера книги.
– --Но..это я уже взяла почитать.--умоляющим тоном произнесла я--- не могли бы вы себе выбрать что-нибудь ещё?
– --Он перевернул книгу, проглядел форзац и эрзац, а потом ледяным тоном осведомился--на них написано?Это ваша собственность?
– Нет..
– плачущим тоном заявила я.
– --Странный выбор--он перелистал ещё несколько страниц.---Как я мог заметить, учащиеся женского пола берут из библиотеки в большинстве своём любовные романы--- он кивнул в сторону стеллажа , на котором расположились в беспорядке в основном розовые и малинового цвета книжицы, с обложек глядели прекрасные полуобнажённые дамы, склонившиеся
– -Неет, спасибо, мне романов и в жизни хватает--- вспомнив сегодняшнюю сцену, я закатила глаза к потолку, кстати, идеально чистому.
Магистр лишь поднял ещё одну бровь к уже поднятой левой, и продолжил перелистывать страницы. Была надежда, что он за полчасика быстренько их перелистает и даст мне прочитать, но он отложил книгу в сторону.
– -Да, любовные романы- не ваш профиль. Вы предпочитаете фантастику, не так ли?Потусторонние миры, порталы, превращения?--- магистр бил не бровь, а в глаз.
– -Сильно не увлекайтесь---он стащил мантию с кресла, и быстрым шагом вышел из библиотеки.
– -Но, магистр, ваш чай...- я застыла в полуобороте, заметив на журнальном столике оставленную кружку чая. Хотя в библиотеку было строжайше запрещено проносить еду и напитки, видимо, на преподавателей это правило не распространялось.
Я взяла кружку в руки. Магистр, похоже, возвращаться не собирался. Чай был необычного, золотисто-коричневого цвета, и пах чем-то приятным. Я воровато оглянулась. Надеюсь, это не будет считаться преступлением, если я выпью чай своего учителя?Конечно да, плохая примета, пить из чьей-то чашки , опять-таки, микробы там всякие, но , готова поспорить, магистр не сделал из кружки ни глотка. Я осторожно взяла чашку в руки. Тончайшего фарфора, она была чуть тёплой. Похоже, магистр сильно увлёкся чтением книг, если позволил чаю так остыть. Я осторожно прихлебнула. Вкус был просто потрясающим. Я никогда не пила такого чая. У нас дома довольствовались самым дешёвым сортом, и пили много, крепко и разбавляя молоком. Я же по этой причине никакого пристрастия к чаю не питала, и мне приходилось довольствоваться в лучшем случае какао. Казалось, чай неуловимо отдавал жасмином, следующий глоток был с лимонной кислинкой, ещё один--медовый привкус, привкус заваренных листьев малины, привкус сочных плодов шиповника...Я открыла глаза и была поражена--чашка, как мне казалось, абсолютно белая, оказалась с красивым орнаментом из переплетённых веточек рябины, с изящной, позолоченной тонкой ручкой. Я осторожно поставила необычную чашку на столик.
– -Чашка-самобранка..- внезапно осенило меня. Ну конечно, это, должно быть, просто удивительные чары!Чашка распознает вкусы пьющего и подстраивается под них. Если ты думаешь, что в ней чай, в ней и будет чай. Это равнозначно тому, что ты бы хотел, что в ней был бы бы чай и не рассматриваешь никакого другого варианта. Она подстраивается под твои вкусы и желания. Вполне возможно, что магистр пил кофе или тыквенный сок. Даже если магистр пил чай, с тех пор, как мои губы коснулись фарфора чашки, напиток уже не был того вкуса, который ощущал бы магистр, сделай он глоток..Этот чай--только моё достижение. Что бы ещё пожелать?Вино?Тыквенный сок?А если , к примеру, укрепляющее зелье ?--- моя фантазия работала на полную. Но да, я же не знаю вкус зелья..Я глубоко задумалась над этим, и пропустила момент, когда чашка растаяла в воздухе, исчезла, испарилась.
Очнувшись от мысленного разговора , я недовольно помотала головой. У меня были дела куда важнее, чем разглядывания чашек. Я прочесывала литературу, пытаясь понять, есть ли миры без магии, или хотя бы другие миры, и как туда попасть. К сожалению, похоже, что все, кто занимался исследованиями в этой области, в один далеко не прекрасный день собрав свои вещи, исчезали бесследно. Конечно, после них оставались объемные фолианты, но мало чего там было понятного и безопасного. И, совершенно же ясно, что нормальный человек вряд ли будет искать иной мир--в нашем мире жилось очень неплохо. Конечно, если у него проблемы с законом, или он одержим наукой, то это ещё имеет смысл. А так добровольно покидать своих друзей, жён и подвергать свою жизнь риску- нормальный человек на это не пойдёт. Правда, был один маг, он исчез вместе с семьёй, но я не стала копать эту тему, так как, по-видимому, он просто отправился в будущее- все его работы были посвящены временным коридорам, парадоксам и прочей сумятице. Конечно, будущее- довольно заманчивая вещь, но для снятия проклятия оно ну никак не годилось. Так что эту неделю я провела у дальних стеллажей библиотеки, куда студенты заглядывали исключительно редко (любовные романы и книги о роботах , звездолётах и полуобнажённых девушках находились ближе ко входу), а добравшиеся в основном меня не замечали, так как были слишком заняты друг другом. Надо, впрочем, отдать им должное--они очень старались соблюдать тишину. Наконец, пробираясь сквозь сугробы к общежитию, я вспомнила ещё об одной вещи, которую советовала мне Кристаллия. По календарю ожидалась исключительно лунная ночь. Хотелось ли мне ощутить не своей шкуре чувства магистра Рихтера?Или двигало исключительно простое любопытство и исследовательский интерес?Как бы то ни было, я поступила точно так, как советовала Кристаллия--накинула не слишком тёплую курточку, шапку, надела тёплые сапожки, и вышла на залитую светом луны сторону общежития. Не смотря на поздний час, в комнате Мариэллы играла музыка, я видела мелькание теней, звон бокалов, и очаровательный смех девушки. Мышкой проскользнув мимо окна (вдруг она именно сейчас решит выставить своих приятелей на улицу?участвовать в ещё одной заварушке мне бы не хотелось), я прошагала к давно облюбованной поляне, находившийся не слишком далеко, но и не слишком близко, и стала в центр, под большое развесистое дерево, чувствуя себя полной дурой и уже начиная замерзать. Как там она говорила? "Выйди лунной ночью на поляну и стой без движения час, два?"Ну ладно, два так два. Я честно не делала попыток двинуться, и мои мысли плавно перетекли в окружающий меня мир..Снег, идеально чистый и гладкий, окружал меня со всех сторон. Луна мягко светила, и не было слышно ни звука. Тишина была такая, что её хотелось резать ножом. А холод... холод сначала забирался под куртку, проникал в самое сердце.. а потом, потом я просто перестала его замечать..Глупо, но казалось, что лунным светом можно согреться..На снегу не было других следов, и мне показалось, что я одна. Совсем одна осталась в этом чёрно-белом мире. Глупо, но мне захотелось закричать, сделать что-нибудь...Но потом и это желание ушло. Я постепенно перестала чувствовать свои руки, потом ноги, а потом и свое сердце. Холод забрал их у меня, оставив ощущение какой-то утраты, чего-то давно позабытого..Мне хотелось просто так стоять, стоять до бесконечности. В этом спокойном и бесстрастном мире всё было так хорошо, ничего не могло измениться. Казалось, время замерло, обогнав само себя и решив наконец остановиться. Но в то же время, мне казалось, что я забыла о чём-то важном, о том, что могут быть свет и солнечные лучи тёплого солнца. Вся же темнота вокруг и снег говорили совершенно об обратном. Слёзы скользнули по щекам и тут же высохли, подарив на миг тепло и надежду. Но её не было, не было нигде. Этот мир не знал сочувствия, любви и ласки. Всё в нем только больно жалило, кололось, стоило только прикоснуться. Красота была вечной, но такой совершенной и неестественной..Снег уже не воспринимался снегом, это был цельный сегмент. Каменная пустыня, и я в ней была одна. Если бы..- закралась робкая надежда--кто-нибудь, спасите!- мысленно закричала я. Похоже , эксперимент зашёл слишком далеко--я хотела двинуться, закричать, заплакать, но это тело было уже не моим. Всё, что я могла- глазами молить снег, чёрные уродливые деревья нарушить этот кошмар, внести хоть какую-то диссонансную ноту - и я была бы спасена. И тут сзади раздался скрип снега.
– --Я, мягко говоря, удивлён..--пробормотал магистр Рихтер, осторожно обойдя меня по нехилому радиусу и с опаской вглядывась в лицо---Элеонора?
Сейчас даже моё имя звучало для меня как чужое. Но нереальность пейзажа была нарушена человеком, и я нашла, наконец, в себе силы кивнуть, пока ещё не осознавая того, что вряд ли за эти несколько часов, как мне казалось, смогла испытать хотя бы одну сотую часть проклятия Белой Зимы. А ведь он живёт с этим уже пять лет--подумала я и мне стало плохо.
– --Почему ты не в своей постели?---видимо, магистр Рихтер успокоился, убедившись, что пред ним не морок и не оборотень, старательно ждущий, когда луна появится из-под набежавших облаков.
– --А что насчёт вас, магистр?---дерзко встряла я.
– --Ну, мне часто по ночам спать не хочется..---он пожал плечами.----Видимо, старческая бессонница---он попытался сострить и печально улыбнулся.
– --Магистр, я знаю, почему у вас бессонница, и знаю, что вам снится.---я наконец-то поняла, почему это страшное проклятие называется столь, как мне казалось, безобидно--- готова поспорить, вы всякий раз , каждую ночь видите себя посреди бескрайней белой пустыни. Ни ветерка. С неба безмолвно мерцают звёзды. Вы хотите пойти, что-то сделать, но не можете. Куда бы вы не шли, что бы вы не делали, ничто не меняется . Ничего не изменить. Вы просто стоите и ждёте, ждёте, что кто-то вас спасёт!--последнюю фразу я почти выкрикнула.
– --Откуда ты всё это знаешь?Ты- Приходящая в сны?--отшатнулся магистр--Нет, я бы тебя видел..
– --В ваших снах лишь зима..Но даже зимой способно случиться чудо!--мне так хотелось показать Зиме, что надо мной и им она не властна!Ощутив знакомое покалывание в кончиках пальцев, я прикоснулась к дереву ладонью и произнесла:
– Пусть чудо здесь, сейчас произойдёт, и алым цветом вишня расцветёт!
И ахнула, увидев, что чудо действительно случилось. На девятнадцатиградусном морозе я увидела, как лопаются тугие почки, как медленно раскрываются алые шёлковые бутоны. Вдобавок пошёл крупными хлопьями снег, казалось, что это кровь просвечивает сквозь снег на цветах.
– --Глупо, как не воворемя..--с горечью сказал Рихтер, прислонившись к стволу и глядя на на небо из-под густо обсыпанных цветами ветвей дерева..--Это дерево расцвело слишком поздно.
– Или слишком рано--- обречённо заметила я. Да. это чудо, но ему не преломить законов Природы.
– -Оно обречено погибнуть--на его седые волосы упала пара алых лепестков, мне на нос приземлился ещё один, и я его сдула..Вишня не смогла долго выдержать. Лепестки, тихо кружась, опадали, и устилали снег под ногами сначала каплями, потом островками, а потом багровым ковром. А потом усилившийся снег замёл и эти следы в обратной последовательности. Глаза начали слипаться.