Проклятие Деш-Тира

Вурц Дженни

Элайре вдруг стало невыразимо страшно. Еще немного — и единственный наследник ратанского престола станет жертвой озверелой, дремучей толпы. Дакар безучастно храпел. Единственным, кого ужасала эта дикая охота, был менестрель в ярко-алом одеянии, так и оставшийся сидеть возле очага.

Аритон сознавал: помощи ему ждать неоткуда. Разъяренный сброд громоздил скамейки на столы, чтобы добраться до балок. Самые отчаянные уже были наверху, подбираясь к нему с двух сторон. Аритон перепрыгнул на соседние балки. Добежав до противоположной стены, он стал со смехом подзадоривать толпу. Элайра затаила дыхание, ожидая, что сейчас Аритон воспользуется магией теней или чем-либо подобным. К счастью, ему хватило здравого смысла (а может, инстинктивного

чутья) не сделать этого. Он нагнулся и сдернул с гвоздя висевшую возле трубы длинную палку с крюком на конце. Нехитрое это приспособление помогало вешать над очагом и снимать с огня котлы с пищей. Аритону оно заменило палицу с железным наконечником. Стремительно выпрямившись, он зацепил ногу ближайшего противника. Тот не успел и глазом моргнуть, как оказался внизу, подмяв под себя нескольких человек.

Аритон быстро перевернул палку и ударил тупым концом какого-то солдата. Теряя равновесие, солдат отчаянно замахал руками. Не желая упускать завоеванного высокой ценой преимущества, Аритон шагнул вперед, чтобы сбросить вниз и этого головореза. И тут из толпы в него метнули клинок.

Заметив блеснувшее лезвие, Аритон вновь перевернул палку. Клинок ударился о железо крюка, изменил направление и впился в чье-то плечо. При виде хлынувшей крови раненый пронзительно закричал. Крик возбудил толпу; теперь она жаждала расправы. Незнакомец оказался не только дерзким, но и опасным, и с ним нужно было кончать как можно быстрее. Итарранские наемники обнажили мечи. Чернь спешно вынимала ножи и хватала все, что могло сойти за оружие. Весь разнокалиберный арсенал был направлен против одного-единственного человека, застывшего на балке. Оставаться наверху стало предельно опасно. Аритон швырнул вниз палку и спрыгнул сам.

Палка со свистом врезалась в половицы, ненадолго остановив преследователей. Но едва Аритон оказался на ногах, к нему подступили двое солдат с длинными мечами. Он сумел вновь подхватить палку, и мечи лязгнули о железо крюка. Элайра увидела, как темноволосый юноша отступил в сторону и качнулся, стараясь нащупать спиною стену. Внимание Аритона было целиком поглощено отражением ударов; казалось, он не чувствовал, что упирается в дверь.

— Эт милосердный! — воскликнул менестрель. — На него же могут напасть со стороны кухни и ударить в спину.

Элайра в отчаянии подскочила к менестрелю.

— Куда ведет эта дверь? Тоже в кухню? — спросила она, указав на боковую дверь.

Менестрель озабоченно кивнул. Элайра начертила в воздухе знамение, оберегавшее от опрометчивой доверчивости. Ведь она обращалась к совершенно незнакомому человеку.

— Прошу тебя, отвлеки их внимание.

Менестрель вскочил на ноги и испуганно крикнул:

— Да сохранит нас Эт! Я только что видел за окном сообщников из его клана!

Более десятка нападавших позабыли про Аритона и бросились навстречу новой опасности. Понимая, что в ее распоряжении считанные секунды, перепуганная юная колдунья решилась на безрассудный шаг, сосредоточив все внимание на своем магическом камне. Кое-как произнеся заклинание, она исчезла.

Точнее сказать — набросила на себя особый покров, отражавший окружающий мир, но скрывавший ее. На том месте, где сейчас она стояла, посторонний глаз видел грязные половицы, сосновую щепку, щербатую оловянную кружку. Однако иллюзия была очень хрупкой, и если бы кто-то в толпе задался целью найти Элайру, ее бы легко обнаружили и схватили. К счастью, сейчас преследователям Аритона было явно не до нее. Дверь, как можно быстрее добраться до боковой двери! Элайра проворно огибала перевернутые столы, протискивалась между кучками ремесленников, воинственно потрясавших кулаками, и уворачивалась от разносчиц, которые ползали на четвереньках, пытаясь спасти хоть какую-то посуду.

Первая часть ее замысла удалась: Элайра достигла боковой двери, оставшись незамеченной. Царивший здесь полумрак был как нельзя кстати.

Девушка расстегнула воротник и вытащила белый кристалл, висевший у нее на шее на тонкой серебряной цепочке. Элайра положила кристалл в сложенную чашечкой ладонь и начала произносить заклинание, изменяя направление своего внутреннего разума. Рука дрожала, дрожал и голос. Элайру начала охватывать паника. Хуже всего, если послушница, наблюдавшая за второй ветвью, обнаружит ее именно сейчас. Пытаясь отделаться от страха, юная колдунья молила о том, чтобы этого ни в коем случае не произошло. Не раздумывая, она тут же добавила другую мольбу: чтобы никто из головорезов, от которых Аритон продолжал яростно отбиваться, не додумался пробраться через кухню и ударить принца в спину. Соединив все призванные ею силы, Элайра начертила в воздухе знак исполнения колдовства.

По петлям двери, находившейся за спиной Аритона, пробежали фиолетовые искорки. Теперь она не откроется. К этому времени сама Элайра, нырнув в боковую дверь, опрометью неслась через пространство кухни. Повара и работники едва успевали убираться с ее дороги. В одном месте ее едва не полоснул длинным ножом угрюмый поденщик, резавший мясо для вертелов. В другом ее попытались схватить за руки, но Элайра вырвалась. По пути она опрокинула высокий лоток и угодила под град падающих лепешек. Невдалеке стоял большой чан с тестом, возле которого лежала тяжелая скалка. Не давая оторопелому кухонному люду опомниться и поймать ее, Элайра забежала в кладовую, оставляя за собой белый мучной след. Шум и крики за спиной усилились; похоже, ее намеревались схватить. У самой двери, ведущей из кладовой в зал таверны, Элайра торопливо крикнула:

— Куда вы рветесь? Разве не слышите, какое там идет побоище?

Задев локтем связку луковиц, Элайра добралась до узкой двери. Здесь она перевела дух и прислушалась. Судя по крикам и глухим ударам, доносившимся из зала, единственный потомок династии Фаленитов продолжал биться за свою жизнь. Дверь содрогнулась; где-то совсем близко лязгнул меч, затем кто-то с грохотом упал, громко бранясь. Элайра покрепче схватила похищенную скалку. Дрожа от страха, она пробормотала слова, освобождающие дверные петли от заклинания.

Дверь тут же распахнулась; это Аритон ударил в нее плечом, едва не сбив Элайру с ног. Он из последних сил отбивался от пятерых противников, отступая в пространство кладовой. Чей-то меч полоснул по веревке, и луковицы, точно крупные бусины, разлетелись в разные стороны. Излишняя прыть нападавших заставляла их беспорядочно махать мечами, что было только на руку принцу. Его палка давным-давно лишилась железного крюка; единственным оружием Аритона оставалась покрытая зазубринами и готовая в любую секунду треснуть деревяшка. Элайра сумела не потерять равновесие и теперь пятилась задом, не спуская глаз с принца. Нападавшие стремились загнать его в угол. Элайра стукалась об острые края полок, но не замечала боли. Совсем рядом мелькали потные, разъяренные лица пятерых нападавших. Их мечи крушили, ломали и сбрасывали с полок припасы. Но Аритон по-прежнему с упорством и каким-то странным изяществом ухитрялся отбивать их удары. Палка в его руке меж тем становилась все короче. Элайра судорожно сжала свой магический камень, взмахнула скалкой и ударила принца по самой макушке.

У него подкосились колени, а глаза расширились от крайнего недоумения. Возможно, он бы даже засмеялся, однако колдовство Элайры лишило его сознания. Аритон свалился У ее ног. Разумной оставалась только цель спасти принца. Все остальное потонуло в безрассудном риске. «Колдовство требует хладнокровия и предельной собранности». Элайра часто слышала эту фразу от своих наставниц. Но приходилось ли им сдерживать разъяренную толпу, готовую вот-вот расправиться с бездыханной жертвой?

— Стойте! — хрипловатым голосом, подражая потаскушкам, крикнула Элайра. — Чего приперлись? Мне помощников не надо. Сама с ним разберусь.