Проклятие для Чудовища
Шрифт:
— Меня заставили.
— Почему? Плохо себя вела?
— Нет, Натусик думает, что я списываю.
— Это правда?
— Да.
Филипп рассмеялся.
— Мне подсунули аферистку в репетиторы!
— Эй, тебе же лучше. Ты как больше хочешь — зубрить и делать все по правилам или запомнить окольные пути и не париться?
— Ладно, учить я точно ничего не хочу.
Филипп сделал попытку прочесть еще одно предложение, я тут же зажмурилась и застонала.
— Как тебя вообще взяли к нам учиться? У нас очередь
— Деньги многое решают.
У нас тоже учились далеко не бедные дети, но, многозначительно осмотрев комнату, в которой мы находимся, я сделала вывод, что Филиппу было просто продвинуться на вершину списка.
— Ты тоже хочешь поступить в какой-то крутой ВУЗ? Поэтому тебе нужен диплом из такой же школы? — задала вопрос я, чувствуя, что атмосфера располагает к общению.
— Я — нет, мама — да.
— А сам-то ты чего хочешь? — Я обняла колени руками и положила на них голову, рассматривая Филиппа чуть снизу.
— Я хочу стать профессиональным спортсменом.
В тусклом освещении рельеф его лица был особенно выраженным. Узкий подбородок, острый нос и идеальная кожа, будто посыпанная мелкими блестками. Меня кольнула зависть, хотя до этого я не страдала комплексами по поводу собственной кожи. Филипп был не просто симпатичным парнем, он был красивый, в добавок к тому, что он без притворства заинтересованно слушал меня весь вечер.
Я начала понимать, что до полного потопления моего корабля осталось совсем немного.
— Дай угадаю, волейбол?
— Баскетбол.
— Почти.
Я знала, что баскетбол, у меня даже в голове это вертелось, но мозг потерял контакт с языком, и я сморозила совсем не то, что хотела.
— И что тебе мешает?
Филипп пожал плечами.
— В своей школе я был капитаном команды, все силы вкладывал в игру. Вытягивал город на соревнованиях, даже в чемпионатах СНГ выигрывали. Все понимали, спортивное будущее, поэтому мне делали поблажки в учебе. Особенно на неважных предметах, вроде твоего французского.
— Эй!
— Ну а потом мы переехали. Мне предлагали хотя бы два раза в неделю ездить в родной баскетбольный клуб, но это слишком далеко. Поэтому я стал искать в вашем городе, куда могу перевестись. В вашей школе самая крутая команда, поэтому я упросил маму записать меня сюда. Ну а пока я еще не в команде, и никто мне тройки рисовать не собирается, я должен как-то держаться на плаву.
Наши спортивные команды, как и все остальные направления внеурочной деятельности, были направлены только на успех. Туда действительно принимали не всех, а слабые звенья выбывали громко и с позором.
— Если ты и правда настолько крут, то тебя возьмут, не переживай. А я пока побуду твоим спасательным кругом.
— Еще раз спасибо, что согласилась, — он посмотрел на меня, и его глаза блеснули в темноте.
— А почему вы переехали, если все было так хорошо? — как бы
Филипп хмыкнул.
— Родители развелись. Как-то внезапно, — он опустил голову, в голосе пропали все яркие нотки, он стал тише. Я сразу поняла, пусть Филипп уже большой и понимающий мальчик, эта тема все равно для него болезненная. — Они ругались часто и говорили про развод, но дальше слов это не заходило. Пока мать не пришла с документами и в срочном порядке не потребовала суда. Теперь она работает в столице, отец тоже не остался в том городе, ну а мне не хватило всего лишь года до совершеннолетия, чтобы меня оставили в покое.
Кошмарно, когда тебя выдергивают из привычного ритма жизни так внезапно. Теперь я поняла, почему перевод Филиппа в другую школу был посреди учебного года. Вероятно, его родители больше не могли находится вместе или просто не хотели думать о ребенке, пусть уже и взрослом. Не представляю, какой это стресс, хотя по Филиппу так и не скажешь — всегда улыбчивый и на позитиве. Может, он и правду так оценивает ситуацию или все же надевает маску.
В данной атмосфере я совсем осмелела или прониклась историей, моя рука по ковру медленно потянулась к руке Филиппа, но тут резко открылась входная дверь и громко захлопнулась. Я тут же убрала руку.
Это была Вероника, мама Филиппа. Наверное, она вернулась с работы. Я впервые достала телефон из рюкзака и взглянула на время — почти девять вечера.
— Вы все сидите? Долго вам еще? — спросила Вероника, пока Алла помогала ей снять шубу, засыпанную снегом.
— Нет, мы закончили, мне уже пора домой, — я поднялась на ноги, чувствуя, как затвердели колени.
Я заняла место Вероники и сняла свою куртку с вешалки. Все трое доможителей смотрели на меня.
— Фил, проводи Ливану. Видел, какая там погода, заметет еще.
— Точно. Или ветром сдует, вон какая худющая, — согласилась Алла.
Филипп молча надел куртку и шапку. Я отказалась от сопровождения, но женщины настаивали.
— Ты скажи, не все еще потеряно с моим оболтусом? — спросила блондинка, пока я застегивала молнию на сапоге.
— На самом деле, я думала, будет хуже, — честно ответила я, но все приняли это за шутку.
Мы вышли на крыльцо, вслед мне крикнули:
— Ливана, хоть капюшон надень! — но я сделала вид, что ничего не слышу.
— Спасибо, что соврала маме, — Филипп открыл калитку и пропустил меня вперед.
— Но я сказала правду. Ты совсем не глупый, а если будешь стараться и слушать своего репетитора, то станешь золотым медалистом, — это я конечно преувеличила.
— Хоть кто-то в меня верит, — это было сказано в шутку, но почему-то я уловила тень печали в его словах. — Чем завтра займемся?
— Напишем сочинение по литературе, заодно проверю твою грамотность.
— Вообще-то я имел в виду, может сходим куда-нибудь?