Проклятие для леди
Шрифт:
— Не так уж сыро, но что скажет Джеффри? Он наверняка хочет сам все вам показать.
Джим засмеялся.
— Очень может быть. А вы не говорите, что взяли это на себя. Смотрите, какая вокруг красота — солнце светит, а березы словно унизаны бриллиантами.
Они начали спускаться по террасам.
— Знаете, — сказала Иона, оглянувшись на дом, — сад почти примиряет меня с этим местом. Должно быть, жившие тут американцы очень его любили.
— А что с ними стало?
— Он погиб на войне, как и последний мужчина
— Да.
Иона резко повернулась к нему.
— Неужели вы не чувствуете, что этот дом переполнен старыми печальными историями? Аллегра не должна жить в такой атмосфере. Вырождающееся семейство просуществовало здесь пятьсот лет, пока не исчезло практически целиком, и бог знает сколько разных преступлений и кошмаров произошло за это время. Когда вы здоровы, довольны жизнью и сильны духом, как Джеффри, то можете от всего этого отмахиваться. Но Аллегра не здорова, не довольна жизнью и уж никак не сильна духом. Я буквально вижу, как вся эта невидимая тяжесть просачивается в ее душу и угнетает ее.
— Вам следует сказать все это мистеру Сэндерсону, дорогая моя, — серьезно заметил Джим.
— Пожалуй, да, — чуть подумав, ответила Иона. Да, она приняла решение, окончательное, и обязана его осуществить. С ее плеч будто сразу упал тяжкий груз, на щеках заиграл румянец, а в голосе послышалось веселье, удивившее и ее саму, и Джима:
— Я принимала это слишком близко к сердцу. Так бывает, когда не с кем поделиться.
Давайте посмотрим сад с каменными горками. Это в бывшей каменоломне — американцы превратили это место в настоящий рай.
Иона начала рассказывать Джиму о шутке, которую Марго вчера сыграла с ней и Джеффри.
— Это было ужасно. Мы подумали, что Марго свалилась с обрыва, а когда подошли к подножию скалы, то увидели, что она привязана к стволу дерева над самой крутизной и хохочет во все горло.
— Марго постоянно живет с вашей сестрой и зятем?
— Да. Это тоже весьма меры беспокоит. У нее не вполне нормальная психика, и ее присутствие тоже сказывается на состоянии Аллегры, но тут ничего не поделаешь. В школу Марго не принимают, а Джеффри, кажется, единственный родственник, который у нее остался.
Они приближались к каменоломне, но несколько с другой стороны, не туда, куда Джеффри вчера привел Иону.
Она начала говорить о том, как здесь должно быть красиво, когда голые стебли глициний покрываются перистой зеленью и длинными сиренево-белыми гроздьями, потом повернулась, чтобы показать уже расцветшую примулу, и с удивлением обнаружила, что Джим стоит на валуне над тропинкой, уставясь на скалу. Иона понятия не имела, что его так заинтересовало, так как ей самой из-за кучи рододендронов ничего не было видно.
— Джим! — окликнула она его и, когда он спрыгнул с валуна, спросила:
— Что там такое?
— Там внизу что-то
— Что-то?
— Кто-то!
Джим побежал, совсем как вчера Джеффри, и Иона последовала за ним. «Это очередная шутка! — убеждала она себя, — просто очередная шутка!» Но когда они выбрались из зарослей туда, где лежало обмякшее бесформенное тело с обрывком протершейся веревки в окаменевшей руке, слова замерли у нее на губах. Марго сыграла свою последнюю шутку и теперь лежала на камнях со сломанной шеей.
Глава 15
Джеффри Трент сидел напротив прибывшего из Рейдона инспектора — молодого человека приятной наружности, чей свежий цвет лица резко контрастировал с побледневшим осунувшимся лицом собеседника.
— Вы утверждаете, что юная леди в субботу сыграла с вами и мисс Мьюр похожую шутку неподалеку от того места, откуда она упала в воскресенье?
— Это было не совсем там же.
— Да, у нас есть фотографии обоих мест. Я пытаюсь выяснить, насколько серьезной могла быть эта шутка.
— Как шутка могла быть серьезной?
— Очень даже могла бы, если бы веревка оборвалась.
— С чего бы ей оборваться? В том месте возле дерева, где стояла, спрятавшись, Марго, имелось достаточно точек опоры, а веревка даже не натянулась.
— Это была веревка, которую вы мне показали?
— Да.
— Она действительно была крепкой и не должна была порваться. А вот другая — та, которую юная леди использовала в воскресенье — никуда не годилась.
Джеффри побледнел еще сильнее.
— После того как Марго… нас разыграла, меня и мисс Иону, я запер веревку в гараже. Я боялся… — Он оборвал фразу.
— Тогда откуда взялась другая веревка?
— Вероятно, она взяла ее в сарае. Там лежат старые веревки. Хамфрис, садовник, говорит…
— Да, я сейчас с ним тоже побеседую. Возможно, он одним из последних видел юную леди живой. Мистер Трент, а когда вы сами видели ее в последний раз?
— Она была с нами во время ленча — как обычно, — с трудом выдавил из себя Джеффри. — Мисс Мьюр и мистер Северн отсутствовали, но все остальные пошли в гостиную и пили там кофе. Моя жена обычно днем отдыхает. Я сказал ей, что свожу ее на прогулку, если погода разгуляется.
Марго и мисс Делони ушли в свою гостиную.
— Мисс Делони — это гувернантка? Я еще ее не видел.
Давно она у вас?
— Почти три года.
— — Вы пытались отправить девочку в школу?
Джеффри тяжко вздохнул.
— Да, но ее не принимали. Марго была добродушной и веселой, даже слишком, но из-за склонности к сумасбродным выходкам она им не подходила.
— А вы обращались к врачам?
— Разумеется. Они говорили, что у нее несколько заторможенное развитие.
— А это не означало, что се следовало держать под надзором?