Проклятие экзорциста
Шрифт:
Непосредственно перед входом в резиденцию магистра инквизиторов конвоя цитадели сменили подчиненные Маркуса, затем с Виктора сняли мешок, и он получил возможность оглядеться по сторонам. Хотя попытка оглянуться и узнать, что делается позади него было мгновенно пресечена Маркусом, надавившем рукоятью молота на спину Виктора.
— Хватит крутить головой, на костре будешь по сторонам смотреть, — предупредил его Маркус. — А теперь советую послушать меня очень внимательно, когда войдем в приемную магистра, не вздумай открывать рот, пока тебя не спросят. Ответы должны быть короткими и не пытайся
Виктор не стал спорить и молча, кивнул.
— Все что я произнес, касается и тебя ведьма, — сурово взглянул он на Эллис.
Убедившись в том, что задержанные все поняли верно, Маркус кивнул стражникам у дверей, и они не проронив ни слова, открыли двери, позволяя отряду Маркуса и пленникам войти в резиденцию магистра.
Внутри довольно большого помещения находился непосредственно магистр Вульф и двенадцать его личных телохранителей. Они были закованы в черную броню, и голова каждого из них оказалась закрыта шлемом. В прошлом телохранители не носили шлемов, чтобы не случилось подмены, но сейчас похоже все изменилось.
Маркуса в цитадели не было несколько лет, и то, что он увидел сейчас, ему не сильно нравилось. Раньше у магистра столько охраны не было, только два телохранителя стояли за его креслом, а теперь их стало аж двенадцать. Магистр явно опасался за свою жизнь, поэтому и окружил себя таким количеством телохранителей.
Маркус никак не мог понять, что произошло с цитаделью ведь здесь самое большое количество инквизиторов, какое можно собрать. Это ведь самый центр святой силы и сюда ни один Демон по идее не может проникнуть, неужели что-то серьезное произошло с тех пор, как Маркус в последний раз переступал порог цитадели. Изменения были действительно разительные и совсем не в лучшую сторону.
Виктора подвели к центральному кругу, где находились два стальных кольца вмурованных в мраморный пол. Поставив экзорциста на колени, его руки приковали цепями к кольцам и только после этого инквизиторы отошли от Виктора. Ведьма тоже была поставлена на колени, но с ней ограничились только наручниками.
— Вижу, ты быстро выполнил мою просьбу, — обратился к Маркусу, магистр Вульф.
Капитан едва заметно кивнул.
— Надо было раньше поручить его поимку тебе, — добавил Магистр, мрачно посмотрев на телохранителей.
Для Маркуса этот взгляд не остался незамеченным и он лишний раз убедился, что за то время пока его здесь не было, в цитадели произошли кардинальные изменения. Похоже, теперь телохранители каким-то образом стали влиять на решения магистра. Не напрямую конечно, но они стали ему советовать, раньше о таком даже подумать было нельзя.
Видимо поэтому Маркус и не испытывал чувства радости которое у него появлялось раньше когда он возвращался в цитадель инквизиторов его дом. Капитан, как ни старался, но так и не смог сейчас назвать цитадель своим домом. Поэтому хмурое выражение на его лице никак не хотело уходить. Поведение магистра, который относился к Маркусу как к сыну, сейчас тоже было абсолютно холодно.
— Вот мы с тобой и встретились, — посмотрел на Виктора магистр Вульф. — Как же я давно хотел с тобой встретиться, и мои просьбы были услышаны. Да и ты я знаю, тоже искал со мной встречи.
— Я никогда не искал встреч с инквизицией даже когда был верным слугой церкви, — ответил Виктор.
— Благодарю вас капитан за поимку преступника, но теперь вы и ваши люди могут отдохнуть, — произнес магистр, обратившись к Маркусу.
— Возможно, это прозвучит странно, но я хотел бы присутствовать при суде над преступником, — озвучил просьбу капитан. — Мне кажется, мои люди тоже это заслужили, ведь они потратили много сил для поимки этого отступника.
Маркус заметил, что магистру его просьба не сильно понравилась, но после краткого размышления Вульф разрешил отряду Маркуса остаться в зале.
— Виктор ты не поверишь, но мы с тобой давно знакомы, — произнес магистр, но ситуацию он этим не прояснил. — Я хотел было пообщаться с тобой наедине, но видимо разговор будет происходить при свидетелях, — грустно покачал головой Вульф, чем вызвал легкое недоумение у Виктора. — Но прежде чем мы приступим к разговору, я должен кое-что предпринять. Не хочу, чтобы ты решил выкинуть какую-нибудь глупость, а ты я знаю в этом большой специалист.
Телохранители магистра закрыли двери помещения тяжелыми засовами. Видимо магистр не хотел выпускать демона из тела экзорциста, хотя руки Виктора и были прикованы, но всякое может случиться, поэтому закрытие дверей Маркус воспринял спокойно.
После того как помещение оказалось полностью изолировано Вульф медленно поднявшись с кресла направился к прикованному к кольцам экзорцисту. Но не успел он сделать и пяти шагов, как прямо перед ним в воздухе возникло огненное слово «Азраэль».
— А ты друг мой по-прежнему доставляешь мне неприятности, — усмехнулся магистр и его глаза вспыхнули дьявольским огнем.
Маркус не ожидал подобного поворота событий, и эта заминка оказалась для него роковой. Телохранители магистра с нечеловеческой быстротой оказались возле него, и он почувствовал холодную сталь на своем горле.
Капитан видел, как в глубине шлема телохранителя стоявшего перед ним засветились красные глаза. Теперь их скорость стала для него объяснимой.
— Падшие, — зло процедил сквозь зубы Маркус.
Напавшие на него телохранители ничего не ответили, но двое бойцов из его отряда рухнули на гранитный пол сраженные мечами падших охотников.
— Сквох ты опять мне все портишь, а я ведь к тебе относился как к брату, по крайней мере, до тех пор, пока я не узнал, кем ты являешься на самом деле, — произнес магистр.
— Если ты меня сейчас не убьешь, второго шанса у тебя уже не будет, — зло произнес Виктор.
— Слишком громкое заявление для человека в цепях, которому жить осталось не больше десяти минут, — усмехнулся магистр. — Если помнишь, я говорил, что ты ищешь со мной встречи, а ты как это и свойственно недалеким людям возражал. Но я не обижаюсь мы ведь с тобой в некотором роде родственники. Я был в теле твоей жены и ребенка, если бы ты только знал, как они молили тебя помочь им. Это было забавно, признаюсь, я давно так не веселился. И ты даже не представляешь, как вкусна душа, страдающая перед смертью.