Проклятие Евы

Шведов Сергей Владимирович

Прибывшего на место происшествия или преступления, уж не знаю, как точно назвать, Бахвалова-младшего публика, в лице как соратников и сподвижников его отца, так и представителей правоохранительных органов, встретила настороженным молчанием. На Аркадии Бахвалове лица не было. Думаю, дело здесь было не только в смерти отца. Этот сильно помятый жизнью для своих тридцати пяти лет человек знал, что за ним началась охота. Во всяком случае, он привез с собой чуть ли не взвод охраны. Широкоплечие ребята окружали Бахвалова-младшего со всех сторон

и допустили к нему только районного прокурора Курочкина, поспешившего выразить бизнесмену соболезнование.

До жути нелепая смерть высокопоставленного чиновника оказалась событием столь значительным, что на место происшествия с большой помпой и немалой свитой прибыли и глава областной администрации, и мэр. Одетые в спецовки работники энергетической компании уже успели ликвидировать последствия аварии, труп Бахвалова-старшего увезли медики, а взволнованный бомонд все не покидал место происшествия, мешая профессионалам выполнять свою трудную работу.

Прокурор Курочкин, еще молодой, но уже изрядно полноватый человек невысокого роста, челноком сновал между мэром и губернатором, которые почему-то стояли на приличном друг от друга расстоянии и не спешили обмениваться приветствиями.

– Вы хотите сказать, что это террористический акт? – долетели до меня произнесенные начальственным баритоном слова. Что ответил прокурор Курочкин я так и не понял, поскольку говорил он тихо и доверительно, чуть ли не в самое ухо губернатора.

– Да бросьте вы, – недовольно и громко хмыкнули в ответ. – При чем тут куй?

Для полноты картины добавлю, что губернатор произнес это слово в более привычной и осовремененной транскрипции, значительно смягчив букву «к». В общем, прокурор Курочкин оказался практически в той же ситуации, в которой до недавнего времени находился капитан Рыков. Начальственные особы смотрели на него с изумлением и только что не вертели пальцами у виска.

– Похоже, провод перебит пулей, – сказал подошедший к нам Синявин. – А стреляли, скорее всего, вон из того здания.

До недостроенной кирпичной многоэтажки было по моим прикидкам метров двести пятьдесят. Я не пробовал стрелять из снайперской винтовки по проводам, но в принципе, попасть можно. Другое дело, что это должен быть очень хороший стрелок. Среди женщин такие встречаются.

– А при чем тут женщины? – с досадой покосился в мою сторону Синявин.

– У Соколовских остались дочери-близнецы. Сейчас им лет по двадцать, наверное.

– Игорь прав, – поддержал меня Рыков. – Если Эксперты подтвердят, что провод высоковольтной линии был срезан пулей, то вам С Курочкиным придется вернуться к делу Евы Соколовской. Кстати, это в интересах Бахвалова-младшего, если он не торопится умирать.

– Но ты же видишь, как реагируют люди! – возмущенно фыркнул Синявин.

Люди реагировали по разному, но следователь имел в виду губернатора, как раз в этот момент покидающего место происшествия. Прокурор Курочкин, получивший от высокого начальства нагоняй за нелепый экскурс в древнюю историю, потерянно стоял в стороне. Сейчас ему точно было не до божественного огня и не до Соколовской.

– Надо поговорить с Бахваловым-младшим, – сказал Чернов Рыкову, – и узнать, получал он письмо с проклятием.

Рыкова к перепуганному бизнесмену все-таки допустили. Хотя разговор был не слишком продолжительным. Бахвалов очень торопился. Наверняка отец ему рассказал о нашем визите, и теперь он косил в нашу с Черновым сторону злыми почти отцовскими глазами. Если этот человек и был смазлив в молодости, то сейчас от былой красоты ничего не осталось. Мне он был противен. И я вовсе не собирался заслонять его своей грудью ни от деревянного кола, ни от божественного огня.

– Думаешь, его ждет та же участь? – прищурился в мою сторону Чернов.

– Наверняка он зачинщик. Фурии оставили его на десерт.

Подошел Рыков и передал грустившему Синявину два одинаковых конверта. Следователь открыл их один за другим и извлек две открытки.

– Это здание Эрмитажа, – сказал он мне. – Все то же самое. Кошмар какой-то.

– Начатое дело надо доводить до конца, – процедил сквозь зубы Чернов. – Когда земная власть бездействует, силы небесные вынуждены брать ее функции на себя.

Возможно Чернов пошутил, но никто из нас на его слова даже не улыбнулся. Синявин поежился и спрятал конверты в папочку.

– Выходит, Бахвалов-старший тоже получил послание?

– Вчера, – нехотя отозвался Рыков. – Сразу же после вашего ухода. Он его прочитал, выругался и передал охраннику.

– А сегодня, увидев знакомую надпись на опоре, пошел к ней, как завороженный. Но почему все остальные смотрели в другую сторону?

– Вероятно, среагировали на прозвучавший выстрел, – предположил Рыков и, по-моему, был прав.

В принципе, любому из ряда вон выходящему событию можно дать логическое и правдоподобное объяснение. Не сомневаюсь, что данные экспертизы подтвердят механическое повреждение провода. Наверняка установят, что сделано оно пулей. Даже просчитают траекторию полета этой самой пули. Ныне наука творит чудеса, опровергая суеверия. Вот только веры у меня к выводам экспертизы не будет. И боюсь, я не одинок в своих сомнениях. Даже непробиваемый скептик Синявин призадумался. Не говоря уже о съежившемся на ветру прокуроре Курочкине.

Словно подслушав мои мысли, Курочкин встрепенулся и подошел к нам. На курносом и конопатом лице отчаяние мешалось с решительностью. После начальственной выволочки чувствовал он себя неловко, однако старался держаться значительно, как это и подобает наделенному властными полномочиями лицу в присутствии подчиненных.

– Надо обеспечить надежную охрану Аркадию Бахвалову. Я уже звонил подполковнику Спирину.

– А основания? – вежливо полюбопытствовал Рыков. – От кого или от чего мы его будем охранять? Я же должен объяснить задачу своим людям.