Проклятие Гунорбохора

Прусаков Андрей

— Вперед, и да помогут нам Сущие!

Орэн махнул рукой. За спиной одана взревели походные трубы, и с громким кличем войско Завоевателя двинулось на врага. Порядки Ринересса стояли недвижно. Стратег предупредил Эрнона, что позиция на холмах неизмеримо лучше и спускаться не следует. Пусть враг атакует вверх по холму…

Стрелы лесных стрелков взвились в воздух, обрушиваясь на порядки Ринересса. Закричали раненые, кто-то упал.

— Держать строй! — кричали десятники. Воины прикрывались щитами от падающих сверху стрел.

Страх прошел, и азарт боя медленно

овладевал Эрноном. Теперь он не хотел бежать, а хотел атаковать, биться и увидеть смерть Орэна. Хотел сам убить его!

Едва ряды гурданцев приблизились к основанию холма, Вирольн поднял руку и резко, словно рубя противника, махнул. Грянули боевые барабаны, ряды ринересцев мерным шагом двинулись с холма и, не разрывая рядов, перешли на бег. С ужасающим ревом армии столкнулись. Битва началась.

Сидя на башне позади гвардии, Орэн возбужденно смотрел, как две железные волны схлестнулись. Будто два огромных, сверкающих зверя яростно взревели, сойдясь в смертельной схватке. Орэн видел, как из-за холмов вытекают новые отряды врагов, сбегая вниз и тесня стоявших в центре северных варваров. Он встретился с сильным противником, много сильнее тех, с кем до сих пор приходилось сражаться. Эрнон умело выбрал позицию, расположившись на вершинах холмов. Орэн не мог рассмотреть армию Ринересса и не знал истинной силы противника. Но это не пугало Завоевателя. Он верил в себя и в свою армию и хотел доказать Арниру, что способен побеждать в равном бою.

Страшный шум битвы распугал зверей и птиц на много мер вокруг. Топот закованных в латы воинов, лязг мечей, скрежет доспехов, рев боевых рожков и дикие крики сражавшихся оглушали так, что люди не слышали ни команд, ни криков о пощаде и рубились насмерть, падая и погибая под ногами своих и чужих.

Сине–стальной зверь побеждал в центре. Его когти вклинились в передовой отряд северян, почти полностью истребив его. Но за ними стояли железные сотни латников, ветеранов, изведавших немало битв и прославивших имя Завоевателя. Они остановили атаку ринересцев и оттеснили назад.

Орэн усмехнулся:

— Бежать вниз легко. Теперь посмотрим, как вы побежите наверх! Роллен, отправляйся туда и возглавь атаку. Опрокинь их!

Воин в черном закрытом шлеме склонил голову и вместе с оруженосцем, несущем знамя эмона, отправился в гущу боя.

К одану Гурдана подбежал воин в запыленном плаще и помятом панцире. Зная о печальном конце Эванна и коварстве Орэна, телохранители не сводили с него глаз.

— Мой одан, — склонившись, произнес гонец, — я прислан эмоном Фориндаллом. Мы держимся из последних сил. Проклятые ринерессцы бросили на нас запряженные крогами повозки. Кроги покрыты броней, а из колес торчат острые лезвия. Они теснят нас!

— Эрнон приготовил подарок! — хищно усмехнулся Орэн. — Много ли этих повозок?

— Два десятка, не меньше. Ими управляют возницы, а на башнях сидят стрелки.

Одан оглядел стоявшую неподалеку свиту.

— Элинон!

Звякнув латами, эмон выступил вперед.

— У тебя большой отряд. Отправляйся и помоги Фориндаллу. Останови их и не возвращайся без победы! Мои наемники пошли

вперед, им не должны ударить в спину!

Битва разгоралась. Алое знамя с черным груфом развевалось у подножия холма, там, где в первый раз столкнулись две рати.

На помощь отступавшим на левом фланге пришел отряд Элинона. Колесницы были очень опасны. Вклиниваясь в порядки гурданцев, они оставляли просеки из раздавленных и рассеченных на части воинов. Но защищенные броней и тащившие огромный груз кроги передвигались медленно и быстро уставали. Свежие воины Элинона окружили колесницы, взобрались на них и перебили возниц и стрелков. Опасность миновала…

— Мой одан, их надо остановить! — Вирольн указал одану на теснивших центр войска латников Орэна. — Если они овладеют холмом, то разорвут нашу армию надвое! Я возглавлю атаку.

— Нет! Атаку возглавлю я! — неожиданно сказал одан. — Шлем!

Оруженосец надел кованый шлем на голову Эрнона. Одан быстро опустил забрало, и голос правителя зазвучал глухо, но твердо:

— Вирольн, возьми резерв и ударь по правому флангу Орэна, отвлеки его, а я поведу гвардию в центре!

— Мой одан, ты не должен идти в атаку наравне с простыми воинами, это опасно! — сказал Вирольн. Эрнон ответил не сразу. Но когда стратег услышал его слова, то поразился решимости одана:

— Я не буду побежден!

Вглядываясь в маневры противника, Орэн пытался понять замысел Эрнона. Все силы, кроме гвардии, уже брошены в бой. Есть ли у Ринересса резервы, Орэн не знал, но у него их не осталось. Вся пехота и дружины эмонов вступили в бой. Все, кроме гвардии.

— Время пришло, — проговорил одан. Он открыл дверцу башенки и спустился на землю. — Атакуем сейчас. Эрнокс, ты готов?

— Мой одан, мои воины растопчут их! — Я пойду с тобой, Эрнокс. Приказывай выступать!

Запели трубы, и земля вздрогнула от мерной поступи тяжелой пехоты.

— Воины! Гвардейцы! Победа на наших копьях! Сам одан ведет нас! Вперед!

Рев сотен глоток заглушил последние слова военачальника. Выставив копья, тысяча гвардейцев, прославленная тяжелая пехота Гурдана, сотрясая землю, двинулась в атаку. Под звуки труб — команды были не слышны — обессиленные наемники отступили, и латники устремились вперед. Стена воинов с выставленными длинными копьями смяла порядки ринерессцев. Тяжелая пехота имела отличную броню, а чтобы воины меньше уставали, их вооружали короткими мечами и кинжалами, удобными в тесной рукопашной схватке. Вонзив копья в порядки противника, воины бросили их, и началась резня.

Тяжелая пехота теснила ринересцев вверх по склону и, казалось, ничто не сдержит ее натиск.

Вдруг воздух загудел, огромные тени пролетели над войском. Выпущенные из метательных машин камни валили гвардейцев Орэна и катились по склону, выкашивая целые ряды. Это был опасный, но неожиданный шаг стратега Вирольна. Орэн не ждал, что противник применит метательные машины, обычно используемые при штурме крепостей.

С неба падал каменный град. Тела мертвых и раненых образовали завал, через который уже невозможно было пробраться. Все смешалось.