Проклятие Гунорбохора

Прусаков Андрей

— Я иду, Хаггар!

— Сам Игнир послал мне тебя! — воскликнул Хаггар. Улнар благоговейно притронулся к тофу:

— Может, и так.

— Отлично, клянусь всевидящим оком Эльмера!

— Не знаю, чему ты радуешься. Я простой воин. Великих подвигов не совершал.

Хаггар взмахнул рукой:

— Достаточно того, что знаю я, и что говорят в Братстве. Ты честен, хладнокровен, отлично бьешься любым оружием, много раз ходил в Кхинор…

— Всего три, — поправил Улнар. Про четвертый, в качестве осужденного, он умолчал.

—

Твоя скромность лишь убеждает в моем выборе! Всего три! Да многие и раза не выдерживают! — Хаггар осушил кубок и стукнул им по столу.

— Знал бы ты, сколько смельчаков отказались, узнав, куда мы идем и как долго будем за рекой.

— А почему туда идешь ты, Хаггар?

— Ха! — собеседник Улнара плеснул в опустевший кубок пива, выпил и рыгнул. — Конечно, из-за денег! Риск есть, но я хочу рискнуть! Еще несколько лет, и я превращусь в морронский корм, а пока этого не случилось, хочу обеспечить себе старость. А не выйдет — умру с мечом в руке, как и подобает воину. Твой Игнир будет доволен, а?

Хаггар вновь захохотал, да так, что сидящие за соседними столиками оглянулись.

— Что оглядываетесь, жалкие трусы? — презрительно прикрикнул рубака. — Сидите и пейте свое пиво!

Улнар усмехнулся. Он знал, что Хаггар любит выпить, а когда выпьет, любит подраться. Улнар сгреб товарища в охапку и повел прочь. К счастью, публика попалась спокойная, Хаггару никто не ответил, и потасовка не состоялась.

Несмотря на изрядное подпитие, ясность мысли Хаггар сохранил и уверенно привел Улнара к месту сбора. Это был неприметный дом на самом краю города.

— Дом самый обычный, — ухмыльнулся Хаггар, — но в час сбора на двери будет висеть знак.

— Какой?

— Увидишь — поймешь.

Хаггар снова звучно рыгнул:

— Здесь через день, Улнар. Ровно в полдень.

— Ясно. Где ты остановился?

— Недалеко отсюда, — махнул рукой Хаггар. — Пойдем, Улнар, переночуешь у меня.

— Благодарю, но у меня дела.

— Но ты ведь придешь, Улнар? — Хаггар схватил воина за рукав. — Не струсишь?

— Приду, Хаггар, обещаю.

— Да хранит тебя Игнир! Встретимся послезавтра!

— Да. Прощай, Хаггар.

Расставшись с товарищем, Улнар пошел в гостиницу, где и переночевал. Утром, со всей тщательностью приведя в порядок одежду, а оружие и вещи оставив в гостинице, Улнар вышел на улицу. Сбор назначен на завтра, как раз есть время закончить одно дело. Но перед этим он сходит в храм.

Даже в это время Ринересс был многолюден. Казалось, суетящаяся толпа не покидает улицы ни днем, ни ночью. Горожане, торговцы, слуги и ремесленники смешались в разноцветный говорливый поток. Воин прислушался.

Вокруг говорили о восстании мергинов в южных землях, о недавней битве, о росте цен на зерно из-за засухи в долине Арима, о своих делах и проблемах. И никто — о намечавшемся походе за Кхин. Это хороший знак. Если о тайном походе будет знать всякая торговка, их отряд обречен. Улнар знал, что Ош–Рагн

здесь, среди людей, ее «глаза и уши» могут быть везде. Арны и не подозревают, что морроны ходят среди них…

Храм Четырех Сущих стоял на небольшой площади. К нему вела единственная в городе рукотворная аллея и, шагая по идеально пригнанным и отшлифованным плитам, Улнар думал о том, сколько людского труда вложено в это великолепие. Воин остановился от внезапно пришедшей в голову мысли: а нужно ли все это богу, тому, кто способен сотворить все из ничего? Зачем ему такой храм и вся эта роскошь?

Громада храма, стоявшая на странных, скрещенных колоннах, поражала всякого, впервые увидевшего это чудо человека. Улнар слышал, будто бы храм строил не арн, а эльд, прибывший из далекой страны за Кхином. Может, это и правда. Говорят, Древние были не только великими строителями, но и воинами. Тогда этот парень мог прорваться сквозь кочующие морронские орды. Ведь он, Улнар, смог…

У алтаря Игнира было пусто. Это хорошо. Воин подошел к шару из красного камня. Прикосновения тысяч рук отполировали его бок до зеркального блеска. Улнар преклонил колени, коснулся ладонью тофа и обнял каменный шар.

В голове было тесно от мыслей, в груди было жарко от чувств. Но бога нельзя отвлекать по пустякам, и Улнар молил об одном: дать сил сопротивляться морронскому зелью. Молитва успокоила и придала сил. Теперь он знал, что делать. Воин поднялся и вышел из храма.

Таверна «Веселый громир» мало отличалась от других. Улнар вошел, заказал пива и сел. Что будет, если встреча не состоится? Ничего. Он сделал выбор и просто хочет сказать об этом в лицо…

— Эй, воин, — сказал кто-то. Воин повернулся: позади стояла девица в обычном платье горожанки, волосы в желтых лентах, глаза разбитные, веселые…

— Чего тебе?

— Я Тиллена. Пойдем, позабавимся? — ее рука легла ему на плечо, приобняла за шею. — Наверху есть комната…

— У меня дела, — Улнар снял ее руку.

— Одно другому не помешает, — произнесла она и, наклонившись, словно бы для поцелуя, шепнула:

— Тебя там ждут!

Улнар поднялся.

— Идем.

Сидящий напротив горожанин опустил скабрезную шуточку и попытался шлепнуть Тиллену по заду, но девушка ловко увернулась.

— Эй, расслабься, парень, идешь к девке, как на войну! — расхохотался горожанин, но Улнар не ответил.

Они поднялись по лестнице. Крошечный коридор заканчивался несколькими комнатами.

— Здесь, — прошептала Тиллена. Ее лицо изменилось, было похоже, что она напугана. Улнар толкнул дверь и вошел.

В комнате никого. Что такое? В коридоре раздался стук ног убегавшей девушки. Улнар собрался уходить, но услышал глухой голос:

— Ты пришел, воин?

Голос доносился из-за двери, которой он не заметил. Улнар надавил, но дверь не открылась.

— Нам не стоит видеть друг друга, — произнес голос. — Итак, Улнар, ты пришел. Я знала это…