Проклятие Кеннеди
Шрифт:
Он вылез из бассейна, обернул полотенце вокруг пояса и вернулся в сауну; в голове у него уже сложился план.
— Когда ты прилетаешь? — спросил он.
— В половине двенадцатого. Пресс-конференция в двенадцать.
— Как ты и сказал, если я приду туда, это будет слишком демонстративно. Может, встретимся в аэропорту, поедем вместе?
Именно это и предсказывал Хазлам,подумал Донахью. Ведь в этом случае ты будешь точно знать все детали
— Что ж, годится. На твоей машине или на моей?
Бретлоу словно бы на миг задумался.
— На твоей. На моей тоже немного демонстративно.
Хазлам угадал и это. Ведь твоя машина бронирована и имеет неприметный вид, а мою легко узнать, и она ничем не защищена. Но я до сих пор не верю, что это ты, Том; до сих пор не могу поверить. Неужели ты пойдешь на это — неважно, по каким причинам?
Когда он вернулся на Холм, Пирсон с Хазламом сидели в его кабинете. Донахью закрыл дверь и сел за стол.
— Это Бретлоу, — просто сказал он. — Будем действовать.
Они с Пирсоном покинули Рассел-билдинг и отправились в суд. Хазлам не пошел с ними, потому что его присутствие могло их выдать. Судья уже ждал их с готовым документом.
Адресовано в Таможенно-налоговое управление Ее величества; подлежит исполнению в момент открытия лондонских банков в понедельник утром.
Вечером Бретлоу позвонил Хендриксу по номеру платного телефона в Центре Кеннеди, даже не заметив заключающейся в этом иронии.
— Мишень прилетит в Национальный аэропорт. Оттуда его повезут на Капитолийский холм.
Политик, подумал Хендрикс; а впрочем, какая разница.
— Кодовое имя?
— Голубь.
— Рейс обычный или частный?
Ему важно было знать, пересядет ли мишень из самолета в автомобиль прямо на поле — тогда можно будет подкараулить ее на взлетной дорожке — или перейдет из салона под прикрытие здания аэровокзала.
— Пока неясно.
Это ограничивает время на подготовку — Хендрикс уже рассчитывал, отвергал одни варианты и продумывал другие.
— Что известно о поездке из аэропорта?
— Голубь поедет в «линкольне». Номерной знак, цвет и прочие детали будут известны. Голубь сядет на заднее сиденье. С ним рядом будет еще один человек. Но убрать нужно только Голубя.
Это непросто, подумал Хендрикс; но возможно.
— Как узнать, кто из них кто?
— Мы сможем заранее определить место, на которое сядет Голубь. Решим это после того, как вы составите план.
— Машина защищена?
— Это личный автомобиль; брони нет. Пока никакой защиты не предвидится.
— Каким путем он поедет?
Потому что, кроме прямой дороги, есть и менее очевидные варианты.
—
— А ряд, в котором поедет машина?
Потому что ему нужны точные сведения.
— И ряд тоже.
— Время дня?
Потому что от этого зависит плотность дорожного движения, а от нее — те минуты и секунды, расчет которых необходим для осуществления задуманного Хендриксом плана.
— Почти полдень.
— День недели?
Потому что этим определяется количество людей в округе — на тротуарах и в парках. А знать его важно для того, чтобы организовать появление Хендрикса на месте и, что еще важнее, его отступление.
— День будний. Возможно, вторник.
— Насчет «линкольна». Оконные стекла тонированы?
— Не знаю. Проверю.
— Можно будет их опустить?
Даже обычное стекло может помешать, особенно если учесть точность, с которой необходимо выполнить задание — ведь человек рядом с Голубем должен остаться невредимым.
— Мы постараемся это устроить.
— А другие приготовления? — То есть те, которые обеспечат появление Голубя в нужном месте в нужное время: возможно, установка дорожных конусов, которые направят мишень по нужной дороге, машины, которые приведут «линкольн» в нужный ряд. Или еще что-нибудь, нужное, чтобы доставить Голубя в центр простреливаемой зоны. — Хотите, чтобы ими занялся я?
Ваше дело решать.
Ящики внутри ящиков, подумал Бретлоу. Никакой связи между Хендриксом и единицами поддержки, никакой связи между самими этими единицами, а также заслоны, обеспечивающие прикрытие Управления и Бретлоу лично.
— Нет. Это я сделаю сам.
Первый член группы из Форт-Брагга прибыл в полдевятого вечера и был временно препровожден в дом Донахью. Никакой суеты — его появления не заметили даже соседи. Первый член лондонской группы явился на полтора часа позже.
В десять часов вечера — это была пятница — Хазлам с Джорданом заперлись на квартире у Хазлама, проверили, нет ли в ней «жучков», и внимательно изучили расписание Донахью на ближайшие восемьдесят шесть часов. Назовем его кодовым именем «Ястреб», решили они. «Орел» было бы слегка чересчур.
— Сегодня. — Хазлам достал каждому по банке пива. — Дома; один человек внутри, один снаружи. Завтра: утром у него в доме «военный совет». Ястреб не выходит наружу. Уезжает в половине двенадцатого, в полдень уже на пристани. В час забирает из Александрии гостей. В семь возвращается к себе. В восемь — у Памелы Харриман.
— Опасные точки на реке?
Суббота после полудня внушает опасения, но тут Донахью ничего не может изменить, поскольку эта речная прогулка так же важна для его предвыборной кампании, как и защита — для сохранения его жизни.