Проклятие Кеннеди
Шрифт:
Хендрикс повернулся и бросился бежать. Увидел своего преследователя — на голове вязаный шлем с прорезями для глаз, закрывающий лицо.
Вот он — тот, что следил за Паскале, подумал Хазлам. Убийца Паоло Бенини.
Хендрикс еще оглядывался.
Хазлам спустил курок. Двойной выстрел. Еще раз. В груди Хендрикса появились четыре отверстия. Снова дуплет и еще один. Он двинулся вперед, сменил магазин и прицелился в снайпера на случай, если тот еще жив. Отшвырнул его винтовку ногой, чуть наклонился и добил его выстрелом в голову.
— Дэйв! Ложись!
Он повернулся и упал на землю ничком.
Грузовик двигался
Двигатель желтого «форда» завелся, взревел; шофер до упора выжал педаль газа, его напарник доставал «узи». Женщина уже была перед ними — туристка, взявшаяся ниоткуда. Легкий вязаный шлем, закрывающий лицо, глаза в прорезях, а в руках — мощный браунинг, уже стреляющий в них сквозь стекло. Два выстрела в шофера — Нолан повернулась влево, — два в пассажира. Небольшая перемена позы. Еще два в пассажира — поворот вправо, — еще два в шофера. «Форд» до сих пор двигался, но уже потерял управление и врезался в борт грузовика. Нолан по-прежнему двигалась чуть пригнувшись. Использованный магазин — прочь, новый на его место. Подбежала к дверце. Две пули — одну в голову пассажиру, а вторую шоферу.
Хьюз отпустил педаль газа, въехал на тротуар и остановил «линкольн».
Одиннадцать сорок пять.
В Рассел-билдинг Кэт Донахью улыбнулась своим дочерям и посмотрела, у всех ли есть кофе. В комнате было полно народу; в углу, напротив автомата для варки кофе, стояли телемониторы. «Си-эн-эн» на одном канале, «Эн-би-си» на другом, «Эй-би-си» на третьем.
До пресс-конференции четырнадцать минут, сказал кто-то из членов «военного совета», «Си-эн-эн» даст ее в живом эфире; скоро Джек будет здесь.
Одиннадцать пятьдесят.
Кэт Донахью улыбнулась дочкам, улыбнулась секретарше Джека.
Одиннадцать пятьдесят пять.
Джек уже должен быть здесь. Великий день, думали все, он надолго останется в памяти. Кэт увидела в другом конце комнаты Эви и улыбнулась ей. Следующая остановка — Белый дом, сказала ее ответная улыбка.
Телеэкран, по которому шли передачи «Эй-би-си», померк — это заметили некоторые, но не все, — затем на нем появилась надпись: ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ и лицо диктора в студии. У женщины был ошеломленный вид, точно она не могла поверить в то, что ей предстояло прочесть.
— Нам только что передали, что в Вашингтоне было совершено вооруженное нападение на машину сенатора Донахью.
Тихо, крикнул кто-то. Слушайте.
— Повторяю. На машину с сенатором Донахью, следующую из Национального аэропорта на Капитолийский холм, совершено вооруженное нападение.
Как тогда с Кеннеди — кое-кто из сотрудников постарше внутренне сжался; точно такое же сообщение поступило в 1963 году из Далласа.
О Господи, услышала Кэт первый вскрик. Пожалуйста, не надо! Она смотрела на экран, едва слыша голоса. Повернулась и шагнула к дочерям, обняла их за плечи и привлекла к себе, утешая.
Экстренное сообщение кончилось. Пожалуйста, не возвращайтесь к обычной программе, взмолилась какая-то ее часть. Хотя бы так проявите
На экранах, показывающих, что происходит в конференц-зале, были лица мужчин, женщин и детей. Кто-то пел, кто-то смеялся. Все ждали. Изображение на канале «Си-би-эс» померкло и сменилось другим: появились слова — ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ, затем лицо женщины-диктора.
— Нам сообщили, что на сенатора Донахью, следующего из Национального аэропорта на Капитолийский холм, было совершено покушение. Сенатор собирался выдвинуть свою кандидатуру на пост президента.
Тихо, крикнул кто-то, перекрывая шум. Слушайте.
На другом экране тоже появился диктор.
— Нам только что передали, что машина сенатора Джека Донахью подверглась нападению в центре Вашингтона. Предполагается, что нападавших была целая группа.
Все лица обратились к экранам, наступила тишина. За первым шоком пришло осознание. Все молчали — никому не повиновался язык.
Диктор посмотрел на принесенный ему лист бумаги, затем поднял глаза. Его голос вдруг изменился — из встревоженного он стал мрачным, почти угрюмым.
— Нам сообщают, что сенатор Джек Донахью убит.
Подключаю вас к прямой линии, крикнул по радио диспетчер «Си-эн-эн» своей бригаде в зале.
Сначала лицо и плечи девочки в переднем ряду — оператор понял это инстинктивно, за полсекунды до того, как глава съемочной группы шепотом отдал ему инструкции.
— Мамочка, — ее голос услышали все. — Что случилось?
По щеке женщины скатилась первая слеза.
— Мама, почему ты плачешь?
Может быть, ответ матери был не совсем корректен, но он отражал то, что чувствовали все присутствующие.
— Потому что они убили нашего президента.
Все стояли тихо и неподвижно. Не знали, что сделать и что сказать. На первом экране вновь появился диктор.
— Подтверждение. Сенатор Джек Донахью убит.
Они все еще не знали, что говорить и что делать.
И вдруг раздался глубокий, звучный голос. Голос моряка-ветерана, стоявшего рядом с матерью девочки. Его правый рукав был скреплен булавкой повыше локтя, и потому он прижимал к груди левую руку.
Ты видишь, как реет, зарею умытый, тот стяг, что вчера вдохновляя нас на бой? [18]18
Государственный гимн Америки.
Его поддержал второй голос, затем третий.
Чьи звезды и полосы над бастионом вселяли в нас мужество в битве ночной?Вдруг голос моряка дрогнул. На миг он перенесся в другое место и другое время. На миг он снова очутился на речном берегу во Вьетнаме, где ему грозила близкая смерть. Ребенок на руках женщины рядом вдруг показался ей тяжелым — не было сил держать его. Ветеран повернулся, взял девочку одной рукой, и она крепко обняла его за шею.