Проклятие Лозыль-То
Шрифт:
– У Вас два сотрудника погибли на этой неделе, – коротко пояснил Ремнёв.
– Мне докладывали о несчастных случаях в пригородных районах. Кампания выплатила достойную премию семьям жертв, несмотря на то что гибель этих людей произошла не на производственном участке, – Карпатов сделал акцент на последних словах, – разве у этого дела есть какой-то криминальный акцент?
– Есть некоторые подозрения, – начал было Ремнев.
Карпатов сделал пол-оборота на кресле, разворачиваясь к панорамным окнам, открывавшим вид на километровые болотные
– Подозрения… – Виталий запустил ладони в карманы брюк и медленно пошел к окну, оставляя за спиной недоумевающего Ремнева, – насколько мне известно, у этого дела довольно низкий процессуальный статус, не говоря уже о его весьма туманных перспективах к раскрытию. Иными словами, – Карпатов развернулся на пятке. Его лицо выражало деланное огорчение, – безнадежный глухарь.
– Статус этого дела находится в моей компетенции. А перспектива его раскрытия имеет огромное значение, наравне с другими делами, – жестко ответил Ремнев, положив руки на стол. Главный директор «Колосса» нравился ему все меньше.
– Конечно, для Вас оно имеет огромное значение, – согласился Карпатов. Он недобро ухмыльнулся, расстегивая пуговицы пиджака, затем наклонился к мужчине через стол, опираясь на его поверхность, он добавил, – мне хорошо известно кто Вы, чем занимались, и в каком ….положении находитесь на службе сейчас. Меня совершенно не устраивает тот факт, что Управление полиции слило сюда следователя предбальзаковского возраста, чтобы он не портил им городскую статистику. Вы тут поковыряетесь в трупах, а я потом весь год буду отвечать перед общественностью, судебной системой и чертовой кучей других инстанций, которые только и ждут, чтобы высосать из «Колосса» побольше денег.
Карпатов выдохнул, закончив свою тираду, глядя на Ремнева выпученными от напряжения глазами.
– Я не дурак, Виктор Иванович, Вы тоже – человек благоразумный. Давайте не будем делать из этих…несчастных случаев, громких дел. В свою очередь я гарантирую Вам комфортное пребывание на Севере, – Карпатов протянул руку следователю, – мы с Вами договорились?
– Я уполномочен опрашивать любого, кого посчитаю причастным к этому делу, – ответил Ремнев, проигнорировав жест собеседника.
– Что ж, делайте все, что посчитаете необходимым, – Карпатов убрал руку, – я не буду препятствовать.
– Мне нужно переговорить с теми, кто знал погибших.
– Оба были вахтовиками, лучше всех их знал старший бригадир, Вы найдете его в ПГТ-7, там есть база строительной техники, – Карпатов нарочно медлил.
– У них был один бригадир? Значит они работали вместе?
– Да. Что-то еще?
– Вы сказали – база строительной техники. Что за объект? – поинтересовался Ремнев.
– Эта информация абсолютно конфиденциальна. Скажем так… коммерческая тайна, и нет ни одной причины, которая обязывает меня разгласить ее Вам, – отрезал Карпатов, – что-то еще?
– Нет, благодарю, за уделенное время и…содействие, – скривив губы, произнес Ремнёв.
Мужчины нехотя пожали друг другу руки и распрощались. Покинув здание «Колосса», Ремнев отправился в ПГТ-7, который находился всего в десяти километрах от места происшествия. Он был рассержен поведением директора корпорации, из-за которого ему пришлось сделать большой крюк и снова вернуться к началу. Виктор посмотрел на часы. Стрелки его раритетного «Луча» мерно отсчитывали начало третьего. Через пару часов ехать будет уже слишком поздно. Виктор Иванович Ремнев сел в машину.
ПГТ-7 представлял собой небольшой вахтовый поселок с собственной администрацией и социальной службой. Несколько лет назад ему удалось отстоять свое право на независимость и признание в основном за счет местных оседлых ненцев. Они расстроились на болотистой территории и вполне мирно сосуществовали с постоянным наплывом вахтовых рабочих. Именно здесь можно было увидеть расписные чумы по соседству с флигелями и вагончиками. К слову говоря, в чуме было теплее. Как бы ни старались южане, им недоставало опыта соорудить что-то, хотя бы близко напоминающее жилище местных народов. Несмотря на суровые зимы и не менее суровые мимолетные летние дни, когда воздух переполнялся гнусом и мошкарой, люди ехали сюда за высокими зарплатами, которые гарантировал «Колосс».
Свернув над потускневшим указателем, Ремнев сразу же приметил толпу мужчин, копошившихся возле капота старенького пикапа. Он остановился у обочины.
– Здорово, мужики, – Ремнев подошел, протянув каждому из четверых здоровяков руку.
Они приветственно закивали, отвечая взаимностью. Ремнев окинул взглядом парней. Их одежда и руки, перепачканные мазутом, свидетельствовали о том, что проржавевший пикап не поддавался даже их совместным усилиям. Мотор молчал.
– Прикурить? – поинтересовался он, доставая самокрутки из кармана плаща.
Мужики охотно согласились, каждый по очереди протягивал пальцы, забирая свою дозу никотина. Когда пространство вокруг пикапа заполнила легкая синеватая дымка, Ремнев спросил:
– Мне бы бригадира Петрущенко найти, не подскажете, где он?
– Лёнька? – уточнил светловолосый пузатый мужчина с гаечным ключом в руках.
– Ага, он самый.
– В ментовке он, за аптекой налево. Забрал сегодня сержантик на допрос, – ответил мужчина постарше, сплюнув на землю.
– Понятно, у кого-то были «весёлые» выходные? – Ремнев спрятал в карман пачку сигарет.
– Жмура в лесу сегодня нашли, вроде как из его бригады..
– Во дела, а че сразу в ментовку-то, помогли ему что ли?
– Может и помогли, у Антона тут шибко друзей не было, не по той дорожке пошел, – с неприязнью сообщил седоватый мужчина, копошившийся во внутренностях пикапа.
– Чё ты злишься-то, Михалыч. Пацана в живых уже нет, забей, – отмахнулся светловолосый.
Ремнев напрягся, разглядывая мужчину, к которому все обращались исключительно по отчеству. Дискуссия на этом не закончилась.