Проклятие – миньон

С вершины Авалона мир Спящего смотрится как огромная морская звезда, раскинувшая свои лучи в пять сторон света. Пять королевств занимают эти территории, пять правящих династий, пять и еще одна, потому что сам Авалон и предгорья его принадлежат феям. Так повелось издавна, и не нам с вами установленный порядок менять. Два северных луча – Скасгардия и Тариф, на западе – Домания, на востоке – Малихабар, а прямо от Авалона на юг простирается Ардера – богатый и благословенный край.

Наша история произошла в Ардере, правила которой красавица Аврора, когда – железной рукой, но чаще – облаченной в шелковую перчатку изящной

ручкой. Ибо королева была хитра и предпочитала войне политику, а прямодушной мужской логике – изощренную дамскую хитрость.

Примерно на двадцатый год правления Авроры, храни ее Спящий, назревший в стране политический кризис заставил ее величество принять меры по смене ключевых игроков. Долгий мир полезен кошелькам, но губителен для правящих элит. Разленившиеся аристократы, погрязшие в интригах внутри двора, ничего не замечали, но Аврора видела начало конца. Ее тревожила и сохранность пока нерушимых ардерских границ, гарнизоны которых требовали все больших финансовых вложений, и стычки ее вассалов за спорные территории на западе, и то, что королевский университет, некогда славный на весь мир, хирел буквально на глазах, защитившись от внешнего мира стеной словоблудия и бессмысленных ритуалов.

Ардера, богатая процветающая Ардера напоминала своей правительнице того самого глиняного колоса из древних историй: хватило бы одного удара, чтоб все разрушилось. Внезапный неурожай, притеснения соседних держав, повлекшие за собой войну, кончина королевы… Последнее, к слову, волновало Аврору менее прочего. Она бездетна и не собирается это менять, она – последний представитель золотой кости. Все. Точка. Заменить ее некем. А вот сменить военачальников и управленцев, влить свежую кровь ученым – это вполне ей по силам.

И тогда ее величество решила привлечь в столицу отпрысков провинциального дворянства, с тем чтоб из самых достойных сформировать новую элиту. Ей понадобились миньоны. Скабрезное словечко, пришедшее ей на ум, должно было усыпить опасения старой аристократии. Ну кому придет в голову, что некто, носящий столь потешное звание, может угрожать устоявшейся власти? Ведь что есть миньон? Игрушка? Постельная грелка стареющей королевы-девственницы?

Вот поэтому одним прекрасным погожим, почти осенним днем в столице оказалось две сотни молодых людей, провинциальных дворян, бедных, как университетские мыши, и столь же полных сил. И среди них наш главный герой – Бастиан Мартере граф Шерези, болтун, красавчик, забияка и… девушка.

Белоснежная Алистер изливала на мир свой яркий ночной свет, подчеркивая фиолетовый блеск Нобу, второй авалонской луны.

То есть, наверное, так оно и было, я-то в этот прекрасный час пробиралась извилистыми коридорчиками одного из замковых строений и любоваться могла только багровыми пятнами, всплывающими перед глазами вследствие непроглядной коридорной черноты и неодолимого похмелья, уже моего собственного.

Тысяча мокрых фаханов! Когда я наконец отомщу Гэбриелу, в окончательный счет будет вписано и это мое состояние. Потому что одно дело – использовать невинную деву в своих грязных интригах, а совсем другое – спаивать ее для этого. И плевать, что о том, что я дева, поганый ван Хорн не знает! Ведь с помощью своей феи, дарующей имена, и волшебного серебряного пояса я превратилась в почти неотличимого от настоящего мужчину. Ах, пардон, не ван Хорн, а ван Харт. В этом-то его грязная интрига и заключалась. Сиятельный жулик заставил своего настоящего родителя от себя отказаться и быстренько усыновился в другое место. У нас в Шерези это называется – переобуться на ходу.

Самое обидное, что все Гэбриеловы маневры ему не пригодились бы, попроси он меня о помощи, просто по-дружески. Я бы с удовольствием сыграла роль его любовника, чтоб насолить жестокому отцу, и хохотала бы, наблюдая разъяренную рожу канцлера. Я бы чувствовала себя великим трикстером и хитрецом, а вместо этого, глотая слезы, я пробираюсь в единственное место, где, я знаю, мне никто не помешает.

Праздник закончился, ничто не мешало мне вернуться в миньонские казармы к друзьям, но мне не хотелось компании. Мне хотелось тишины и одиночества и пореветь, сняв волшебный пояс фей, чтоб хоть на полчаса превратиться опять в Бастиану, обычную деревенскую девчонку, которая ревет, потому что ее обидел парень, который ей так нравился.

Последний поворот, чадящие факелы в настенных креплениях, массивная дверь. Это покои Мармадюка, моего достойнейшего учителя, настоящего трикстера и хитреца, шута ее величества Авроры.

Я знала, что эти покои пусты. Потому что их хозяин в данный момент занят в другом месте. Ну как занят… Хм-м… Надеюсь, самым приятным для него образом. Он в королевском саду утешает прекрасную куртизанку Моник. Вот, кстати, еще один повод для моей вселенской обиды. Кого-то любят в розовых кущах, а кто-то даже расплакаться не может, потому что ардерские мужчины не плачут.

Дверь скрипнула петлями, я вошла, на ходу потянула полу сорочки, чтоб обнажить живот и снять пояс, который прятался под одеждой, и замерла в полушаге.

– Граф Шерези? – Голос ее величества звучал серебряным колокольчиком.

Королева сидела в кресле, вполоборота к двери, горящие у стены свечи мягко освещали распущенные по плечам рыжие волосы. – Какими судьбами?

Я низко поклонилась, сложив руки перед грудью:

– Простите… Я…

– Мармадюк с вами?

– Что? Ах, нет… Он… слегка занят. – Я смешалась, поняв, что чем именно занят достойнейший лорд-шут, я объяснить не смогу.

Ведь если королева ждет его здесь, а он там… Нехорошо получается. Спящий знает, какие отношения связывают королеву и ее шута. И не мне открывать Авроре глаза на измену, если они, отношения, именно такие, как мне сейчас кажется.

– Простите, простите, ваше величество. Я пойду…

И говорила, и думала я сейчас с обилием многоточий, они сменили перед моими глазами давешние багровые пятна и мельтешили, мельтешили…

Ну вот, опять.

Попятившись и сметя откляченным крупом какое-то барахло с ближайшего стула, я ринулась к двери.

– Вам не было позволено удалиться. – Голос Авроры умел быть и стальным. – Успокойтесь!

Легко ей говорить! Успокойтесь! Как это сделать, когда сердце выпрыгивает из груди, мешая вдохнуть? Ведь передо мной королева, та самая леди, ради которой отправился в столицу бестолковый Шерези, в честь которой складывает по пятьдесят сонетов в день мой друг Станислас Шарль Доре, имя которой мой второй друг – лорд Виклунд произносит не иначе чем с придыханием, заставляя при звуках этого имени увлажняться изумрудные очи моего третьего друга – золотоволосого лорда Уолеса!