Проклятие на удачу
Шрифт:
– Нет, серьезно – где взяли осла?
– Верноподданный одолжил… – Мне хотелось еще немного посмаковать эту роль.
– От тебя что, вином несет? – Принюхиваясь, сощурился молодой человек.
– Соком виноградным…– Чувствуя, что на глазах краснею, я слегка замялась.
– Ты лучше на нее саму посмотри! – Включитась Анника в разговор.
Парень, не сразу заметивший, появившиеся за день перемены в моей, и без того малопривлекательной внешности с недоброй гримасой на лице сухо спросил:
– Кто над тобой издевался? Я разберусь с ними!
– Можешь начать
Мы уложили Соню в телегу конной упряжки, что было весьма вовремя, поскольку со стороны города к берегу потянулись, весело щебечущие скопища незамужних дев с венками. Юноши, тащили из леса хворост, чтобы развести огромный костер. Анника заверила, что действие снотворного снадобья продлиться не меньше часа. Отдалившись от реки на безопасное расстояние, мы без отлогательств приступили ко второй части плана.
Отправив местного мальчишку с запиской о требовании выкупа по известному адресу, и взяв с него обещание вернуть тарантас к соседу знахаря – того что со стороны поля, а не леса, мы облачили подоспевшего Крэда в экипировку Анники. Свой единственный меч, я наотрез отказывалась отдавать, до последнего сомневаясь в праведности драконихи. Приложив не малые усилия, чтобы переубедить мою трусливую персону, друзья, все-таки уговорили меня временно уступить свой ни разу не использованный, но придававший уверенности, клинок, импровизированному воителю.
Одетый в незамысловатый наряд из хлопковых рубахи и штанов, с кожаными летними сандалиями и нелепо перемотанный ремнями со снаряжением, Крэд был больше похож на, обокравшего оружейную лавку, деревенского пахаря, чем на странствующего рыцаря. Но вместе с тем, сомнения, что крепко сложенный молодой мужчина, умело обращается со всеми этими железяками, не возникало. Парень сунул ногу в стремя и развернул Колокольчика в сторону города.
– Ну что, теперь мой выход?
Мы помахали вслед отдаляющемуся всаднику.
Я, милостиво погруженная братьями в телегу, пыталась найти позу, в которой мне предстояло провести, ближайшую половину часа. Жесткая деревянная лавка не обещала комфортной поездки. Анника села рядом. В ногах у нас валялся большой мешок с перевязанной у основания горловиной. Наг цокнул, направляя коня в сторону леса.
Мешок не подавал признаков жизни всю дорогу. Я даже заволновалась, украдкой подпинывая его в бок острым носом сапога, проверяя – не покинуло ли этот свет его содержимое. Анника беспечно болтала, и глядя по сторонам, рассуждала о преимуществах городов перед деревнями и наоборот. Я в свою очередь старалась минимизировать контакт травмированных частей тела- то есть всех, с непрерывно трясущейся повозкой.
Когда совсем стемнело, мы въехали на опушку, спрятав упряжку за сараем, чтобы не привлекать лишний раз внимание драконихи. Наг соскочил с дрожек и быстрым шагом обойдя повозку, взвалил на плечи, висящий мертвым грузом мешок.
– Ты поаккуратнее. Она все-таки твоя будущая родственница. – Обеспокоенная здоровьем заложницы, с момента потери ей сознания, прошептала я.
– Ну, тогда нужно воспользоваться случаем и заранее отомстить
– Очнулась! – Переполошилась Анника, распрягавшая коня. Она помчалась в сарай, где Наг, опустив Соню на соломенный настил, тянул за металлическое кольцо дверцы в полу. До меня доносились разгоряченные причитания подруги, которая, судя по-всему, забыла сонное снадобье в кармане ремня, отданном Крэду вместе со снаряжением. Пришедшая в себя Соня, как и положено порядочной заложнице, истерично завизжала. Я в это время предприняла попытку самостоятельно слезть с повозки и, минуя неугаданные ногами во мраке ступеньки, скатилась по ним на землю.
– Надо ей рот перевязать! Повязка съехала! – Спохватилась напарница.
– Так пока мешок развяжешь, она всю округу своими воплями перепугает! – Наг подхватил, протестующе брыкающийся мешок на руки и, на сколько это было возможно, аккуратно понес его к открытому входу в подвал. Скрепленная кореньями вековых деревьев и прочим природным материалом, почва, не осыпалась, устойчиво сохраняя форму ступеней, уводящих во мрак. Парень сделал неуверенный шаг, переместивший его, на добрые пол колена вглубь. Жертва почувствовала, что положение дел ухудшается, и начала резко сгибаться и разгибаться, сопровождая призванные порешить врага движения, страшными проклятиями. Анника поспешно обхватила руками какую-то часть брыкающейся пленницы. Еле удерживающий равновесие, Наг, сделал второй шаг, а вслед за ним и подруга, опустила ногу в подполье. В ту же секунду, она целиком скрылась из виду, оступившись и покатилась вниз, делая подсечку сообщнику, выпустившему из рук и, переставшую кричать в свободном полете, добычу.
Превозмогая боль, я, наконец доковыляла до сарая, и, опершись одной рукой на тонкую стенку, быстро перевела дух. Внутри кто-то глухо кряхтел и ругался, точнее не кто-то, а все трое. Вероятно, друзьям было не до нашей договоренности – в присутствии Сони общаться шепотом и только в случае крайней неободимости. Разговаривать при ней в полный голос запрещалось, особенно братьям. Хотя мы с Анникой и планировали смыться из города сразу по завершении диверсии, но все-таки нас дочь купца помнила последними в этой мутной истории. Сделав еще несколько шагов, я припала к земле и заглянула в черную дырку в полу.
– Есть кто живой?
Утвердительно мекнула коза, докладывая о своем добром здравии.
В следующие несколько минут из темноты доносились мычания и возня, а потом все стихло. Слегка покачиваясь, по ступенькам, поднялась потрепанная Анника, а вслед за ней – Наг. Парень опустил дверцу в подвал и закрыл на засов.
– Ну вот и все. Осталось ждать возвращения брата – Объявил он.
– Надеюсь – с ней все в порядке? – Меня крайне удручал факт грубой транспортировки заложницы в место заточения.