Проклятие на удачу
Шрифт:
Мы миновали окраину, и вышли на широкую мощеную желтым камнем дорогу, утыканную редкими фонарными столбами, залитыми жиром, установленных на макушках, горелок. Где-то в середине длинной улицы находился дом Сони. Наша компания неспешно двинулась вперед под гул толпы, перемешивающийся с мелодичной инструментальной музыкой, доносящейся со стороны площади. Молодежь сновала туда-сюда, сбившись группками по половой принадлежности, впрочем, не забывая иногда перемешиваться для пущего увеселения. Кабаки кишели хмельными, с утра, гуляками. Ярмарочные ряды ломились от всевозможных товаров, добрая часть которых имела съедобный и наливательный характер. Мы подошли к забору интересующего нас поместья. У парадной двери трехэтажного терема толпились люди, обмениваясь поцелуями и рукопожатиями, после чего они входили внутрь. Среди них имелось несколько юношей и девушек, вычурно нарядных
– У вас по меньшей мере два часа. – Констатировал Наг. – Раньше по этикету ей дом покидать не положено. Чем займемся? – Улыбнулся парень, выжидательно уставившись на нас.
–Не знаю, чем займетесь вы, а я проголодалась. – Единственный блинчик, съеденный на завтрак, только раздразнил желудок, все это время, требующий продолжения трапезы заунывным журчанием. Я уже давно заприметила, выходящих со стороны торговых лавок людей, уплетающих свежую сдобу, и теперь направилась туда.
– Встретимся на закате у куста на берегу! – Крикнула Анника братьям, оставив их в компании друг друга и побежала вслед за мной. К тому моменту, когда она меня догнала, я уже стояла у ближайшей палатки с выпечкой и придирчиво изучала ее содержимое.
– С чем этот пирожок? – Поинтересовалась я у огромной нарумяненной торговки.
– С куропаткой. – Часто закивала головой та, словно подтверждая собственные слова.
– А этот? – Я ткнула пальцем в подгоревший бочек треугольного конвертика жареного теста.
– С перепелкой. – Подмигнула лавочница и отвела плутоватый взгляд в сторону, перекладывая зачем-то булки с места на место. Этот жест мне не понравился. Хорошо помня практику “Лисьей норы” относительно блюд из птицы, я осведомилась у, лавочницы, давно ли перепелка из пирожка последний раз кукарекала, на что та смертельно оскорбилась, перекрестилась и поклялась в качестве предлагаемого товара, заверяя, что ее муж удалой охотник, и вышеозначенная продукция щедро начинена, сей пищей богов.
– Понятно… Тогда мне с яблоком. – Мясо я не ела, рыбу тоже, но пожурить нечестную продавщицу – было святым делом. Анника, разжившись в соседней палатке маковым кренделем, с удовольствием впивалась зубами в сладкую сдобу, уже обкусанную девушкой по всему хрустящему краю.
Время ожидания решено было коротать в эпицентре гуляния. Узкие дорожки многочисленными ручейками изрезали кишащую людьми площадь и неизменно встречались в ее середине – у толстенного приземистого дуба. В его обширной прохладной тени, на огибающей ствол по кругу лавке, приземлились и мы с подругой. Невдалеке расположился оркестровый помост с танцевальной площадкой. Активные конкурсы, сопровождаемые бодрыми музыкальными ритмами, уже закончились и их сменили более спокойные мотивы, настраивавшие на приятный душевный лад. Угощаясь булками, рассматривая из-за чужих голов фрагменты костюмированной театральной постановки и болтая о том о сем, мы незаметно для себя приблизились к нужному времени. Стрелка городских часов подтянулась к двойке. Словно сговорившись, мы одновременно встали с лавки и целеустремленным шагом направились к поместью Сони. Для выполнения первой части плана много ума не требовалось – нужно было всего лишь проследить, куда и с кем пойдет девушка, и оказаться там вместе с ней.
Куст жасмина ароматно пах, но неприятно скреб жесткими ветками по телу. Касаясь шершавой поверхностью кожи в местах, не прикрытых одеждой, упругие прутья провоцировали чесоточные позывы. Цветочное благоухание в такой концентрации, быстро начало кружить голову, а воробьи, чей дом мы облюбовали в качестве места засады, выдавали нас с потрохами, отчаянно кружа вокруг него с неумолкаемым писком. Уже четверть часа мы с Анникой отважно заседали в буйной растительности напротив поместья нашей будущей заложницы, униженно снося оскорбления возмущенных пернатых. Наконец дверь распахнулась и на крыльцо вышла толпа молодежи, которая даже в праздник, соответствуя чину, вела себя сдержанно. К нашему общему с подругой ужасу, двое из пятерых человек оказались парнями.
– Может они сейчас разделятся? – Предположила, обильно посыпанная белыми лепестками, девушка. Отвечая на наш вопрос, компания вышла со двора и направилась на центральную площадь, не меняя своего состава. Когда Соня с друзьями отошли на приличное расстояние, я выпрыгнула из куста, который, не желая со мной расставаться, расцарапал мне на прощание руки. Последовав моему примеру, Анника тоже выкарабкалась на дорогу, цепляясь за жасмин каждым из ножей, кинжалов, стрел, дротиков, являвшихся частью ее повседневного и праздничного наряда. Отряхиваясь от листьев, она озадаченно вопросила:
– Что делать будем? Эти парни запорят нам все дело… Будь мы более отъявленными разбойницами – можно было бы пригрозить мечем, но это как-то … Не по- совести….
– А украсть человека по- совести? – Нервно усмехнулась я, не выпуская из виду интересующую нас пятерку.
– Это совсем другое. Мы же ее счастливой сделаем. И себя тоже! Это мероприятие принесет пользу всем!
Приследуемые повернули за угол. Анника, вместе со мной наблюдавшая, за ускользающими фигурами, выпалила:
– Значит действуем так – ты отвлекаешь на себя парней, а я тем временем знакомлюсь с Соней и ее подругами. Постепенно втираюсь к ней в доверие и отваживаю спутниц, а дальше по плану. Все пункты ясны?
– Я услышала только один пункт – я беру на себя парней… Ну почему яаа? – Мои брови от негодования сдвинулись домиком, а взгляд молил о пересмотре принятого решения. Меньше всего мне хотелось общаться с незнакомыми молодыми людьми, я-то и от знакомых не была в восторге, а тут предстояло завоевать внимание аж двоих высокомерных отпрысков местной знати.
– Ну, во- первых у тебя для этого все внешние данные. – Подруга сопровождала собственные сомнительные доводы, развязыванием горловинного шнурка моего платья и приглаживанием, взъерошенных засадой в кустах, волос. – А во-вторых – многолетняя работа в харчевне, безусловно одарила тебя богатым опытом по части общения с мужчинами.
Девушка еще раз быстро осмотрела меня с головы до ног и оставшись довольной, поторопила:
– Ну идем, а то упустим их.
Мы нашли, искомую компанию на танцевальной площадке. Музыканты играли заунывную мелодию. Тучная женщина средних лет, облаченная в короткое ситцевое платье с аляповатым рисунком, который по количеству цветов мог поспорить с фиалковой лужайкой, басисто и, фальшивя в каждой строке, пела балладу о несчастной любви, соревнуясь с оркестром – кто громче. Юноши и девушки кружились в вальсе. Все, кроме Сони и ее друзей. Они стояли рядом и со скукой на лицах, беседовали. Я думала под каким предлогом внедриться в их разговор. Исходящая от незнакомки инициатива, являющаяся верным признаком дурного тона, наверняка спугнет интеллигентных молодых людей. За пять минут усиленной работы мысли, мне ни пришло в голову ни одной стоящей идеи. Душераздирающие подвывания вокалистки, с явновыраженным отсутствием музыкального таланта, мешали сосредоточиться. Вдруг я заметила, буравящую меня взглядом, Аннику, которая не спрашивая согласия, подхватила под руки здоровенного детину и резвым галопом закружила с ним по периметру танцевальной площадки. Вооруженная до зубов девушка, изумляя своим видом не только меня, на удивление легко и проворно двигалась. Ее напарник, не смотря на свои габариты, так же демонстрировал искусное владение техникой вальса.
Передвигающаяся на огромной скорости, внушительных размеров конструкция из двух человек, вселяла страх быть случайно сметенными всем, ненароком оказавшимся на их пути. Толпа по краям помоста плотно вжалась друг в друга, не желая закончить праздничный вечер в палате знахаря. Я последовала общему примеру и отступила на шаг назад, мысленно удивляясь внезапной любви к танцам своей подруги – лиходейки. Но тут случилось нежданное. Упоенно вальсирующая парочка, развив на четвертом кругу рекордную скорость, проносилась неподалеку от меня. Анника обворожительно улыбнулась своему кавалеру и… подставила ему подножку! Громила кубарем покатился с площадки, увлекая девушку за собой и цепляя, торчащими во все стороны конечностями, оказавшихся рядом, зрителей. Затевая сие немыслимое злодеяние, напарница, вероятно, морально подготовилась к, предстоящей телепортации с танцпола на сбитую с ног гору тел ни в чем не повинных людей. Правильно сгруппировавшись, она удачно приземлилась, чего нельзя было сказать о ее увесистом спутнике, который, разукрасив фингалами пару-тройку физиономий и подмяв под себя еще человек шесть, в числе коих находилась и я, валялся без чувств, напоследок фееричного полета, оглушив себя ударом головой о деревянную лавку. Анника безжалостно в одиночку стащила с нас трехсоткиллограмовую, как мне показалось, тушу, и упав на колени, страдальчески завопила: