Проклятие старого ювелира
Шрифт:
– Похоронит нас обоих, – договорила Элеонора. – Он, кстати, сказал мне об этом. А Стас, насколько я поняла, был бы совсем не против, если бы Лев стал относиться к тебе хуже.
– Я в курсе, конкуренция. Стас хочет быть как можно ближе ко Льву, потому что чувствует: скоро будут большие деньги. Он, естественно, хочет отхватить от пирога кусок пожирнее и потолще. Впрочем, как и все мы.
– Но, насколько я знаю, именно ты начал дело с золотом, подмяв под себя каких-то золотодобытчиков.
– Боже упаси! Просто я собрал воедино несколько групп и объяснил им ситуацию на пальцах, сказал: сейчас за золото одиночек зарывают в тайге, поэтому объединяйтесь и работайте. Защиту от ментов и супостатов я вам гарантирую, так же как и твердый заработок. То есть те же деньги, которые вы получили бы, продавая золото перекупщикам. И они сразу согласились. Но мне очень хотелось бы узнать, как и где Лев берет алмазы. Представляешь, какие бабки можно на этом делать? И на хрен тогда все это производство? Продавай алмазы – и волокиты, а следовательно, риска меньше, и деньги почти те же самые. Знаешь, если бы я нашел путь поставки алмазов, я бы подумал, как безопасно для себя убрать Льва Игнатьевича.
– Ясно! – Элеонора усмехнулась. – Правда, я ничего не знаю об этом, да и об остальном тоже. Но Левка страшный человек, и он скорее всего…
– Я тоже думал об этом, – не дал договорить ей Аркадий.
– Надо действовать, – раздраженно сказала она, – а не болтать.
– Придется немного потерпеть, – вздохнул он.
– Еще не время, – сказал Лев Игнатьевич. – Я не хочу и не буду рисковать. Два медведя в одной берлоге не живут. А поэтому подожду, пока он не освободит место, и тогда уж я…
– Но существует простая конкуренция, – перебил его длинноволосый мужчина лет пятидесяти.
– Только не в этом бизнесе. Я не хочу войны и поэтому избрал тактику – «убери соперника чужими руками». Начало уже положено, а дальше, надеюсь, все закончится очень быстро. Вот тогда я и появлюсь. Видишь ли, в чем дело, Михась, ты извини, что я так тебя называю, но в твои пятьдесят два выглядеть, точнее, стараться выглядеть, как молодой человек…
– Это мой имидж, – ответил длинноволосый, – и не важно, сколько мне лет.
– Уверяю тебя, Михась, очень важно. Не зря же говорили наши предки: встречают по одежке, провожают по уму. С тобой никто не будет говорить серьезно.
– Мое дело – работа, – раздраженно заявил Михась, – а за все остальное отвечаешь ты. Я не собираюсь…
– И зря, потому что тебе придется, по крайней мере я на это очень надеюсь, делиться своим опытом огранки с западными коллегами. Я выйду на международный уровень и не стану продавать из-под полы товар здесь. Я хочу большего и добьюсь этого.
– У тебя мания величия. Под старость ты тронулся умом. Сначала угробил свою жену ради молоденькой шлюхи, потом занялся тем, за что…
– Я не отращиваю под старость длинных волос с сильной проседью, – сухо перебил Лев, – не прокалываю уши, а пытаюсь чего-то добиться. Всю свою жизнь я был никем и все свои знания и силы отдавал на благо других. А теперь хочу пожить сам. Понимаешь? Здоровье и силы еще, слава Богу, есть, и поэтому я успею встретить старость в роскоши и покое. И я сделаю это с тобой или без тебя.
– Спецы к вам уже вылетели, – сказал в телефонную трубку полковник милиции. – Правда, я считаю, что все это зря. Бешеный под дурака косит. Ты его видел. И что думаешь?
– А я не врач, – ответил Ларионов, – чтобы ставить диагноз. Как человек скажу одно: я бы так не смог. Так что пусть медицина делает свое дело. Но я-то какого хрена здесь торчу? Если из-за этого домушника, так показания он дал. Нужно – я доставлю его.
– Не я это решаю, погоди немного. Все не так просто, как кажется. Говорить ничего не буду, но ты пока…
– Да я-то при чем? С Бешеным ничего не получается. Он если и притворяется, то искусно. Я ничего нового не узнал. А тут еще этого домушника, мать его…
– Ты не выражайся, служивый, – усмехнулся полковник, – командировка твоя продлена. Вернешься, сразу в отпуск пойдешь. И разумеется, премиальные получишь.
– Если отпуск, да еще и премиальные, то так и быть. Кстати, не мешало бы мне подбросить деньжат.
– Получишь. Я вот зачем тебе звоню… Ты приглядывай за Отмычкой. Что-то не все гладко там у служивых. Ни с кем ни о чем не говори.
– Обижаете, товарищ полковник, – засмеялся Ларионов. – Тут взяли курьера с дипломатом, полным драгоценностей, и что-то некоторые занервничали. Я, собственно…
– Присматривай за Отмычкой, – перебил полковник, – не все спокойно в королевстве Датском. В общем, повнимательнее там. Это не приказ, а просьба.
– Хорошо, – удивленно согласился Ларионов. – Не забудете напомнить о деньгах?
– Завтра получишь, – успокоил его полковник.
– Значит, говоришь, был Робот? – пробормотал Федоров. – А кто те двое, которые тебя увезли?
– Не знаю, – нервно отозвалась Людмила. – Одного Горцем называл знакомый Отмычки. А его… что-то вроде какой-то лодки, – неуверенно добавила она.
– Шлюпка? Бот?
– Да нет… Каркас, – вспомнила она.
– Баркас?
– Точно, Баркас. Они меня куда-то за город возили. И тех двоих. Ну, которых я…
– И что с ними сделали?
– Не знаю. На какой-то даче, кажется, двухэтажной, меня в комнате оставили. Там телевизор был, кушетка и столик с тремя стульями…
– Ты можешь описать их внешность? – безнадежно спросил капитан.