Проклятие тайных желаний
Шрифт:
А тут...
— Не веришь мне? — Аламбре криво улыбается и становится похож на красивого демона. Даже его глаза уже не совсем карие, а будто слегка бордовые. Колоритно.
— Более, чем верю, — хохочу, — ты ооочень убедителен.
А пока он немного теряется, я мгновенно вытаскиваю свои ладони из его.
Выглядит все, конечно, двусмысленно: будто я смеюсь над Двоюродным и наживаю себе врага.
Тогда он точно начнет преследовать меня мрачной и очень настойчивой тенью.
Но поделать
Аламбре берется за весла.
— Рад, что тебе весело.
— Все это так похоже на кино, Двоюродный. Так что да: по закону жанра разрешаю тебе быть моим поклонником, не верить в мои слова, приставать и выяснять, что же я имела в виду, и всякое такое. Но только чтобы честно, как в кино: в итоге Церемония.
Двоюродный смотрит на меня с серьезным недоверчивым лицом. И вдруг снова хохочет.
— Катание вышло превосходным, Армела. Очень мне понравилось. Спасибо тебе.
Мы совсем у берега, я спасена.
Но только я думаю выбраться из лодки и сбежать, как Двоюродный моментально выбирается из нее сам, шагает прямо в воду, подхватывает меня на руки и несет на берег.
Да чтоб его!
Но эльфы на берегу возбужденно шумят и приветствуют нас.
Снова прямо сцена из фильма.
Неро увидит — меня из ревности прибьет. Я холодею.
Все-таки надо ему сказать про этого Аламбре, иначе чужие слухи донесут. Все слышали, сколько Двоюродный заплатил за катание.
И действительно за меньшую сумму катать кого-то мне уже не пристало. Столько выгоды пропало!
Теперь только Двоюродным ходить сюда соревноваться в богатстве. А они не торопятся.
Аламбре опускает меня на землю.
И громко, так, чтобы все слышали — гад! — заявляет:
— Я тебя еще найду.
Он куда-то телепортируется, а меня окружают сестры и подружки. Надо же, пришли-таки. А не спаси меня Сантос, возможно, так бы и позабыли ко мне дорогу.
Тарума спрашивает:
— Чего у вас было? Двоюродный на тебя смотрел, как голодный. Ты решила переключиться с соблазнения главного жреца на него?
— Я решила соблазнить их всех, — почему-то Тарума меня бесит. — А что в личной жизни у тебя?
— Все то же самое, — она разводит руками, — ни жрецов, ни Двоюродных.
Поддеть меня что ли из зависти хочет?
— Я пойду к себе в комнату, — говорю. — Если кто еще из Двоюродных заявится и захочет покататься, позовете меня.
— А Дар Сантоса у тебя есть? — девушки пытаются меня задержать, а мне находиться с ними неприятно. Чувствую в вопросах не интерес, а ревность, замешанную на зависти.
— Про Дар Сантоса жрецы в храме объявляют. Раз не объявили, значит, нет. Все, я устала.
Дома я запираю дверь и ложусь на диван.
Завтра я не приду на пляж. Завтра у меня будут курсы и...
А что вечером?
Старшая
Остались всего три раза.
Три дня.
И дальше где мне ночевать?
Тут? В храме?
Вопросы без ответа повисают в воздухе.
Наверное, мне нужно серьезно поговорить с Неро. Понять, отношения у нас с ним или что.
А если отношения, то к чему они ведут?
Я больше не хочу играть сама и не хочу поддерживать никакие игры.
Мне нужно в конце концов знать, как вести себя с Двоюродными. Ясно, что никаких с ними связей, но как на каверзные вопросы отвечать?
Если этот Аламбре меня преследовать начнет, какими словами навсегда отбить у него желание?
А еще... если Неро внезапно предложит мне Церемонию, что тогда?
Замужние не принимают гостей в храме, они туда даже не заходят.
Хочу ли я махом лишиться блестящего общества заинтересованных во мне мужчин, даже его не обретя?
Глава 18. Горькая правда
Попасть к нам во владения Неро не сможет. Он не член нашей семьи.
Мне нужно будет выйти на улицу, взять его за руку и завести в сад. Так устроена защита любых владений.
Если жрец считает нашу с ним связь несерьезной, зачем ему при всех тут показываться?
Мог бы предложить мне в храм прийти.
Я проваливаюсь в сон без сновидений.
Понимаю, что спала, услышав мысленный голос самого Неро.
— Земляничка, я здесь. И я очень по тебе соскучился.
Ну да. Сегодня за целый день я не послала ему ни одной весточки.
Я выхожу в сад — на дворе уже поздний вечер, но еще не ночь.
Значит, Неро рано заканчивает работу. Интересно: в храме же самое веселье как раз по ночам.
Неро стоит около калитки. Выделяется черным пятном на фоне улицы.
За его спиной всякие прохожие и желающие покататься: их поток не переводится, спасибо Сантосу.
Ладно, это не моя забота в конце концов, думать, как и от кого Неро прятаться.
Для моей-то семьи совсем не позор, что к нам главный жрец Сантоса ходит. Наоборот, он еще больше увеличивает число интересующихся нашими лодками.
— Здравствуй, главный жрец, — на публике мы договаривались изображать деловые отношения.
И я ничего выяснять пока не буду. Дождусь, когда мы окажемся вообще без чужих глаз и ушей.
Я открываю калитку и пропускаю Неро внутрь под острыми цепкими взглядами.
— Пойдем, Армела. Скажу кое-что твоим родным.
Я по Неро тоже соскучилась. И по его негромкому очень уверенному голосу, и по его манере держаться, и по тому, какие у него теплые крепкие руки.