Проклятие Тутанхамона

Огилви-Геральд Крис

«те, кто видел, как они покоряли вышеупомянутую страну [т. е. Египет], и ужасающую злобу, в коей они были повинны, думали, что творится нечто небывалое по своей жестокости; ибо они не просто жгли города и деревни, но не успокаивались, пока не доходили до святотатства, сокрушив идолов и богов, зажарив тех священных животных, в честь коих прежде совершались богослужения. Они требовали, чтобы эти животные были казнены или забиты самими жрецами и предсказателями, которых, раздев догола, изгоняли из страны. Говорили также, что жрец, определивший их политику и законы, был уроженцем Гелиополя; что нарекли его Осарсифом в честь Осириса, — так именуют бога, почитавшегося в Гелиополе; и что, когда Осарсифа вынудили примкнуть к этим людям, он изменил

свое имя и стал называться Моисеем» ²⁰ .

После тринадцати лет, проведенных в изгнании, Аменофис вновь собрал свою армию и с помощью второй армии, которую привел его сын, Рамсес (прежде «Сет, которого также называли Рамессом в честь его отца Рамсеса» ²¹ ), вступил в «бой с пастухами и нечистыми людьми, и разгромили их, и избил великое множество их, и преследовал их до границ Сирии» ²² .

Такой, отмечает Уэйгалл, предстает история в труде Манефона «Aegyptiaca». По мнению Уэйгалла, тринадцатилетнее правление Осарсифа-Моисея почти бесспорно соответствует «тринадцатилетней ереси Атона в Тель эль-Амарне» ²³ . Исследователь утверждает:

«80 тысяч нечистых людей, надо полагать, стали еретиками, поклонявшимися Атону. Их изгнание в каменоломни на восточном берегу Нила исторически вполне соответствует направлению переноса Эхнатоном столицы [sic] из Фив в Тель эль-Амарну» ²⁴ .

Уэйгалл высказывает вполне справедливое мнение: поскольку Хоремхеб задним числом соотносит свое воцарение со смертью Аменхотепа III, становится ясно, почему Манефону казалось, что все эти события произошли во время правления одного царя, Аменофиса (Эхнатона), царствование коего вытеснило эпоху его отца — Аменхотепа III. Другими словами, некоторые из описанных Манефоном событий можно признать исторически достоверными, но разворачивались они в течение весьма длительного периода, начавшегося в последние годы правления Аменхотепа III и увенчавшегося деяниями Хоремхеба, который, по мнению Уэйгалла, и был фараоном, изгнавшим из Египта «прокаженных», «нечистых людей» и «пастухов» ²⁵ .

Учитывая, что во главе «нечистых людей» и азиатского народа стоял египетский жрец из Гелиополя по имени Моисей, Уэйгалл предположил, что этот жрец родился в царствование Аменхотепа III и что, подобно Моисею из библейского предания, «он бежал в землю Мадиамскую в царствование Эхнатона» ²⁶ . Исследователь, таким образом, полагает, что фараоном, при котором Моисей вернулся в Египет и организовал Исход порабощенного населения, был Тутанхамон ²⁷ .

Хотя это заключение вполне согласуется с библейским преданием, которое в целом совсем иначе описывает жизнь и эпоху Моисея, нам не следует вырывать слова Уэйгалла из контекста. Он сам свидетельствовал, что в 1923 г. египтологи и библеисты придерживались мнения, что Фараоном, начавшим притеснения евреев, был Рамсес II, а спровоцировавшим Исход — Мернептах. Чтобы разоблачить это устойчивое заблуждение, Уэйгалл, свидетельствуя о неправдоподобии общепринятой точки зрения, указывал на слабые места в библейской хронологии. Например, он отмечал тот факт, что в Третьей книге Царств говорится о строительстве Иерусалимского храма, которое якобы началось спустя 480 лет после Исхода (3 Цар. 6:1), и доказывал, что здесь кроется ошибка ²⁸ . Уэйгалл приводит также цитату из шестой главы Первой книги Паралипоменон, в которой говорится о числе поколений, сменившихся от времен Исхода до века царя Давида (фактически 11 или 12), и на этом основании относит дату Исхода примерно к 1360–1330 гг. до н. э., что почти совпадает с царствованием Тутанхамона ²⁹ .

Поиски

Уэйгалл

считает, что Амарнские письма (корпус документов, обнаруженных на глиняных клинописных табличках, извлеченных в 1887 г. из-под земли сельскими жителями, копавшими землю на месте Тель эль-Амарны) свидетельствуют, что в конце царствования Эхнатона жители Сирии и Ханаана, а особенно представители племени хабиру (в египетских надписях фигурирующие как «апиру»), подняли восстание против царей, признававших над собой власть Египта. Хабиру принадлежали к ближневосточному сообществу народов и происходили преимущественно от западносемитских племен, которые, чтобы не обречь себя на нищету, покидали дома и предлагали свои услуги благожелательно настроенным к ним состоятельным гражданам из соседних городов-государств. Хабиру отправлялись за тысячи километров, чтобы найти работу, которая позволяла бы им не только служить за пропитание, крышу над головой и минимальные удобства, но и заработать хоть немного. Однако другая группа хабиру/апиру происходила от племен семитов-воинов. Свирепые наемники, они готовы были целыми армиями поступать на службу к любому из мелких правителей, лишь бы тот платил больше прочих. Они не отличались постоянством и никому не были преданы. Известны случаи, когда в пылу сражения они вдруг переходили на сторону противника.

Уэйгалл указывает, что в царствование Эхнатона и последующих царей Амарнского периода большие группы наемников племени хабиру/апиру бились на стороне правивших по соседству ханаанских царей, таких, как Абди-аширта и Лабайа, во главе с которыми они разграбили и сожгли многие крепости и опустошили все в округе. Более того, есть веские причины считать название «хабиру/апиру» синонимом термина «евреи» — так египтяне и филистимляне именовали сынов Израилевых в Ветхом Завете, используя, по всей видимости, уничижительное выражение.

На данном этапе теории, связывающие хабиру/апиру с завоеванием Ханаана и формированием еврейского этноса, признаны бездоказательными, тем более что вопрос об этногенезе и культурных истоках этих народов оказался куда более сложным, чем это могло показаться в 1923 г. ³⁰ Попытка соотнести завоевание Ханаана с определенной исторической эпохой была весьма смелым предприятием для своего времени. Уэйгалл прекрасно понимал, что совершенная им радикальная переоценка истории Исхода окажет глубокое влияние на понимание Библии в целом, и отмечал по этому поводу:

«Нет надобности объяснять, сколь широкий простор для мысли открывается вследствие высказанного предположения, что Моисей жил во времена, когда процветала ересь поклонения Атону; ибо читатель сразу же поймет, каким образом монотеизм евреев связан с самым древним из известных монотеизмом египтян. Вот предмет, заслуживающий самого полного изучения» ³¹ .

Никому до Уэйгалла не удавалось сделать для нас столь очевидным тот факт, что между веком Эхнатона и библейским преданием существует непосредственная связь ³² . Впрочем, Уэйгалл был не единственным ученым, разрабатывавшим эту тему в 1923 г., ибо именно в это время увидела свет работа сэра Эдгара Уоллиса Баджа «Тутанхамон: культы Амона и Атона и египетский монотеизм».

Опровержение, высказанное Баджем

Вскоре после открытия гробницы Тутанхамона хранитель египетских и ассирийских древностей Британского музея Бадж заручился поддержкой лорда Карнарвона, благословившего его на написание книги, в которой были бы собраны все известные факты, касающиеся Тутанхамона и его эпохи. В книге, как было условлено, Бадж должен был высказать свое мнение о возможности связи между Амарнским периодом, историей Моисея и Исходом из Египта. В отличие от Уэйгалла, Бадж не был сторонником гипотезы, что эта связь действительно существовала. Его критика, видимо, была направлена непосредственно против Уэйгалла и выражалась в следующих словах: