Проклятие Зарстора
Шрифт:
Бриксия прижалась спиной к стволу дерева. Но существа не приближались к ней, как она ожидала. В том, что цель у них зловещая, она не сомневалась. Сознание ее уловило холодную ненависть ко всему, что представляет она и чего нет у них. Однако существа не нападали открыто, они окружили дерево и начали двигаться по кругу одно за другим — ужасающая пародия на круговой танец, какие бывают на пирах.
Теперь они молчали, но каждое, проходя мимо нее, смотрело в ее сторону, и в каждом взгляде она читала злобу и нечестивое желание. Бриксия обошла вокруг ствола, продолжая касаться его плечами, проверяя,
Девушка не могла догадаться, что им нужно. Но она понимала, что в их танце есть какая-то цель. Она вспомнила некоторые рассказы Куниггод. Можно заклинать, повторяя ритуальные слова или движения. Может, именно это происходит сейчас?
Если это так… она должна нарушить их танец, прежде чем колдовство не завершится. Но как это сделать?
Держа копье наготове, Бриксия оторвалась от ствола и устремилась к ближайшей части круга. Существа отступили, но ненамного и продолжали окружать ее за пределами досягаемости копья. И от них исходило ощущение удовлетворенности и злорадства. Она была уверена, что они ее не боятся, будут продолжать прыгать, пока не добьются своего.
Если она разорвет их круг, перепрыгнет через него или разгонит копьем, освободится ли она по-настоящему? Уйти от света, который дают цветы дерева, значит погрузиться в полную тьму на незнакомой местности, где на нее смогут беспрепятственно охотиться.
Бриксия снова попятилась под защиту ветвей и стоячих огоньков. Она видела, что с каждым поворотом круг танцоров слегка сужается. Скоро придется принять решение и выполнять его. Либо вырваться, либо оставаться у дерева и посмотреть, что произойдет. Она обычно не склонна к нерешительности, но раньше ей не приходилось встречаться с врагом, таким чуждым по внешности.
Под деревом она ощущала безопасность. Наверно, это лишь иллюзия. Бриксия коснулась коры и вздрогнула. Как будто притронулась к теплому телу. И в мгновение контакта ее сознание получило какой-то импульс. На самом ли деле это произошло? Или опять только ее воображение… может, рожденное колдовством этих существ?
Есть только один способ проверить. Прислонив копье к сгибу руки, Бриксия другой рукой осторожно потянула ветвь прямо над головой. И вспомнила слова, которые произносила Куниггод, когда собирала растения. Она говорила это каждой траве, кусту, каждому растению, прежде чем сорвать цветок. Куниггод твердо верила, что у растений есть душа, и сборщик растений должен помнить об этом.
— Подари мне часть твоего изобилия, зеленая сестра. Ты богата плодами твоего тела. Красота и сладость принадлежат тебе, и только то, что ты дашь добровольно, я возьму.
Девушка накрыла руками цветок. Свет, который отбрасывали лепестки, устранил обветренность и загрубелость ее кожи, она приобрела жемчужный блеск. Ей не понадобилось прилагать усилий, чтобы сорвать цветок с ветви. Нет, он сам высвободился и упал ей в руки.
Она долго стояла в нерешительности, забыв даже о танце жабоподобных существ, ожидая, что чудо, отделившись от ветви, поблекнет, утратит сияние. Но ничего подобного не случилось, и девушку охватило спокойствие, ощущение единства с миром, правильности окружающего. Ничего подобного она не испытывала с того самого утра, как проснулась в месте Древних.
Она снова обратилась к дереву — может, не к дереву, а к невидимому существу, которое неощутимо, но которое в нем присутствует.
— Благодарю тебя, зеленая сестра. Твой добровольный дар — мое сокровище.
Двигаясь словно во сне, Бриксия выпустила копье и осталась беззащитной по нормам своего племени.
Держа цветок в руке, она вышла из-под защиты дерева к кругу, который к этому моменту сузился и почти дошел до места, над которым нависают ветви. Двинулась к дергающимся фигурам, чей танец стал еще быстрее, шла уверенно, крепко держа цветок. И вместе с ней двигалось облачко аромата.
Послышалась квакающая речь, жаба перед ней застыла. Ее широкая пасть раскрылась, оттуда полились бессмысленные звуки — может, неведомые человеку слова. Бриксия вытянула руку. Свет цветка пробивался меж пальцев.
Жаба отступила, гневно крича. Только мгновение она вызывающе смотрела. Потом повернулась и, по-прежнему гневно крича, исчезла во тьме. Те, что танцевали рядом с ней, тоже отступили. Не быстро, оборачиваясь, рыча и болтая, неуклюже шевеля лапами. И хотя в лапах у них нет никакого оружия, ясно, что они угрожают.
Но цветок установил между ними и девушкой стену, неяркую, но и не тускнеющую. Существа попятились еще дальше. Бриксия не пыталась преследовать их, не выходила за пределы ветвей дерева. Она знала — неизвестно, откуда, — что навес древесных ветвей представляет собой преграду, дает ей убежище.
Существа попытались снова начать танец. Но хоть и квакали и болтали, ни одно не приблизилось к тому месту, где она стояла с цветком в руке. И наконец они повернули и ускакали в темноту. Они не совсем покинули поле битвы: вернувшись и сев у ствола, она слышала их кваканье, болтовню в темноте и догадывалась, что находится в осаде.
Хотелось есть и пить. Снова вспомнила о мешке, который оставила в долине в начале этого приключения. Вздохнула от своей глупости. Но голод и жажда приглушенные, они затрагивают лишь часть ее, они как бы отделены от той личности, что сидит под деревом, держит цветок, лепестки которого словно вырезаны из драгоценного камня.
Бриксия глубже вдохнула аромат цветка. Не вполне сознавая, что делает, повернулась к стволу. Осторожно положила цветок на землю, наклонилась, обняла ствол, прижалась к гладкой коре ртом. Язык ее коснулся коры и пробежал по ее поверхности. И хоть язык ее — не когти Уты, девушке показалось, что он разорвал кору. Она ощутила влагу. Выделилась жидкость, которую она могла слизывать.
Не сладкая и не кислая, вкус ее она определить не смогла бы, жидкость выделялась все в больших количествах, девушка продолжала лизать кору. Глотала, сосала, снова глотала.
Исчезли жажда и голод. Бриксия ожила. Она перестала слышать бормотание жаб. Подняла голову, весело рассмеялась.
— Ты и правда зеленая мать! Благодарю тебя, госпожа цветов! Ах… как мне отблагодарить тебя?
Она ощутила печаль. Такую печаль ощущаешь, глядя в дверь на место, полное радости, но не смея войти туда. Больше никогда она не позволит порочить это волшебство (а что это, как не волшебство?) в своем присутствии. Девушка снова прислонилась к дереву, прижалась губами к коре, не для еды, а для радости и удивления.