Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!
Шрифт:
Я в такие моменты старалась ей не мешать: каждый ищет покой там, где обычно находит. Я в библиотеках, Фенрисса – в храмах. Тейка… Судя по звону ее любимой шкатулки, она продалась богу дорогих побрякушек.
– Эта твоя религиозность, Рисс… – протянула Галлатея, когда та открыла глаза и затихла. – Какой в ней смысл?
– Смысл в том, что если ты не можешь с чем-то разобраться сам – попроси помощи, – миролюбиво улыбнулась подруга.
– И как, помогают? – флегматично подняла бровь Тейка. Они с каффой сейчас имели одинаковое выражение
– Я верю, что помогут. Потому и молюсь всем богам на всякий случай. Это… кхм… практично, – пожала плечами. – Не только Варху Всемогущему, но и сестре его Имире Сиятельной, и брату его Торуму Громовержцу…
– Гномовержцу! – фыркнула Тея, азартно роясь в коробочке с украшениями.
– А ну как он тебя сейчас молнией шандарахнет, – сурово пригрозила пальчиком практично-верующая Фенрисса.
– Это вряд ли, – расслабленно заявила Галлатея, выуживая добычу – серьги с кроваво-алыми агонитами. – Фух! Я боялась, что забыла их дома…
– Ты невозможна!
– Я привязана к вещам. Они не предают, – Тейка завалилась на подушку и принялась разглядывать, как алые блики перебегают по крошечным агонитам. – Скоро бал… Я не могу уступить Килире и Лети. Сама понимаешь…
– «Дир Папиллон никогда не проигрывают», – заунывно протянула Рисса и, уложив локти на подоконник, уставилась в окно. – Это девиз твоего пра-пра-пра… Варх знает, сколько там этих «пра», Тей! Оно того стоит?
– Стоит. Эти квахарки много на себя берут, – воинственно сощурилась Тейка. – А Гномовержца твоего самого уже… «шандарахнули». Только Варх и остался. Но и он вряд ли прикроет наши голые задн…
– Тея!
– Все самим, все самим. Никто не придет на помощь, как ни кричи, – вздохнула трагично Галлатея, последняя наследница рода дир Папиллон, и притянула к себе шкатулку с блестящими побрякушками. Задумчиво достала из нее ожерелье из ташерского хрусталя и аквамаринов. – Или все-таки «лёд»? Не люблю огонь…
– И какой в этом смысл? – обернулась к ней Рисса. – Огонь, лед… Красное платье или голубое… Фил или Джи-Роуз…
– Смысл в том, что сейчас решаю я, – упрямо объяснила Тея.
Мы с Рисской синхронно вздохнули. Комната заполнилась тишиной. И только мой мизаур чем-то бодро хрустел под столом.
– Пока меня не продали в брачное рабство, как твою драгоценную Имиру, – пояснила подруга. – Сидит она сейчас на окраине какого-нибудь жуткого Керракта, третья в гареме справа. И едва ли слышит твои молитвы. Так что ты особо не напрягайся, Рисс. И рассчитывай только на себя.
– Я хочу верить, – пробубнила Рисска, укладываясь щекой на сложенные руки. – Это моя зона комфорта. Эйви, ты с Вейном идешь на бал?
– Как обычно, – пожала плечом, падая в постель и подгребая к себе Фиджа за огромное ухо.
Он недовольно завозился, всем видом намекая, что мизаур – не какая-нибудь каффа хвостатая, исключительно для глажки созданная.
– Ты меня уже зачубурахала, Эйфф… – проворчал гаденыш, с мученическим видом подставляя шоколадное пузо.
– Он пригласил? – уточнила Рисс.
– Он пытался, – улыбнулась собственному коварству и покосилась на чемоданы, доставленные Диккинсом в нашу спальню.
Зря я так с ним. Глупая шутка вышла. Надо будет сходить и самой его на бал позвать. Не фарфоровая, не разобьюсь.
Глава 9
В голову всю ночь лезла отборная каша. С участием черных глаз, сверкающих из-под хмурых широких бровей. И твердых губ, грубо касающихся шеи, так, что хотелось вскрикнуть. И ладоней, сжимающих кожу – пьяняще и одновременно отрезвляюще. И хриплых проклятий, непристойно щекочущих ухо…
Во сне я сама тянулась к этим рукам и губам, требуя защиты. И не только защиты. Прижималась к гладкой, кошмарно горячей груди, в которую словно керрактский вулкан запихнули.
Удивлялась одурманенным мозгом, почему на его щеках так много растительности, а на теле – почти что нет… Тут требовалось больше фактов, чтобы выдвинуть хоть сколько-нибудь приличную теорию.
Очнулась я с дрожью в коленках. Живот скручивало томной болью, пальцы до скрипа сжимали простынь, а сорочка липла к телу. Тьма! Да что со мной такое? И что забыл в моих кошмарах вархов проклинатель? Его туда совершенно точно не звали.
Стряхнув с себя морок, я поднялась затемно и, пока подруги сладко похрапывали на подушках, достала из-под кровати коробку с формой. Тихонько, стараясь не разбудить соседок, втиснула ноги в мягкие обтягивающие брючки светло-серого цвета.
Просунула голову в темно-зеленую «защитную» кофту с высоким воротником. Поерзала в ней, ощущая, как непривычно обнимает тело плотная ткань. На босые ступни натянула тапочки для бега.
Это секретное сокровище я раздобыла еще на первом курсе, выменяла у знакомой с боевого. Ей потом новую форму выдали, а эту списали как пострадавшую на полигоне.
По корпусам в таком одеянии бегать запрещалось, костюм предназначался строго для магических тренировок, но в столь ранний час мало шансов с кем-то столкнуться. Так что я выскочила за дверь и припустила по серым коридорам, вдыхая запах родной академии.
Бегать я любила. Очень! Чувствовала себя в этот момент крикеткой, несущейся по заболоченному лесу. Свободной водоплавающей птицей, что если подпрыгнет повыше – непременно сможет полететь. Просто она пока не хочет расправлять крылья, вот и бегает.
Форма у боевых магов была чудесной. Замечательной! Тело дышало, коленки не путались в юбке, пятки не уставали от каблуков… Только ради этого стоило поступать на стихийное.
Сделав три круга по большому академическому кольцу, соединявшему корпуса, я притормозила, чтобы отдышаться. Измотанный неизвестной хворью организм пока не желал приходить в себя.