Проклятия
Шрифт:
— Я назвал их феями, — протянул я.
Половицы скрипели под тяжестью Рыжего Громилы, идущего ко мне.
Джилл смотрела на меня глазами, которые казались твердыми и хрупкими, как стекло.
— Каждый из вас, чародей, должен знать, что это слово является оскорблением для… них.
— О, пожалуй, — сказал я. — Они здорово расстроились, когда их так назвали.
Тень упала на меня. Я отхлебнул ещё пива, не поворачиваясь, и сказал:
— Разве прямо здесь начали строить здание?
Рука размером с рождественский
— Ты что, хочешь, чтобы я какую-нибудь отметку поставил?
— Давай, Джилл, — сказал я. — Не мучайся. Это не так, хотя ты изо всех сил пытаешься всё это скрыть. Ты оставила множество подсказок для игры.
Джилл смотрела на меня с непроницаемым видом и молчала. Я начал загибать пальцы.
— Ллин-ы-Ван-Вах — это озеро, священное для Тильвит-Тегов в Старом свете. Трудно найти что-то более валлийское для герба, чем лук-порей и жёлтый нарцисс. И ты называешь себя Джилл, — это довольно милая маскировка для прикрытия присутствия одной из Джили Ффрутан.
Я наклонил голову назад, чтобы указать на Рыжего Громилу.
— Подмёныш, верно?
Пальцы Рыжего Громилы сжались достаточно, чтобы причинить боль. Я начал слегка беспокоиться.
Джилл подняла руку, и Рыжий Громила сразу меня отпустил. Я слышал скрип половиц, когда он ушел. Она смотрела на меня еще несколько секунд, потом слабо улыбнулась и сказала:
— Маска — это более чем достаточно, когда никто не смотрит на лицо над бюстом. Что нас выдало?
Я пожал плечами.
— Кто-то должен был регулярно обновлять заклинание, наложенное на Ригли Филд. Этим кем-то должен был быть кто-то местный. Тут я вспомнил, что Добрый Народ Уэльса имеет довольно уникальное сходство с козлами, остальное было лишь вопросом беготни.
Она допила пиво одним большим глотком, её глаза снова вспыхнули.
— И моя собственная реакция на оскорбление была вишенкой на вершине.
Я осушил свою кружку и скромно пожал плечами.
— Я прошу прощения, что говорил так грубо, леди. Но только так я мог удостовериться.
— Сильный, умный и вежливый, — пробормотала она. Она наклонилась вперед, над стойкой, и стало действительно трудно не заметить её груди. — Мы с тобой могли бы поладить.
Я подмигнул ей и сказал:
— Ты пытаешься отвлечь меня, и весьма успешно. Но я хотел бы поговорить с кем-нибудь из ответственных за чары, наложенные на Ригли.
— А кто сказал, что наш народ занимается такими вещами?
— Ложбинка между твоих грудей, — ответил я. — В противном случае, почему ты пытаешься меня отвлечь?
Она издала ещё один смешок, хотя этот был более мягким и серебристым, звенящим и неземной тональности, так что моим ушам показалось, словно кто-то с фантастическими губами нежно подул в них.
— Даже если это так, то что заставляет тебя думать, что мы изменили бы это переплетение сейчас?
Я
— Может быть, это вы. Возможно, вы ни при чём. Я только прошу, пожалуйста, поговорить наедине с имеющим власть над проклятием, чтобы обсудить, что можно сделать по этому поводу.
Она внимательно посмотрела на меня, прищурившись, и снова не ответила.
— Я сказал «пожалуйста», — я указал на неё, — и я купил тебе пива.
— Правда, — пробормотала она, а потом улыбнулась мне, что заставило мою кожу почувствовать, словно я стоял рядом с костром. Она махнула своей белой тряпкой, и сказала, обращаясь к Рыжему Громиле:
— Присмотришь за магазином немного?
Он кивнул ей и уселся в кресло. Джили Ффрутан вышла из-за стойки, покачивая бедрами восхитительно женственными движениями. Я встал и предложил ей руку в своём лучшем старомодно-изысканном стиле. Это заставило ее улыбнуться, и она положила руку мне на предплечье легко, едва касаясь.
— Это, — сказала она, — должно быть интересно.
Я снова улыбнулся ей, и спросил:
— Куда мы идем?
— Пожалуй, в Аннун, любовь моя, — ответила Джили Ффрутан, произнося это как «Ах-нуун». — Мы идем в страну мёртвых.
Я последовал за Джили Ффрутан в заднюю комнату трактира и вниз по узкой каменной лестнице. В подвале были бетонные стены и плотно утрамбованный земляной пол. Одна стена представляла собой многоярусный стеллаж с богатым ассортиментом выпивки. Мы прошли мимо него, пока я восхищался формами и движениями Джили Ффрутан, и думал о том, окажутся ли её волосы такими же мягкими на ощупь, как выглядели.
Она бросила на меня лукавый взгляд через обнажённое плечо.
— А теперь расскажите мне, юный маг, что вы знаете о моём роде.
— Что они являются благородными дамами племени Тильвит-Тегов. И что они невыразимо прелестные, очаровательные и любезные, как, например вы, леди.
И что они могут стать психованными адскими суками, если ущемить их гордость.
Она снова рассмеялась.
— Низкая лесть, — сказала она, явно довольная. — Но, по крайней мере, вы делаете это хорошо. Вы довольно ясно сформулировали — для смертного.
Мы всё дальше уходили от света, льющегося с лестницы, тени всё сгущались, пока она не сделала рукой небрежный жест, и мягкий голубой свет без видимого источника заполнил помещение вокруг нас.
— Вот мы и пришли.
Она остановилась рядом с кольцом больших коричневых грибов, которые росли из пола. Я протянул потусторонние чувства к кольцу, чувствуя дрожь энергии, проходящей сквозь воздух в круге, словно молчаливое гудение высоковольтных линий электропередач. Материя реальности здесь была тонкая, легко рвущаяся. Кольцо грибов было дверью, порталом, ведущим в Небывальщину, мир духов.