Проклятое место. Дорога домой
Шрифт:
– Лом, – вполголоса бросил Лис в рацию и прильнул к лежащей отдельно от грузовика кабине: – Лом, прием, как слышишь меня?
– Нормально слышу, – ответил тот так же тихо.
– Будь готов. Заряжай кумулятивную. Мигом. Как они попробуют сбежать – гаси. Перезаряжайся – и сразу же второй шмаляй. Засранцев, что выживут, мы возьмем на себя. Третью побереги. Все ясно?
– Как два пальца…
– Рад слышать, до связи. – Лис нажал на тангенту, скинул сумку и извлек оттуда два темно-зелененьких цилиндрика: – Вот вы, мои миленькие. – Он положил переговорное устройство на дно сумки и облизнул пересохшие губы. Снял перчатку, чтобы не помешала быстро выдернуть чеку. Неспешно подобрался к окну, сел и прислушался:
– …не могу дождаться, как распрощаемся с Зоной и окажемся дома. Как же она мне осточертела!
Лис разогнул усики предохранительной чеки и метнул гранату в пыльное помещение.
За ней – сразу вторую.
Два одновременных хлопка послужили сигналом для Лома.
Лис уже вовсю удирал прочь к зарослям, где засел Муха.
Боец не мешкал: положил трубу гранатомета на плечо и выстрелил. Бахнуло. Снаряд полетел ровненько в сорванные с петель ворота, откуда на улицу выбегали перепугавшиеся бандиты.
Развалины на мгновение расцвели оранжевой вспышкой и исчезли в пылевом облаке. Взрыв снес половину стены и разметал спасавшихся людей. В горячий воздух взметнулись кирпичи и обломки бетонных блоков. Отлетев, они в клочья порвали ветви и листья кустарника. Того самого, откуда Лис и Муха должны были уже свалить.
Бандиты, что торчали на втором этаже, вспыхнули, словно спичечные головки, когда Лом послал туда вторую гранату. Горящие люди вопили что-то нечленораздельное, размахивали руками и выпрыгивали из окон.
– Последнюю долби по тем, что с заднего входа валят! – заорала рация.
– Последнюю? Так мы же ее приберечь собирались!
– Гаси их!
– А если промахнусь? Расстояние…
– Гаси, черт тебя дери!
Лом быстро перезарядился. Вновь засвистела реактивная граната. Исчезла, влетев в цех. Вновь вспышка, пыль и крошево. Стало видно, что основную массу людей накрыло обломками. Крыша не выдержала и обвалилась, похоронив под собой тех, кто не успел сориентироваться и выбежать наружу.
Негромко работали автоматы, пачками выкашивая группки растерявшихся врагов. Из обрушившегося здания выскакивали ошеломленные боевики, но не успевали они и оглянуться, как ловили пули и падали на землю.
Некоторым везло больше. Например, тем, кому посчастливилось выжить при обрушении крыши и не выйти на улицу. Эти счастливчики прятались за обломками и яростно отстреливались. Патронов не жалели – без пяти минут покойникам патроны ни к чему.
– Суки! Валят наших! Накрыли! Зажмут! – орали с той стороны.
– «Анархисты»?!
– Слили нас! Нас кто-то слил!
– Прикрой! Меняю позицию!
Лис высунулся из-за укрытия и расстрелял остаток магазина. Автомат забился в руках, словно живой. Две практически бесшумные очереди насквозь прошили двоих бандитов. Тела отбросило на алеющую траву.
«Никогда не кричи о своих задумках, – безразлично подумал каратель. – Сам виноват».
– Снайперы. – Лис сменил автомат на рацию. – Снайперы! Ворон! Ворон, мать твою! Ты меня слышишь, придурок?
– Да!
– Отработай по тем, что прячутся возле груды металлолома. У гаражей. Сможешь?
– Смогу.
– Вали их!
– Есть!
Автоматные очереди перечеркивали пространство и свистели над головами искателей и бандитов. Пули кромсали сухие ветви деревьев, рикошетами дзинькали о ржавые скелеты грузовиков и взбивали грунт у их голых, без резины, колес.
Рвавшиеся гранаты расшвыривали песок и пыль. Громыхало. С переменным успехом, но каждой из сторон удавалось снимать по одному человеку. С карты боя, как с шахматной доски, уходила очередная фигура. Чья-то жизнь.
Зона собирала свою кровавую жатву, а люди всячески потворствовали ей в этом.
Лис выглянул из-за изгиба толстой трубы и выжал спуск. Сталкер стрелял на опережение в троих ретирующихся бандитов. Того, что бежал первым, резко развернуло и кинуло в канаву. На груди второго растеклось темно-алое пятно, и он, нелепо перебрав ногами, завалился на землю. Третьего, что был ближе всего, добил Муха – саданул из американского дробовика. Мощная штука, не поспоришь. Дробь снесла уголовнику часть лобной доли. Напрочь. Черная ткань его лыжной маски смешалась с плотью, кровью, волосами, черепной костью и мозговой жидкостью. Проще говоря, лицо превратилось в жуткое месиво.
– Муха! Давай-ка к нашим, что заняли оборону у дороги!
– Какого лешего творится, Лис? – Муха изо всех сил старался перекричать грохот битвы. – Они не похожи на отмороженное быдло. Организованы! И с хрена ли они назвали нас «Анархистами»? Откуда «Анархистам» тут взяться?!
– Черт его знает! Поднасрали «Анархистам», вот и подумали…
– У меня дурное предчувствие!
– Беги! Подсоби нашим!
– А как же ты?
– Сниму троих – и за тобой!
– Понял!
Лис залег за холмом.
«– Это довольно странное чувство. Я помню, как первый раз убил человека, – разговор Кона и Никиты почти годовой давности так не вовремя всплыл в памяти. – Ты не должен стыдиться чувства удовлетворения. В первый раз в тебе что-то ломается, часть тебя умирает вместе с убитым врагом, но потом ты привыкаешь. Перестаешь замечать и заморачиваться. Пока не наступает момент, когда ты начинаешь получать от этого ни с чем несравнимое удовольствие. Но это будет нескоро, Кон. Ты спас нас. Ты убил того, кто изначально не заслуживал жить. Ты должен гордиться собой, а не разводить сопли!»