Проклятый ангел
Шрифт:
— Так, граждане, я привёз к вам целителей. Они приехали из Москвы и сейчас будут вас всех лечить.
Тотчас раздался громкий, негодующий возглас, который издал явно не очень трезвый человек:
— На, **й нам нужно ихнее лечение, пусть эти падлы нам наши деньги заплотют! Уже четыре месяца, суки, не выдают ни зарплату, ни пособию. Скрали твари деньги?
Семён, повышая голос, стал объяснять:
— Граждане, московские целители не имеют никакого отношения к государству и приехали к вам по своей собственной инициативе и за свой счёт. Поэтому они не могут выплатить вам никаких денег. Они же не государством посланы. Поэтому ваши требования совершенно безосновательные.
— А нам на это насрать! Пусть сначала деньги заплотют, а потом хучь исцеляют, хучь проваливают отседова.
Несколько человек, меньше десятка, громко и глумливо заржали, а все остальные жители посёлка, словно
— Мил человек, а на что нам сдалось это лечение? Государство нас и так вроде лечит. Правда, что-то у врачей с лечением не особо получается, еще никого не вылечили, но нам за наши болячки хоть пособие платят, пусть и с задержками. Вот только на этот раз что-то задержка уж больно долгая. Ну, вылечат они нас и что нам с того? Какая польза? Жилья, кроме этого, у нас никакого нет. На работу что зимой, что летом хрен доберешься. Да, к тому же люди как только узнают, что мы из Глухого, так от нас шарахаются, как от чумных. Они же нас всех заразными считают, а мы просто ядом травленные, хотя комиссия и сказала, что его уже нет, но мы то им ещё с детства травленые и дети наши травленые, и внуки. Так что нам от вашего лечения никакой выгоды нет.
— Как это нет, дед Назар? — Воскликнула молодая женщина, сидевшая в третьем ряду — Да, если они в самом деле смогут нас вылечить, ведь может же такое случиться, то чего в этом плохого? Было бы здоровья, а мы свой барак как-нибудь подлатаем. И на работу нас берут! Врёшь ты всё, старый лодырь. Привык ни за что деньги получать, вот и брешешь, как собака. Было бы здоровье, а я до Ржавы и пешком дойду, там комнату снять можно.
Всё тот же подвыпивший хам, а это был довольно крупный мужик лет сорока пяти, с красной, злобной рожей, хотя и неопрятный на вид, но одетый получше многих других людей, в дорогую дублёнку и норковую шапку, сидевший в средних рядах вместе ещё с восьмью своими дружками, немного помоложе, но тоже крепкими и плечистыми парнями в кожаных куртках, рядом с которыми больше никто не захотел сесть, крикнул:
— Я тебя сиводня ночью, лярва, так вылечу, что ты у меня кровавыми соплями умоишься.
Кот, крутя головой, недовольно поцокал языком и резко махнул рукой. Двое парней из группы выгона немедленно направились к хулигану и его дружкам. Те было дёрнулись, но невидимые магические стражи не дали им вскочить с кушеток. Великан-Денис, ростом за два метра и Максим, всего на пару вершков ниже, тут же затеяли игру в ручной мяч, а Кот на пару минут стал вратарём, только они бросали в него не мячи, а тех приблатнённых придурков, которые мешали нам разговаривать с людьми по душам. Парни по очереди бросали этих типов к Виктору по высокой траектории, а тот точными и сильными ударами отбивал их в угол, но никого при этом не калечил. Собрав всю шваль в углу, Кот достал из внутреннего кармана прялку моей новой конструкции и направился в угол, чтобы проверить, что представляют из себя хулиганы и какая судьба их ждёт. Народ в зале громко заговорил. Раздалось даже несколько выкриков:
— Вот и правильно, в кои веки нашлась на них управа!
Через несколько минут Виктор подошел ко мне и сказал:
— Конченые подонки, Авик. Самая настоящая банда сволочей. Жаль, что у нас высшей меры нет, а то бы я палачом стал.
— Твои действия, Витя? Что предлагаешь? — Спросил я.
— Элементарно, Ватсон! — Рассмеявшись воскликнул Кот и объяснил — Мы сейчас вышвырнем их отсюда, а всё остальное они уже сами сделают. Причём с грохотом.
Тем временем хулиганьё принялось подниматься на ноги и кое-кто, а первым Красномордый, схватились за ножи, чем только сильно рассмешили Кота и его двух парней. Одетые во всё чёрное и облегающее тела, они выглядели очень внушительно. Я рядом с ними казался задохликом. В общем через пару минут все девять дегенератов были выброшены из надувного госпиталя. Когда Кот снова подошел к нам, Семён сказал задумчиво:
— Нет, ребята, вам всё же стоило их задержать. Я хотя и работаю в ГИБДД, всё равно оформил бы их, как полагается. Хулиганство, поножовщина и всякое такое?
— А смысл? — Улыбнувшись спросил Кот — Сеня, ну сядут они кто на три года, кто на четыре, после чего откинутся, а так их уже через три минуты не станет. Они же конченые люди.
Семён удивлённо заморгал глазами и спросил:
— Как это? Куда же они денутся?
Виктор коротко хохотнул и ответил:
— На воздух взлетят, Сеня. Ты видел тот малиновый минивэн в самом конце посёлка? Который из-за каменного сарая выглядывал? Так вот, в нём лежит добрый пуд взрывчатки. Они же тут
Чей-то испуганный женский голос громко спросил:
— А вы откуда про всё знаете?
Кот приосанился, радостно заулыбался и, указав на нас, весёлым, громким голосом ответил:
— Это, граждане, очень мощные экстрасенсы, целители. Они всё, что угодно, даже раковые заболевания лечат. Недавно в Москве всех детей в онкологическом центре вылечили. Мы тоже мощные экстрасенсы, но только другого профиля, боевого и специального назначения к тому же, а потому разобраться со всем этим нам не составило особого труда.
Как только Кот умолк, я сердито проворчал:
— Что, крышу придержать ума не хватило?
Тот развёл руками и ехидно ответил:
— Звиняйте, не подумал, ведь в том сарае и кроме угля ничего нет, а крышу недолго и обратно нахлобучить. Она перед сараем лежит целая и невредимая. Даже не погнулась.
Я только и махнул в ответ рукой. Виктор и так всё сделал великолепно, а крышу, между прочим, мог придержать и мой двойник. В любом случае взрывная волна пошла благодаря ему от сарая и в посёлке, дома в котором и без того находились в ужасном состоянии, не вылетело ни одного стекла. Хотя банда, промышлявшая изготовлением и продажей взрывных устройств и ликвидировала сама себя, меня, тем не менее, охватила очень сильная тревога. Я всем своим ангельским нутром чуял очень сильную угрозу, исходившую с запада, из-под земли, как раз оттуда, где в пяти километрах от посёлка глухой находилась когда-то секретная химическая лаборатория. Похоже, что там лет пятьдесят назад советские учёные запустили какой-то процесс, потом, поняв, что у них всё пошло не так, попытались его установить, уничтожили лабораторию и соорудили над ней могильный холм, но остановить опасный процесс так и не смогли. Каким-то шестым ангельским чувством я понял, что всех этих людей нужно срочно отсюда вывозить, но вместе с этим понял и то, что излечить их полностью можно только здесь и это будет сделать намного труднее, чем я того ожидал.
Более того, какая-то злая сила уничтожила, развеяла наших призрачных охотников и двойников. Ну, они в принципе в общем-то не были очень уж сильными магическим существами, но это меня тоже заставило насторожиться и я постарался как можно быстрее соткать магический защитный кокон вокруг надувного немецкого госпиталя и двух военных грузовиков. У меня почему-то создалось такое впечатление, что все свои джипы, включая милицейский автомобиль и грузовики, мы потеряли. То же самое можно было смело сказать и про сам посёлок и во почему — его накрыло собой, а вместе с ним и наш госпиталь, какое-то синеватое, маслянистое облако, появившееся из-под земли в лесу. Оно буквально шарахалось от моей магической защиты, а стало быть и от немецкой техники, стоявшей метрах в двадцати пяти и соединённой с ним серебристыми, гофрированными трубами метрового диаметра. Видимо так было сделано для того, чтобы шум дизель-генераторов не беспокоил врачей и пациентов. Я подозвал к семе Кота с его парнями, Машу с Ликой и семёна. Коротко объяснив сложившуюся ситуацию, я сказал:
— Семён, твоя машина накрылась, вся наша техника тоже, но мы в полной безопасности. — После чего спросил — Виктор, как долго вентиляторы смогут гнать воздух в госпиталь?
Кот задумался на пару секунд и с уверенностью ответил:
— Авик, за четверо суток я ручаюсь. — После чего спросил у меня — Облако накрыло воздухозаборники? Мои наблюдатели скопытились, а новых я что-то боюсь выпускать.
— И правильно делаешь. — Ответил я и успокоил его — Облако дошло до половины грузовиков и остановилось. Так что воздухозаборники находятся в более или менее чистой зоне, но я их удлинил ещё метров на четыреста. Вывел за опушку леса. Эта синеватая дрянь ведёт себя так, словно она живая. С чем всё это может быть связано я пока что даже не представляю. Ладно, нужно объяснить людям, что им придётся оставаться здесь.