Проклятый дар
Шрифт:
— Тоже Вельзевула.
— Ты имеешь ввиду кого-то конкретного?
Я призадумалась, а потом улыбнулась самой своей безмозгло-голливудской улыбочкой.
— Да! Я вот подумала — интересно, а какой уровень Силы у… у главного жреца Вельзевула?
— Ого! У моего учителя?
— У тво… Что?!
— Да, — с гордостью улыбнулся Сартес. — Он мой наставник.
— Ого!
— Ага. Значит, второй тёмный жреческий — это примерно четвёртый общий, да ещё плюс триумвир… плюс опыт… Он Магистр.
Я молча во все глаза смотрела на собеседника, в мыслях костеря себя
Небоьшое пояснение (если вдруг этот репортаж из дурдома будут читать обычные люди). Всего существует девять общих уровней Силы, к которому приравниваются остальные: жреческий, магический, ведьмацкий… За первым уровнем идёт уровень Мастера — это уде ого-го! Всего в мире около сорока тёмных и пятидесяти светлых Мастеров, а Магистров и того меньше. Магистр — следующий уровень за Мастером, и до получения этого звания редко доживают.
Так что — ой-ой-ой. Видали вы все меня в белых тапочках, потому что я никогда не отступаю на половине дела. И вообще…
Мои размышления прервала телефонная трель, и я схватилась за мобильник.
— Алло! Дик, привет.
— Привет, котёнок. Где ты сейчас?
— В парке, с другом.
Молчание.
— Опять дуешься? Как же надоело тебе объяснять…
— Нет, нет! — поспешно отозвался Хельсинг. Я всё понимаю. Работа, да?
— Да, зай.
— Жаль. А какие планы у тебя на вечер?
— У меня? Никаких… пока.
— Как прикажешь это понимать?
— Как хочешь, так и понимай.
— Хорошо! Я понимаю это так: сегодня в девять часов я заеду за тобой, и мы вметсе поужинаем. Ну, как?
— С превеликим нашим удовольствием. До встречи!
— Пока, котёнок. Я тебя люблю.
— Я тебя тоже.
— А я тебя больше!
— Не буду спорить, — кротко согласилась я и сбросила вызов.
— Извини, Сартес, но я пойду.
— Понимаю. Это твой парень? — спокойно спросил он.
— Да.
— Он тёмный?
— Нет, он че… черезвычайно тёмный.
— Ну, ладно. Надеюсь, мы ещё увидимся.
— Обязательно, — заверила я жреца.
Он со вздохом взъерошил тёмные волосы и исчез, поколдовав над триумвиром.
Я ещё некоторое время сидела на скамейке, решая, следует ли мне зайти к Энни и забрать жемчужину. Наконец решила, что это пустая трата времени и что с ней ничего за одну ночь не случится. Приняв решение, я встала и не торопясь пошла домой.
Глава 8. Нет человека — есть проблема
В последнее время меня мучила бессонница, поэтому я приняла лошадиную дозу снотворного и на цыпочках (мама и папа уже спали, когда Дик проводил меня домой) прокралась в свою комнату.
У тро было чудесным. Для всех, кроме меня. Когда я проснулась, обнаружила в комнате такой хаос… Мне такого и за год не сотворить! Ну, разве что при помощи Энни. Шкафы распахнуты, содержимое вывалено на пол, ящики стола выдвинуты, и в них всё тоже превёрнуто вверх дном. Я некоторое время тупо пялилась на беспорядок, пытаясь сообразить, что бы это могло быть. Вывод был только один: меня обокрали. Меня!!! Именно меня, потому что в остальных комнатах всё было стерильно! Внутри закипала слепая, оглушающая ярость, я чувствовала, что убью первого, кто попадется под руку… Вцепившись в шкаф, попыталась успокоиться. В дверце шкафа осталось пять новых вмятин от когтей, зато злость почти ушла. Я ещё раз глубоко вздохнула и обратилась в кошку, надеясь учуять запах вора. Странно… Постороннего запаха не было вообще. Либо это был сильный маг, либо очень опытный человек. Человек? Мне стало смешно. Хотя это озможнее, чем версия о магическом вмешательстве. Я сплю постоянно с открытым окном, а благодаря снотворному ещё и ничего не слышу. Но что могло понадобиться человеку в комнате обычной школьницы?.. Я покачала головой и принялась убирать вещи по местам, вспоминая, не пропало ли то-нибудь… А если это был всё-таки маг? Тогда вообще ничего не ясно.
Наконец закончив уборку, я обнаружила, что почти ничего не пропало. Только мой ежедневник, переплетённый кожей мелкого беса — подарок от Энни. Обычно я записываю в нём всё, что касается моих дел. Значит, это был маг В принципе, ничего страшного не произошло: я писала в ежедневнике особым шифром, который знают только я, Энни и Константин, а все детали я и так помню — у меня отличная память. Но, когда я узнаю, кто посмел это сделать… уж тогда я не буду сдерживаться!!!
Но это всё — потом. Потом, после того, как я разберусь с Клахемом. Или он со мной.
— Да ты ты что, Лаки! Может, ты просто что-то напутала?
Я в десятый раз повторила Константину свой рассказ. Энни. Задумавшись, водила пальцем по стеклу.
— Знаешь, Кошка, что я думаю…
— Да, Энни?
— Как тебе кажется: ведь тот, кто украл ежедневник, лез явно не за ним.
— Возможно. А зачем? Чтобы озлить меня?
— Ну… На это способен лишь псих. Думаю, этот кто-то искал синюю жемчужину.
Я фыркнула, обернулась за поддержкой к Константину. Но он тоже был совершенно серьёзен.
— Почему бы и нет? Нас же видеои люди на базе.
— Ага! В изменённом облике!
— Верно, я об этом и не подумал. И всё же…
— К тому же, этот воришка или крайним нахалом, или самоуверенным идиотом…
— … или знать, что ты пьёшь по вечерам снотвороное, — подхватила чернокнижница и испытующе уставилась на меня.
— Это знаешь ты, Константин и… и всё.
— А Хельсинг? — поинтересовался зрящий.
— И он…
— Ричард Ван Хельсинг знал и о синей жемчужине, — даже не спрашивала, а утверждала Энни.
— Да что же это такое?! — взвыла я. — Вы на него все шишки валите!
— Сама подумай, Лаки. Он вполне мог всё провернуть!
— Не мог.
— Мог.
— Нет. Давайте проверим?
— Отличная идея!
— Как?
— Сама не знаю, — я пожала плечами. — Константин, это ты у нас великий стратег и тактик в одном флаконе, вот и придумай что-нибудь. Заодно вы избавитесь от своих дурацких беспочвенных подозрений…
— Ничего не приходит в голову.