Проклятый дракон
Шрифт:
— Ты прав, но…
— Госпожа Алексия, когда вы решите, что экскурсию по подземелью пора заканчивать? Не то, что бы мне чуждо изучение мест обитания различных слоев населения, но…
— Как запел-то, видать сильно прижало малахольного, а изображал-то… — чуть слышно обронил Дилан, а я, что бы не дать разгореться между этими двумя очередному скандалу, примирительно проговорила:
— Я бы с радостью первая отсюда ушла, но придется дожидаться, пока за нами не придут. Вы же слышали, что бургомистр желает осчастливить нас аудиенцией.
Дилан, сильно не любивший замкнутые пространства столь малой величины, тихо застонал: ждать мы могли хоть сто лет.
— Ну и зачем нам нужно с ним встречаться? Сама же говорила, что тебе не интересно, за сколько и кому именно он продался. Да и не все ли равно уже! Пусть наш маркиз, когда станет настоящим герцогом, сам с этим и разбирается, а нам нужно только доставить его к границам Туата де Данан и получить причитающееся вознаграждение! Лучше думай о том, что тебе потребовать с мальчишки, а то свою цену он тебе так и не назвал!
— Я и тебе ее не называл, — тут же огрызнулся Бриар, — поскольку могу обойтись услугами одной госпожи Алексии. А тебя от приличных людей вообще надо держать на расстоянии, которую отмеряет ошейник и цепь!
— Ах ты…
— Тихо! — устав слушать лаяние, рыкнула я, конкретно ни к кому не обращаясь, — вопрос оплаты можно обсудить, когда мы выберемся отсюда, а пока имейте в виду, что город перекрыт, и я не хочу подвергать опасности себя и других людей. Они-то ни в чем не виноваты!
— В здании администрации, где заседает бургомистр, есть единственный на весь город стационарный портал, — вдруг шепнул Веснушка. Я с уважением взглянула на приятеля:
— Ну, наконец-то первая здравая мысль… Главное, в другом положении сейчас мы туда просто не сможем попасть, меры безопасности усилили.
— А ключ от портала знает только бургомистр, — ещё тише пробормотал приятель, — черт!
— Ты сейчас эмоционально раскрепощен, а призываешь такую пакость сюда, — предостерег его Бриар, — он же и прийти может. Неужели ты не изучал основы демонологии? Пять правил призыва нечисти?
— Одно из них, это необходимость иметь жертву в дар призываемому, — тут же с улыбкой откликнулся рыжий, — угадай, кого я ему скормлю?
— Да заткнитесь вы уже! — шикнула я на разошедшихся представителей сильного пола и приложила палец к губам, намекая, что нужно молчать и слушать, — слышите? К нам кто-то идет.
Я начала приподниматься, чтобы встретить врага, как и положено, стоя, но вдруг виски заломило с такой силой, что застонав от невыносимой боли, мое тело безвольно опустилось обратно. Я не видела, как ко мне бросился обеспокоенный Дилан и попытался узнать, что же случилось. С нечеловеческой, резкой болью, ко мне пришло странное видение.
Не в силах вымолвить ни слова, я каким-то внутренним зрением увидела Его Величество Альваро эд Уитнорр Шамберского, освещенного холодными рассветными лучами солнца. Он стоял на одной из смотровых площадок неприступной крепости Конуэй. Эти величественные строения долгое время были гордостью моего народа: она родилась практически одновременно с этим миром. Но после череды хитростей и предательств, Конуэй, шедевр архитектурной и стратегической мысли, вместе с остальными землями Проклятых, перешли основателям рода Шамбер. Последняя Война, уже стершаяся из памяти многих, была лишь поводом к уничтожению не угодной расы…
Конуэй был не обычным укреплением. Эта крепость в буквальном смысле была выращена драконами. Острые шпили башен, сливаясь с необычным черным горным массивом, который надежно, словно руки возлюбленного, обнимали практически непрерывным кругом покрытую весенними цветами долину. Земля здесь, повинуясь изначальной магии давно ушедших владельцев, цвела непрерывно круглый год, издавая непередаваемый сладковатый медовый аромат. Ничего иного здесь не росло, даже обычная трава и та не хотела приживаться, не смотря на все ухищрение захватчиков, которым нужно было пахать и сеять, чтобы прокормиться. Вздумай сейчас какой-нибудь сумасшедший напасть на его страну, пройти через единственный узкий проход в горном хребте незамеченным было бы просто невозможно.
— Конуэй… — прошептало Его Величество с какой-то непередаваемой тоской.
Глядя на каменные своды, которые я никогда не увижу наяву, у меня защемило сердце и шевельнулось что-то, отдаленно похожее на ненависть. Но я тут же постаралась выбросить подобные мысли из головы: мы не никому не мстим, не из слабости, просто мы выше этого, чище.
Увлекшись переживаниями, понятными только ему одному, Альваро вздрогнул совсем не по — королевски, когда неожиданно за его спиной насмешливо прозвучал приятный слуху мужской баритон:
— Альваро, старина, признаться, я до последнего отказывался верить грязным слухам, распускаемым твоим собственным окружением!.. Но не могут же обманывать мои собственные глаза!
— Каким еще слухам? — старясь скрыть недовольство, что его застали за разговором с камнем, проворчал король.
Он тут же попытался придать себе более солидный вид, но получалось плохо. С делано-невозмутимым видом он обернулся на голос и смерил красноречивым взглядом своего старого, да пожалуй, единственного друга.
Возникший из ниоткуда человек: красивый, статный мужчина с извечной маской спокойствия и равнодушия на холеном лице, подобного жеста оценивать не спешил, и смущаться отказался категорически. Даже напротив, приподнял широкие темные брови, театрально изображая немой вопрос: что не так?
— Бертольд, ты никогда не приходишь собирать или проверять слухи, — нетерпеливо перебил Альваро актерскую игру приятеля, — заканчивай свой балаган и говори прямо, что ты хотел?
— Ты будешь удивлен, но большая часть моей малопривлекательной деятельности, связана как раз именно со слухами и байками, — невесело рассмеялся тайный советник Его Величества. — А что касается твоего слишком… э-э… тесного общения с этими черными полированными блоками… Как бы это помягче сказать, что бы ты понял и при этом я не угодил на плаху?